Вторая любовь - Джудит Гулд

Сонни услышал и почувствовал знакомый щелчок взведенного курка. Он сжал зубы и вцепился руками в кресло. Его ногти клещами впились в виниловое покрытие, его всего трясло.

— Открой глаза, — снова раздался свистящий шепот Кармина.

Сонни заставил себя открыть глаза и задохнулся.

— Теперь читай по губам: я всегда гарантирую выполнение работы. Это ясно?

Сонни громко сглотнул слюну. Он едва заметно кивнул, боясь случайным движением привести в действие смертоносное оружие.

Кармин чуть ослабил давление на висок Сонни и начал поглаживать револьвером его щеку.

— Это значит, что план «А» провалился, — продолжал наемный убийца, — но я перехожу к плану «Б». Если и план «Б» не сработает, я воспользуюсь планом «В». Capishe?[36]

Фонг снова чуть кивнул. Он абсолютно растерял все свое хладнокровие. Одно веко дико задергалось, от ужаса Фонг обливался холодным, липким потом.

Снова заговорил Кармин:

— Короче, дело с женщиной еще не кончено. Она умрет Можешь на это рассчитывать.

Теперь дуло оказалось прямо под подбородком Сонни. Он едва осмеливался дышать.

— Видишь ли, — зловеще шуршал Кармин, — я никогда не сдаюсь. Я никогда не отдаю деньги. Никогда.

Сонни кивнул:

— О’кей, — пискнул он.

— Значит, мы поняли друг друга?

— Да!

— И вот еще что.

Сонни ждал.

Кармин нажал на спусковой крючок и не отвел глаз, когда мозги Сонни Фонга превратились в кровавую кашу.

— Ты уже в прошлом, — прошелестел он.

66

В понедельник ураган Сид налетел на Тринидад со скоростью 140 миль в час и сменил направление с севера на северо-запад. Дороти-Энн удалось послушать первый же репортаж Си-эн-эн с места событий. Стихия оставила за собой шлейф устрашающих разрушений.

Журналиста, боровшегося с порывами урагана, налетающего с уменьшившейся до 60 миль в час скоростью, было едва слышно из-за завывания ветра в микрофоне:

— …Это один из самых страшных ураганов в последнее время. Большая часть острова размером приблизительно со штат Делавэр лишена электроснабжения. По предварительным данным без крова осталось восемь тысяч человек…

Телекамера демонстрировала людей в палатках, ломающиеся пальмы, летящие по воздуху крыши, перевернутый на спину самолет с торчащими в воздухе шасси, напоминающий дохлую муху, яхту, поднятую в воздух ураганом, выброшенную на сушу и оказавшуюся по середине дороги.

Дороти-Энн пришла в ужас от объема разрушений. Она немедленно попыталась дозвониться до отеля компании «Хейл», расположенного на северном побережье, но связь оказалась прерванной. Потом женщина попыталась воспользоваться сотовой связью, но и эти номера молчали.

«Вероятно упали вышки передач», — подумала она.

Но еще оставалась надежда, что этим все и обошлось.

Спустя полчаса в ее офис ворвалась Сесилия:

— Босс, догадайтесь, что случилось!

Нервы Дороти-Энн были на пределе, и она пребывала не в лучшем настроении.

— Не стоит и говорить, — с едким возмущением произнесла она. — Вы теперь решили больше не стучать, прежде чем войти, верно?

Но Сесилию слишком переполняла радость, чтобы она так легко сдалась.

— Благодаря одному радиолюбителю мы связались с Тринидадом!

— Что?! — Дороти-Энн вскочила. Ее сердце бешено забилось. — Ну и?

— О, там есть несколько незначительных повреждений, но ничего такого, что нельзя было бы поправить. Управляющий считает, что весь ремонт обойдется максимум в пятьдесят тысяч долларов. Это такие мелочи и косметика, что мы можем немедленно вновь открываться.

От облегчения у Дороти-Энн ослабели ноги. Она рухнула обратно в кресло и мысленно возблагодарила Бога.

Весь остаток дня она отслеживала движение Сида, приказывая эвакуировать постояльцев из отелей компании на Монсеррат, Сент-Киттс и Сент-Круа, а персоналу закрыть и укрепить все окна и двери.

Этим вечером Сид совершил совершенно непредсказуемый поступок. Обрушившись со всей своей силой на Сент-Винсент и Сент-Люсию, ураган резко сменил направление и полетел дальше на запад к свободному от островов центру Карибского моря.

Дороти-Энн задумалась. А вдруг она поторопилась? Возможно ли, что она приказала эвакуировать Монсеррат, Сент-Киттс и Сент-Круа преждевременно?

«Береженого Бог бережет», — напомнила женщина самой себе и на удачу скрестила пальцы.

Если Сид не свернет со своего нового курса, а Дороти-Энн знала, что нет ничего более непредсказуемого, чем ураган, Иден Айл останется в безопасности.

Во вторник она испытывала настоящую эйфорию. Сент-Винсент и Сент-Люсия получили жестокий удар, но строжайшие требования Фредди к строителям сделали свое дело. На островах, где строительные инструкции практически не существовали, отели «Хейл» выдержали ярость урагана. Ущерб оказался минимальным.

И что еще лучше, Сид продолжал двигаться на запад, оставляя на юге Малые Антильские и на севере Большие Антильские острова.

А потом день стал просто великолепным. В ее кабинет пришел Арни Мэнкофф. Он привел с собой помощника, который нес стопку документов высотой в два фута.

— Держу пари, вы догадываетесь, что это такое, — провозгласил старший адвокат.

Его помощник положил бумаги на стол миссис Кентвелл эпохи Регентства и вышел.

— Если судить по количеству документов, — заметила Дороти-Энн, — я полагаю, что это контракты на продажу «ФЛЭШ». — Она нажала кнопку внутренней связи у себя на столе. — Сесилия!

— Слушаю, босс.

— Я хочу, чтобы меня пока не беспокоили без особой необходимости. О.С.С.К.М. Договорились?

О.С.С.К.М. было их сокращением для Обходитесь Своим Собственным Компетентным Мнением.

— Будет сделано, босс. Только члены семьи и один очень близкий друг.

— Сесилия?

— Да, босс?

— Вы просто умница.

Прошел час, а Дороти-Энн проставила свои инициалы на третьей копии только половины документов, но у нее уже мутилось в голове. Она отложила ручку, сделала гимнастику для онемевших пальцев, на мгновение закрыла глаза и нежно помассировала веки.

Прошло еще полтора часа. Они только что закончили с последней копией, и Арни складывал бумаги, когда зажужжал сигнал вызова.

— Босс? — зазвучал голос Сесилии. — Прошу прощения, что прерываю вас, но я полагаю что это не подпадает под О.С.С.К.М.

Дороти-Энн на мгновение охватила паника.

— Что-то с детьми или проделки урагана?

— Ни то, ни другое.

У Дороти-Энн отлегло от сердца. Слава тебе Господи.

— И тем не менее, мне кажется, что это относится к категории близких друзей, — сказала секретарша.

— Что это?

— Сейчас увидите.

Сесилия отключилась, и когда открылась дверь кабинета, Дороти-Энн подняла глаза.

— Господь всемогущий! Да что же это такое?

Арни тоже повернулся, чтобы посмотреть.

— Судя по всему, кто-то прислал вам весь ботанический сад из Бронкса, — сухо заметил он.

Через порог двигалась самая большая цветочная композиция, какую им только приходилось видеть. Выглядела она крайне неустойчиво, видимо из-за собственного веса. Из-под нее виднелись только ноги Сесилии. Все остальное скрывал гигантский букет.

— Я не знал, что сегодня у вас день рождения, — сказал Арни.

— Сегодня не мой день рождения.

Следом за Сесилией в офис вошла Венеция. Она несла круглую коробку из клена, перевязанную красной лентой.

— Я только что вошла, детка, — пропела она. — Мне просто пришлось идти за цветами!

Венеция направила Сесилию к одному из изящных резных круглых столиков, откуда негритянка быстрым движением убрала стоявший там глиняный горшок с гортензией и приготовила для цветочного монстра побольше места, отодвинув стопку книг и фотографии в серебряных рамках.

Сесилия, хрюкнув, поставила свою ношу, доковыляла до ближайшего кресла и с облегчением рухнула в него.

— Мне следовало вызвать носильщика, — выдохнула она. — Я не думала, что он окажется таким тяжелым.

Дороти-Энн отодвинула в сторону свое «эргономичное кресло повелителя вселенной», встала, подошла к столику, медленно обошла его кругом, изучая со всех сторон цветочную композицию королевских размеров.

Отрицать невозможно. Перед ней стоял самый роскошный, пышный и завораживающе красивый букет. Такого она еще никогда не получала. Плотные ветки кремовых орхидей сочетались с пионами самого нежного розового оттенка размером со столовую тарелку. Гроздья белоснежных лилий соседствовали с оранжевыми головками маков, а краснощекие старомодные розы с пестрыми тюльпанами, как будто только что сорванными с грядки в Голландии, и с нежными ирисами телесного цвета, подобных которым она никогда не видела. Все в тяжелой хрустальной вазе и обернуто в прозрачный целлофан.