Коротко обо всём. Сборник коротких рассказов - Валентин Валерьевич Пампура

Но вскоре, я понял, что эта картина затягивает меня, настолько, что я ни хочу возвращаться в реальность. Мир, находящийся за пределами этой картины, стал для меня пустым, и бессмысленным. Я не хотел, и уже не мог осознавать себя в нём. Знаете, я думаю, так должны себя чувствовать наркоманы, которые избавились от физической тяги к наркотикам. Но продолжают чувствовать тягу, эмоциональную.

Так, произошло, и, со мной, мир без допинга, стал для них серым, и бессмысленным. И я, решил бежать от своей картины.

Но картина, не отпускала меня, и вскоре, после неудачного побега, я попал к вам.

Вот и вся история. Он замолчал, глаза погасли, и он ушёл, куда-то очень и очень далеко.

Через неделю он умер, но перед смертью он завещал свою картину мне.

— Вам?

— Да.

— Вы хотите сказать, что эта картина находиться у вас?

— Да.

— В таком случае, вы позволите взглянуть?

— Хорошо. Но я предупреждаю, эта картина, может перевернуть все ваши представления. Вытряхнуть из вас всё, чем наполняли ваше сознание, с самого детства. Я сам, несмотря на её прекрасное содержание, стараюсь не смотреть на неё.

— Но, почему?

— Видите ли, к познанию более высокого, нужно быть готовым внутренне, в противном случае, это может привести к плачевному результату.

Что касается автора картины, он был готов, и потому смог уйти так далеко, вот только вернуться назад он уже не смог.

Для меня же эта картина как предчувствие, в которое лучше пока не заглядывать.

Чем картина станет для вас, неизвестно. Потому, если вы готовы?

— Конечно — Закивали мои гости.

Я внёс картину, поставил её посреди комнаты, и сдёрнул с неё ткань.

— Простите, но это же, просто, пустой холст…

— Присмотритесь к ней внимательнее.

В комнате наступила тишина, И из этой тишины стали рождаться звуки, напоминавшие журчание воды, пение птиц, и шелест необычных растений. Звуки и образы рождались один за другим, наполняя комнату, и пронизывая, всех кто в ней находился.

Вскоре удивление моих гостей сменилось страхом.

Необычные явления, пусть даже и прекрасные вызвали в них животный ужас.

Инстинкт самосохранения, сработал, как захлопнувшаяся крышка в приспособлении для ловли зверьков. И они тут же поспешили покинуть меня.

Я накрыл картину и спрятал на чердаке, что бы больше, никогда не показывать её никому.

Искусство стендапера

«Полдень. Управляющий "Зверинца братьев Пихнау", отставной портупей-юнкер Егор Сюсин, здоровеннейший парень с обрюзглым, испитым лицом, в грязной сорочке и в засаленном фраке, уже пьян. Перед публикой вертится он, как чёрт перед заутреней: бегает, изгибается, хихикает, играет глазами и словно кокетничает своими угловатыми манерами и расстёгнутыми пуговками. Когда его большая стриженая голова бывает, наполнена винными парами, публика любит его. В это время он "объясняет" зверей не просто, а по новому, ему одному только принадлежащему, способу.

— Как объяснять? — спрашивает он публику, подмигивая глазом. — Просто или с психологией и тенденцией?

— С психологией и тенденцией!»

А. П. Чехов «Циник»

Кавер-группа отыграла последнюю композицию, прожектора перешли на центр сцены, прозвучал рингтон, и в свете софитов появился он, простой парень в джинсах, футболке, и лучезарной улыбкой.

— Добрый вечер, добрый. — Говорит он, снимая аплодисменты. — Спасибо… спасибо вам всем… я так рад вас всех видеть…правда… я шёл сюда и ужасно волновался… но как только увидел ваши, лица, страх прошёл…да… к чему собственно, я, это, всё… — Смех в зале… — Ах да… я шёл сюда и думал… что я вам скажу… и знаете… по дороге сюда… встретил женщину… нет… не в этом смысле… — смех в зале — я в другом смысле…впрочем… женщиной её можно назвать с большой натяжкой… — делает паузу, смотрит в зал, в зале тишина, продолжает — с такой… знаете… натяжкой…что если… например… в Москве начать растягивать… то до Владивостока можно дотянуть… легко… — смех в зале — и ещё до Аляски запас останется… — смех в зале. Так вот… я не понимаю… откуда они берутся такие… это же просто ископаемое… — смех в зале — притом это ещё Палеозойская Эра… — смех в зале — нет… ну реально ей лет столько, сколько автомобилю москвич… — смех в зале — нет… не этому… последнего выпуска… а ещё тому… горбатому… — смех в зале — не понятно как она вообще дотянула до наших дней… — смех в зале — так вот… это ископаемое… — смех в зале — этот москвич горбатый… — смех в зале — представили себе… стоит у входа в косухе… — смешок в зале — мини-юбке… — смешок в зале — готовы… да… и в чёрных… сетчатых чулках — смех в зале — нет… я не понимаю… она… что думает… что у неё под сетчатыми чулками варикоза не видно… — смех в зале — это я ещё не всё описал… это я так, снизу начал… что бы вас подготовить… — смешок в зале — что бы ни пугать вас… так сразу… — смешок в зале — нет… я серьёзно… я… когда её увидел… со мной чуть истерика не случилась… — смешок в зале — хорошо, что я Микки-Мауса вспомнил — смешок в зале — я всегда в таких ситуациях Микки-Мауса вспоминаю… мне это мой психоаналитик посоветовал… сказал… ты… когда очередного фрика встречаешь… представляй Микки-Мауса… как он стоит и рукой машет… и всё будет нормально — Смех в зале — я так и сделал… когда увидел её лицо… смех в зале — нет… я серьёзно… знаете… на окнах… такие большие козырьки делают от солнца… так вот… представьте их… только длиннее в сотню раз… представили…вот такие у неё ресницы… — смех в зале — ими можно улицы подметать… — смех в зале — нет… правда… наш город был бы самым чистым на планете… — смех в зале, аплодисменты — не надо было бы тратить столько денег на содержание коммунальщиков… — смешок в зале — и их родственников… — смешок в зале — до седьмого поколения… — смех в зале, аплодисменты — нет… это ещё, не всё… когда я посмотрел на её лицо… у меня холодный пот на спине выступил… — смешок в зале — у вас были, когда ни-будь кошмары… у меня до этой встречи… тоже не было… — смех в зале — я серьёзно… представьте себе лицо… натянутое на уши… так, что рот растягивается как у Гуитплена… человека, который смеётся… — смешок в зале — притом, даже когда спит… — смех в зале — это ж надо… думаю… пластический хирург постарался… — смешок