Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Мы с Райвигами не воюем, Урджен. Ты лучше скажи…

Гварза и Эгнаций повели чужаков к шахте — там ждала поднятая клеть. Гедимин повернулся к подстилке, на которую свалили чужие вещи. Джагулы рассматривали их, но не прикасались, как будто в этих цацках было что-то опасное.

— Оружие? — Гедимин кивнул на горку бус, колец и браслетов.

— Кьюсские вещи, — отозвался Джагул, дёрнув вибриссами.

Гедимин протянул к подозрительной «вещи» руку, но спросить ни о чём не успел — Вепуат вцепился в плечо и куда-то поволок.

— Поможешь? Его надо привязать покрепче…

…Один «дирижабль», сарматский, загнали в ангар и там пришвартовали; кто-то с утра о нём позаботился — в поилке была вода. Второй, кьюсский, повис рядом с душевой. Гедимин забил в стену десяток анкеров, часть канатов перекинул к роще — тоже вроде бы массивному «предмету», заглублённому в гравий — и всё равно крепления казались ему ненадёжными.

— Не улетит? — в очередной раз спросил Вепуат. Он забрался зверю на спину — тот никак не реагировал, но и поднять пластину и заглянуть в «отсеки» не разрешал.

— Захочет — улетит, — отозвался Гедимин, кивнув на мощный хвост. Как «говорил» сканер, кость в основании срослась уже достаточно крепко, чтобы дать опору мышцам. Сармат, покосившись на небо, растянул над существом защитный купол.

— Тикс не улетал, — вздохнул Вепуат, скатываясь на крышу. — Может, и этот не захочет… Ты куда?

— Разгружать руду, — Гедимин, остановленный на полпути к ангару, недоумённо хмыкнул. — Потом — перерабатывать. Забыл?

— Ага, угу, — закивал Вепуат, крепко держа сармата за локоть. — Я тебе помогу, конечно. Там много… Только — давай тут закончим, ладно?

Гедимин огляделся по сторонам. Чужой «дирижабль» неподвижно висел под защитным полем и пока не пробовал тросы на прочность. Под землёй было тихо. Посреди плато, на ступенчатом «маяке», возились филки и Сэта — расставляли по ступеням каменные и стеклянные чашки, развешивали бусы. «Последний день месяца,» — запоздало вспомнил Гедимин. «Месяц Камня? А-а… Асгаан, кажется. Его я помню. Надо будет вечером выйти…»

— Погоди к маяку, ещё не вечер, — будто прочитал его мысли Вепуат. — Надо скорее сообщить… Ва-адже-ег!

Сааг-туул, лежащий под обрывом, распахнул глаза. Часовой на его спине схватился за посох и вопросительно рявкнул. Из приоткрытых «люков» выглянул десяток Джагулов. Что-то зашевелилось и в соседних долинах, заскрежетал гравий.

— Далеко там Джархин со зверьками? — деловито спросил Вепуат. — Очень нужен совет.

Гедимин оглянулся на ангар с так и не разгруженным «дирижаблем». «Зверьки? Тебе этих двух мало?»

— А! Всё-таки собрался? — из «люка», обогнав всех кочевников, выбрался Урджен. — Это правильно. Повелителя скал надо почтить. Этих двух положи у башни огней. Разбей им камнями головы и руки. Сломай все кости. Чем больше крови, тем слаще жертва. Он будет доволен. Поможет вашим мастерам. Геджеру поможет с домом Пламени.

Гедимин слушал его, ошалело мигая, и не сразу понял, о чём вообще речь. Вепуат возмущённо фыркнул.

— Урджен! Мы тут не жертвуем разумных!

— Были бы разумны — не оскорбили бы Пламя, — отозвался кочевник, чуть прижав уши. — А на что они тебе? Вы — народ Камня, Лучей и Металла. Райвиги — они от Мысли и Льда. Что хорошего будет⁈

— Разумные слова, хоть и сказаны кочевником, — поддержал, обернувшись к сарматам, один из Сэта — кажется, жрец. Джагул, услышав его шипение, настороженно оскалился.

— Погоди ты, сейчас не о них, — с досадой сказал Вепуат. — У меня тут раненый зверь, туун-шу. И его я точно себе оставлю. Надо послать кого-то в Хигесг. Найти дрессировщика… Джархин! Наконец-то. Скажи…

Джагул выбрался, сжимая в кулаке пучок шлеек. Держал он их крепко, но «трилобиты», завидев Вепуата, рванули к нему — и Джархин едва не улетел следом. Встряхнув рукой, он громко рявкнул вслед «трилобитам».

— Что сказать?

— Нужны звери — лететь к Хигам, — пояснили ему сразу с трёх сторон. — Передать слова от Урху.

— Пусть напишет — передадим, — отозвался Джархин, потирая ладонь. — Троих отошлю, завтра вернутся. Хиги празднуют, но городу Пламени ответят.

— Спасибо, — Вепуат, положив клочок выскобленной шкуры на локоть, уже что-то на нём царапал. — Сделаю три свитка, на всякий случай… Гедимин, не найдётся бусины и нитки?

Он начертил на обороте каждого лоскута неровный «трилистник» и, проколов край, примотал к нему бусину. Джархин уже копался в хвостовых «отсеках», выбирая «лётных» зверей. В «отсеках» недовольно трещало и булькало.

— И ещё одно, — Вепуат сжал в ладони три «свитка», и его довольная ухмылка угасла. — Надо кого-то послать в Ларрат. Сообщить, что у нас двое пленных. Пока их тут кто-нибудь не принёс в жертву…

«Например, Кут’тайри,» — Гедимин покосился на притихшую шахту. «Жрец Пламени» с ритуальным маяком не помогал; вроде бы Айзек собирался привлечь его к допросу, но и Айзек пока на плато не поднимался.

— В Ларрат? — Джагулы переглянулись. — Нам? Плохое дело. Арра-ау-у-у! Джелег!!!

Гедимин вздрогнул от истошного воя. В дальнем ущелье взвыли в ответ.

— Арру-у-у! Хеллу-уг! Чего зва-ал?

— Дела Геджера! — крикнул Ваджег, раскручивая над головой трещащий посох. Ездовой зверь недовольно дёрнул хвостом и заворочался, зарывая морду в гравий.

…Вожаки Джелегов долго переглядывались, дёргая вибриссами и коротко взрыкивая. Вепуат терпеливо ждал. Гедимин думал о мешках с рудой — и о том, не отправлены ли ещё пленники в утилизатор, уж больно внизу тихо…

— Кьюссы знают, что мы — племя Пламени, — сказал наконец вожак, угрюмо скалясь. — Наших зверей убьют. Прямо им — нельзя.

— Чёрным Джагулам, — подал голос другой. — Большому племени. С ними ссоры побоятся. Кому лучше?

Вепуат радостно хмыкнул.

— Большое племя из чёрных?