Сборник "Этические уравнения" - Василий Головачев

Бартлоу закончил сначала колледж, потом, не без помощи новых друзей, – Ричмондский университет, принадлежавший к «Айви лиг» – «Бархатной лиге». К этому времени он работал уже на Федеральное бюро расследований, проявив недюжинные способности по выявлению неблагонадежных в студенческой и профессорско-преподавательской среде.

После окончания университета Бартлоу пригласили в Роудский исследовательский центр фирмы «Вестингауз», где он спустя два года защитил степень доктора технических наук. Ему было всего тридцать шесть, а он работал уже не только на ФБР, но и на Агентство национальной безопасности, о чем не знал никто, кроме шефа отдела Ц-1 команды «гамма».

Хорошо владея «кольтом» калибра одиннадцать и сорок три, боксом и дзюдо, Бартлоу быстро преодолел путь от рядового сотрудника до руководителя «файвз» – пятерки, выполнявшей в отделе особо важные поручения. При этом, оставаясь лояльным сотрудником лаборатории, он участвовал в разработке системы РЕМБАСС – сети датчиков для радиоэлектронной разведки.

Наконец Бартлоу попал в сверхсекретные списки Пентагона. В них включали ученых и инженерно-технических работников, активно работающих на министерство обороны. Так он стал участником программы «Альфа» по разработке высокоэнергетического боевого лазера, потом – программы «Лодэ» (система зеркал на околоземной орбите для наведения лучей лазера) и, наконец, программы «Сейнт» – «Святой», по которой Пентагон разрабатывал спутники-перехватчики и противоракетные системы. Через шесть лет после этого Бартлоу вошел в состав группы испытателей «скорпиона» – секретнейшего из новейших военных изобретений и... благодаря непредвиденным обстоятельствам оказался государственным преступником. Разом обрушились те невидимые лесенки, по которым он столько времени карабкался вверх, не жалея ни себя, ни других.

После посадки, когда напарники по команде Милфорд и Эрхарт вдруг отказались противодействовать сумасшедшим летчикам, Бартлоу испытал прилив отчаяния и растерянности. Но сильная и эгоистичная натура вскоре взяла верх, и у него созрел план дальнейших действий. Вины за собой за совершившееся он не чувствовал, но заявление ЮСИА о гибели экипажа бомбардировщика «Грейт хантер», переданное по официальному каналу, не оставляло сомнений, что их «списали» с довольствия на этом свете, независимо от заслуг и притязаний каждого. Однако у Бартлоу оставалась надежда оказаться полезным настолько, что ему подарят жизнь и свободу, хотя бы и под другим именем.

План был прост: захватить Кларка, а то и его добровольного помощника Дейма и передать их в руки специалистов АНБ или Пентагона. Сделать это можно было двумя способами: незаметно следовать за ними до тех пор, пока не представится случай застать врасплох, или устроить засаду в месте их предполагаемого появления. Бартлоу выбрал второй способ, веря в то, что Кларк сумеет избежать столкновения с полицией. Он уже понял, что полковник будет искать путь на север, в Вашингтон или в Нью-Йорк, но до этого он должен был найти средства для достижения цели. А средство это мог ему предоставить только отец-фермер, владелец ранчо под Джэксонвиллом, или... его девушка, Шарлотта, проживающая в самом Джэксонвилле. Полиция наверняка устроит засаду на ферме, но о Шарлотте знают очень немногие. Сам Бартлоу узнал о ее существовании чисто случайно, перед полетом, во время шутливого разговора о женщинах. Поэтому у Бартлоу был определенный шанс опередить полковника и пилота и встретить их в Джэксонвилле. Миновать этот городок Кларк просто не мог.

До того как командир и пилот покинули самолет, Бартлоу лихорадочно собрал свои личные вещи, натянул спасательный жилет из аварийного комплекта, хорошо защищавший от дождя, и направился в сторону реки. Он чудом избежал встречи с Милфордом и Эрхартом, за минуту до его появления нашедших лодку, и, услышав гул вертолетных двигателей, не раздумывая прыгнул в воду. Спасательный жилет автоматически наполнился воздухом из специального баллончика, и таким образом Сандерс превратился в кокон-лодку, не боясь, что утонет.

Полтора часа он плыл по реке, невидимый из-за дождя и тумана, потом, продрогнув, выбрался на берег и сбросил жилет.

Бартлоу сопутствовала удача: в двух милях от берега он наткнулся на пустовавшую сторожку лесничего, который уехал куда-то по своим делам. Переодевшись в сухое, Бартлоу поел сыра, найдя его в погребе, затем закопал свой летный костюм и обшарил сторожку. Он нашел велосипед, ящик пива, ружье, зажигалку и портмоне, набитое бонами. Взял только то, что нужно было прежде всего, – велосипед и портмоне.

Спустя три часа после вынужденной посадки Бартлоу выбрался из леса на дорогу №23 и к утру доехал по ней до Льяно, отмахав в общей сложности около восемнадцати миль.

Шел уже восьмой час утра, когда он обменял боны на доллары в утреннем банке «Корнел и Ко», купил билет на поезд и ровно в восемь сел в вагон. Никто не остановил его, не спросил, кто он и откуда, и Бартлоу наконец позволил себе расслабиться.

Мысли Бартлоу углубились в прошлое, оживили далекое детство, прошедшее в захолустном городишке Квинсли на юге Виргинии. Он рос без отца, дважды бросал школу, но мать все же смогла на прежние сбережения довести его образование до среднего. Ему приходилось утверждаться во всем и везде самому, и эта школа самоутверждения развила в нем хитрость, жестокость и равнодушие к чужому горю. Он знал свои возможности, но претендовал на большее, чем очередь на биржу труда и раздача бесплатного супа.

Идеалом восемнадцатилетнего Сандерса, чудом не скатившегося на самое дно преступного мира, стал знаменитый киноактер Ричард Бартон. Особенно нравился он ему в роли ковбоя Кита Карсона. Сандерс пытался подражать своему кумиру, но товарищи жестоко высмеяли его: квадратная фигура юноши, его короткие ноги и тяжелое бульдожье лицо никак не напоминали высокого, широкоплечего красавца актера. Тогда Сандерс стал мстить обидчикам и в драках достиг совершенства. Его не мучили угрызения совести, когда после стычек с ним противники получали увечья и травмы, – дрался он умело замаскированными свинчатками и признавал только один закон – закон силы и шел вперед к одному ему известной цели...

Бартлоу уснул и спокойно проспал пять часов до Джэксонвилла, пока его не разбудил проводник.

Покинув вокзал, кишевший полицейскими патрулями, Бартлоу первым делом побрился, затем посетил греческий ресторанчик, где съел сувлаки и бифштекс на салатном листе, запив обед кока-колой, и сел в скверике на площади Маккарти. Следовало обдумать, что делать дальше.

Все пока складывалось удачно: он сыт, свободен, погоня потеряла его след. Казалось бы, можно спокойно укрыться в любом городке типа Джэксонвилла и жить припеваючи, сменив имя и род деятельности. Но Бартлоу слишком хорошо знал своих коллег из АНБ, чтобы чувствовать себя в безопасности. Пройдет какое-то время, и его найдут, и тогда едва ли ему помогут дзюдо, пистолет, деньги и старые связи.