История Петербурга в преданиях и легендах - Наум Синдаловский

Если верить фольклору, картины Репина обладают таинственной энергетикой, которая влияла на судьбы людей, так или иначе причастных к жизни художника. Так, киевский военный генерал-губернатор Михаил Драгомиров, которого Репин изобразил атаманом Иваном Серко на картине «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», спился. Два сына Драгомирова покончили жизнь самоубийством, а дочь лишилась рассудка. Писатель Всеволод Гаршин, позировавший Репину для образа сына в картине «Иван Грозный убивает своего сына Ивана», сошёл с ума и бросился в пролёт лестничной клетки с пятого этажа. Сошёл с ума и сын Репина Юрий, которого отец первоначально изобразил на картине «Запорожцы пишут…». Правда, потом одумался и закрасил его, но, видимо, было уже поздно. Юрий выбросился из окна лечебницы. С его смертью прервался род Репиных по мужской линии.

Илья Ефимович Репин

Остался за границей малоизвестный и почти забытый в Петербурге архитектор Николай Львович Марков. Волею судьбы он оказался одним из крупнейших персидских зодчих. Мистическим образом этот факт его биографии совпал с одним из эпизодов истории рода Марковых по отцовской линии. Николай Львович родился в семье директора Тифлисской гимназии, один из предков которого, Марк Волошенин, или Марк Росс Толмач, согласно семейным легендам, был послом царя Ивана III при дворе персидского шаха. От его имени, видимо, пошла и фамилия рода.

В 1911 году Марков окончил петербургскую Академию художеств, а затем, в 1914 году, Восточную практическую академию в Санкт-Петербурге. Свой первый архитектурный опыт он приобрел, участвуя в строительстве Военно-автомобильной школы на территории Семёновского полка и в возведении доходного дома общества «Мазут» на Благовещенской площади. Более в Петербурге Марков ничего не строил. С началом Первой мировой войны его судьба резко изменилась.

Марков записался добровольцем и попал на Кавказский фронт. В 1917 году стал адъютантом командующего Кавказским кавалерийским корпусом, затем был переведён в Персию, где вступил в Персидскую Казачью дивизию, воевавшую против большевиков. С этих пор Персия стала его второй родиной. По окончании военной службы Марков принял деятельное участие в строительстве Тегерана. Строил церкви, министерские, учебные и общественные здания, частные дома. Был одним из ведущих строителей Тегерана. Всего в столице современного Ирана им построено несколько десятков зданий. В арсенале городского фольклора персидской столицы до сих пор как своеобразная дань уважения иранского народа петербургскому зодчему хранится фразеологическая конструкция «Аджори Маркови». В переводе с персидского языка это означает: «Кирпич Маркова». Так в Иране называют кирпич размером 20 х 20 см., который любил использовать при возведении своих построек зодчий. Напомним, что российский стандарт строительного кирпича равен 26,4 х 13,2 см.

Трагическим символом гибели петербургской культуры стала смерть Александра Блока в 1921 году. По отцовской линии корни Блоков уходят в Германию XVI столетия. Если верить семейным легендам, то в жилах Блоков течет кровь некоего фельдшера из Мекленбурга, который будто бы поступил на русскую службу и стал врачом при царе Алексее Михайловиче. Сам Блок искренне верил в эту «родословную версию».

Но даже если это не более чем легенда, то фамилия того мекленбургского фельдшера вполне реальна. Известно, что некий Иоганн Фридрих фон Блок изучал медицину в Ростокском и Берлинском университетах, поступил на русскую службу, в России женился на немке, прослыл искусным врачом и в 1785 году был назначен лейб-хирургом при наследнике престола Павле Петровиче. В 1796 году Иван Леонтьевич Блок, как он стал сам себя называть, за долгую и безупречную службу был возведен в российское дворянство.

Александр Блок родился в Петербурге, в доме деда А.Н. Бекетова, в так называемом «Ректорском флигеле» Университета. Он прожил яркую, как звезда, и короткую, как её падение, жизнь. Блок умер в 1921 году в возрасте сорока одного года. Если вычесть четыре года, прошедшие с трагического октября 1917-го, когда рухнули все традиционные основы, на которых покоилась жизнь, и в представлении большинства подлинных интеллигентов фактическая смерть уже не имела никакого значения, то получится как раз тридцать семь лет – возраст, в котором погиб Пушкин.

Поэма «Двенадцать», написанная в 1918 году, стала практически последним поэтическим опытом Блока. Фактически уже тогда началось медленное умирание поэта – сначала творческое, а затем и физическое. Мистическое предощущение смерти теперь уже никогда не покидало его. Вплоть до 1921 года все его стихотворения оставались неоконченными. За исключением одного. За несколько месяцев до смерти Блока попросили написать что-нибудь к 84-й годовщине со дня смерти Пушкина. 5 февраля 1921 года он пишет своё знаменитое стихотворение «Пушкинскому дому». Стихи похвалили. Блок искренне обрадовался похвале и будто бы ответил: «Я рад, что мне удалось. Ведь я давно не пишу стихов. Но чем дольше я живу, чем ближе к смерти, тем больше я люблю Пушкина. Мне кажется, иначе и быть не может. Только перед смертью можно до конца понять и оценить Пушкина». И после короткой паузы добавил: «Чтобы умереть с Пушкиным».

Александр Александрович Блок

Смерть Блока окутана тайной, хотя это и произошло «при нотариусе и враче». Диагноз, установленный официально, не мог, по мнению многих, привести к летальному исходу. По одной из легенд, он скончался от передозировки кокаина.

Хорошо известно, что Блок добровольно пошел на службу советской власти. Многие истинные петербуржцы, особенно после появления одиозной поэмы «Двенадцать», демонстративно отвернулись от поэта. В мае 1921 года Блок выступал в Москве с чтением своих стихов. Рассказывают, как на одном из вечеров поэт Михаил Струве выкрикнул из зала: «Ваши стихи мертвы! Да и вы сами мертвец», на что Блок, если верить воспоминаниям очевидцев, несколько раз мрачно повторил: «Правда. Правда…». Над поэмой откровенно издевались, обвиняя её автора во всех смертных грехах. Конец поэмы был иронически переиначен. Принципиальный для Блока образ Христа был заменён на образ расхристанного полупьяного матроса:

В белом венчике из розВпереди идет матрос.

По городу ходила острота язвительной и непримиримой Зинаиды Гиппиус: «Говорят, к Блоку подселили красноармейцев. Хорошо бы – двенадцать».

Сергей Александрович Есенин

В 1925 году умер Сергей Есенин. По официальной версии, он ушёл из жизни добровольно, в номере гостиницы «Англетер», в ночь на 28 декабря. В доказательство этой версии было обнародовано его стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья», будто бы написанное им накануне в том же номере. Однако уже тогда это утверждение вызывало большие сомнения. В самоубийство не верили. Родилась другая, народная версия неожиданной смерти молодого, находившегося в расцвете творческих сил поэта. Известно, что Есенин крайне раздражал сильных мира сего. И это давало основание подозревать, что искали только повод, чтобы с ним расправиться. Есенин, утверждает легенда, был арестован сразу по приезде в Ленинград из Москвы 24 декабря. В Большом доме он был допрошен с пристрастием и там же, в одном из кабинетов, от побоев будто бы и скончался. Ночью 27 декабря тело поэта привезли в «Англетер» и «повесили», сымитировав самоубийство. Сделано это было так грубо и цинично, что исполнителям даже не пришло в голову придать событиям хотя бы некоторую достоверность. Так, например, фамилия Есенин не внесена в списки проживавших в те дни в гостинице.

Даниил Иванович Хармс

По городу ходили странные рассказы о писателе Данииле Хармсе, парадоксальный и абсурдный характер творчества которого вызывал неподдельное восхищение в литературных кругах. Его жизнь была сродни жизни героев его чудесных произведений. Однажды в Госиздате, на шестом этаже Дома книги, он, не сказав никому ни слова, с каменным лицом человека, знающего, что делает, вышел в окно редакции и по узкому наружному карнизу вошел в другое окно. О его чудачествах знал весь город. Например, он «изводил управдома тем, что каждый день по-новому писал на дверях свою фамилию – то Хармс, то Чармс, то Гаармс, то ещё как-нибудь иначе». На самом деле это был псевдоним. Его происхождение фольклор связывает с именем школьной учительницы немецкого языка госпожи Хармсен, которую мальчик Даня Ювачёв, а это была настоящая фамилия Хармса, ненавидел и которой, в конце концов, решил таким образом отомстить.

Смерть Хармса окружена легендами. Однажды он вышел из дому – как будто в соседнюю лавку за спичками. И не вернулся. Следы его затерялись в бесконечных переходах Большого дома. Во время одного из допросов следователь спросил Хармса: «Нет ли у вас каких-нибудь желаний, которые я мог бы исполнить?» – «Я хочу каждую ночь спать в новой камере», – будто бы ответил Хармс. Так якобы он и умер, потому что надзиратели забыли, где он находится. По другой легенде, его объявили сумасшедшим, и он умер в тюремной психиатрической больнице. На самом деле Хармс скончался в Новосибирской тюрьме, куда в 1942 году в спешном порядке вывезли из Ленинграда всех арестованных.