Дело «Норильский никель» - Александр Коростелёв

1) заплатить максимальную цену, предложенную в ходе этих псевдоторгов, полностью контролируемых руководством АКБ «:ОНЭКСИМ-Банк», от стартовой цены, равной$ 139 504 396;

2) для «замазывания» явного абсурда происходящего победитель был также обременён дополнительными, длящимися во времени обязательствами:

— в течение трёх лет израсходовать на развитие Пеляткинского газоконденсатного месторождения $ 300 000 000 инвестиций;

— инвестировать 200 000 000 000 рублей в РАО «Норильский никель» на погашение задолженности перед Пенсионным фондом и ещё 200 000 000 000 рублей направить на финансирование содержания объектов соцкультбыта Большого Норильска. Для понимания объёмов данного «щедрого» инвестирования добавим, что по установленному с 28 июня 1997 года Центральным банком России обменному курсу иностранных валют (5782 рубля/$) 200 000 000 000 рублей было эквивалентно $ 34 590 100.

В свою очередь эти же 200 000 000 000 рублей ($ 34 590 100) составляли всего-навсего 4,34 % от консолидированной чистой прибыли, полученной всеми дочерними компаниями РАО «Норильский никель» в 1995 году, что делало объём вышеуказанного инвестирования поистине «впечатляющим»:

$ 34 590 100: $ 730 344 900 x 100 % = 4,74 %.

Заранее спланированным победителем псевдоаукциона (по другому этот фарс никак назвать было нельзя), состоявшегося 5 августа 1997 года, вышла компания «Свифт», за которой стояли интересы руководства ФПГ АООТ «Интеррос», предложившая всего-то $ 250 000 000 и обязанность выполнить дополнительные условия.

Хотя, конечно, дополнительные условия вполне могли показаться более чем странными в глазах людей, которые хоть чуть-чуть знакомы с ситуацией, сложившейся тогда в Норильском промрайоне. В частности, поясним:

а) инвестировать средства в развитие Пеляткинского газоконденсатного месторождения — это было то же самое, что вкладывать деньги в программу энергообеспечения того же металлургического промышленного производства ОАО «Норильский комбинат», то есть теперь уже в свой собственный частный бизнес;

б) наличие определённой кредиторской задолженности у дочерних предприятий РАО «Норильский никель», включая и задолженность перед Пенсионным фондом, было учтено при формировании уставного капитала РАО «Норильский никель» и способствовало соотносимому уменьшению стоимости его активов. Погашение этой задолженности (не такой уж и большой!) опять-таки работало в пользу новых частных собственников, приобретателей контрольного пакета акций РАО «Норильский никель»;

в) обязанность финансировать содержание объектов соцкультбыта Большого Норильска вообще звучала нелепо. В связи с тем, что к 5 августа 1997 года процесс передачи этих объектов в муниципальную собственность ещё не был завершён, да и, кроме этого, у ОАО «Норильский комбинат» в проектных замыслах также было оставить на собственном содержании определённое количество объектов социально-культурного и коммунально — бытового назначения (Дворец культуры, гостиницы, турбазы). Финансирование же их содержания осуществлялось из прибыли, на которую распространялась льгота по налогу на прибыль.

Отсюда с известной долей условности в качестве дополнительного, длящегося во времени обязательства, которым был обременён победитель в буквальном смысле срежиссированных торгов заложенным в АКБ «ОНЭКСИМ-Банк» контрольным пакетом акций РАО «Норильский никель», можно признать обязанность инвестировать $ 300 000 000 в развитие Пеляткинского газоконденсатного месторождения. О том, каким образом эта обязанность была выполнена, пойдёт речь в дальнейшем.

Здесь же обратим внимание читателя только на то, что предложенная компанией «Свифт» цена за 38 % контрольный пакет акций РАО «Норильский никель» (без учёта вышеуказанного дополнительного обязательства) в 43,4 раза была меньше минимальной цены всех дочерних компаний РАО «Норильский никель»:

$ 10 851 700 000: $ 250 000 000 = 43,4 раза (!).

Если же считать с учётом дополнительного, подчеркнём, растянутого во времени и не столь уж финансово обременительного обязательства развития «Пелятки», то предложенная компанией «Свифт» цена за 38 % контрольный пакет акций РАО «Норильский никель» была, как минимум, в 19,7 раза меньше минимальной цены всех дочерних компаний РАО «Норильский никель»:

$ 10 851 700 000: ($ 250 000 000 + $ 300 000 000) = 19,7 раза.

Отсюда права на ОАО «Норильский комбинат» были переданы за 60,82 % (доля в консолидированной чистой прибыли) от псевдоаукционной цены 38 % контрольного пакета акций РАО «Норильский никель», а также за рассроченные расходы на развитие Пеляткинского газоконденсатного месторождения, призванного обеспечивать природным газом Норильский промрайон:

$ 250 000 000: 100 % x 60,82 % = $ 152 000 000.

$ 152 000 000 + $ 300 000 000 = $ 452 000 000.

Поразительно, но вышло так, что все права на три месторождения сульфидных медноникелевых руд, горнодобывающие, обогатительные, металлургические и другие производства ОАО «Норильский комбинат» были проданы с позволения «доблестных» высокопоставленных госчиновников всего-то максимум за $ 452 000 000, причём, большая часть которых была в рассрочку. Тогда как чистая прибыль ОАО «Норильский комбинат», полученная в одном только 1995 году, была $ 444 221 100, то есть даже с учётом рассроченных на несколько лет инвестиций в развитие «Пелятки» все основные и дополнительные расходы на приобретение свободно окупались приблизительно за 12 календарных месяцев:

$ 444 221 100: 12 (месяцев) = 37 018 425 $/месяц (среднемесячная чистая прибыль),

$ 452 000 000: 37 018 425 $/месяц = 12,2 месяца (срок окупаемости инвестиций).

Но тогда остальные пять дочерних компаний РАО «Норильский никель», заработавшие суммарно в 1995 году чистой прибыли $ 286 123 800 (39,18 % от консолидированной чистой прибыли), были проданы всего-то за $ 98 000 000, то есть в отношении их расходы Владимира Потанина и Михаила Прохорова окупались всего-то за 4 календарных месяца:

$ 730 344 900 — $ 444 221 100 = $ 286 123 800 (чистая прибыль пяти компаний),

$ 286 123 800: 12 (месяцев) = 23 843 650 $/месяц (среднемесячная чистая прибыль),

$ 98 000 000: 23 843 650 $/месяц = 4,1 месяца (срок окупаемости инвестиций).

Однако в расчётах уставных капиталов ОАО «Норильский комбинат» и РАО «Норильский никель» была учтена остаточная стоимость производственных основных фондов, дебиторская и кредиторская задолженности, но совершенно не учтена цена природно-сырьевой базы государственного промобъединения Норильский комбинат. В плане приватизации РАО «Норильский никель» также ничего не говорилось о правах на эксплуатацию трёх месторождений сульфидных медно-никелевых руд Норильского промрайона.

На ОАО «Норильский комбинат», образованного в результате акционирования — реорганизации государственного промобъединения Норильский комбинат, по правопреемству перешли как все средства производства, так и права недропользователя последнего, но приватизированы были только средства производства, без какого-либо учёта оценки прав на использование недр.

Обратим внимание читателя на то, что речь идёт именно о правах на использование российских недр, а не об их приватизации, ибо передача в частную собственность участков недр современным российским законодательством не допускается в противоположность тому, как эти правоотношения регулировались в Российской Империи.

В качестве исторической справки приведём цитату выдающегося российского правоведа, профессора Казанского и Московского университетов Габриэля Шершеневича из его труда «Курс гражданского права» (1907 год), в основе которого лежал анализ Свода законов Российской Империи и, в частности, тома X «Свод законов гражданских» (в редакции 1832 года): «По праву собственности на землю собственник её «имеет право на все произведения на поверхности её, на всё, что заключается в недрах её, на воды, в пределах её находящиеся, и словом, на все её принадлежности (т. X ч.1 ст. 424). Другими словами, право собственности на землю распространяется на поверхность и идёт вверх и вглубь». (Г.Шершенивич, «Курс гражданского права», «Автограф», г. Тула, 2001 г., стр. 222 — 223)

В наше время быстрыми темпами развивающийся технический прогресс привёл к тому, что зачастую права на использование чего-либо, к примеру, — на добычу полезных ископаемых, имеют не меньшую, а иногда во много раз большую цену, чем рассчитанная от балансовой стоимости цена приобретения в собственность основных фондов промышленного производства (рудников, заводов и фабрик) (!).

Основанием получения прав на использование какого-либо участка недр является соответствующая лицензия (разрешение) и прилагающееся к ней лицензионное соглашение, которые как нематериальные активы подлежат обязательной оценке в случае смены собственника, то есть в случае продажи (приватизации) компании-недропользователя. К примеру, в случае полной приватизации РАО «Норильский никель» путём продажи Государством контрольного пакета акций этой компании, являвшейся держателем 100 % пакета акций ОАО «Норильский комбинат», в свою очередь, являвшегося наиважнейшим недропользователем всей бизнес-системы РАО «Норильский никель».