Охота за слоновой костью - Уилбур Смит

– Гриви!

Один человек встал и подошел к дереву.

С другой стороны послышалось:

– Сепо!

Сепо подошел и остановился возле первого избранника.

Вскоре у дерева стояло пятнадцать мужчин. Одни старые и прославленные, другие всего лишь подростки. Молодые или старые, незрелые или опытные – все мужчины имеют равное право участвовать в обряде Молимо.

Внезапно Сепо гикнул, и избранная группа начала карабкаться вверх по дереву. Они исчезли в листве, и некоторое время еще были слышны их пение и крики. Но вот они вновь спустились, неся длинный бамбуковый стержень. Они положили его на землю у подножия дерева. Дэниэл подошел и осмотрел его. Бамбуковый ствол не больше пятнадцати футов в длину, высохший. Должно быть, срезан много лет назад.

На нем вырезаны стилизованные символы и примитивные изображения животных, но в остальном это просто кусок бамбука.

– Это и есть Молимо? – шепотом спросил Дэниэл у Сепо, пока все мужчины племени почтительно собирались вокруг.

– Да, Кукоа, – подтвердил Сепо, – это Молимо.

– А что такое Молимо? – настаивал Дэниэл.

– Молимо – голос леса, – попытался объяснить Сепо. – Голос леса и голос Матери и Отца. Но прежде чем он заговорит, его нужно напоить.

Та же избранная группа взяла Молимо, отнесла к ручью и погрузила в холодный темный омут. Маленькие мужчины, серьезные и внимательные, выстроились по берегам омута, голые, блестя глазами.

Они ждали час, а потом еще час, пока Молимо пил сладкую воду лесного ручья. Затем вынесли Молимо на берег.

Теперь он блестел, и с него капала вода. Сепо подошел к бамбуковой трубе и прижал губы к ее открытому концу. Он глубоко вдохнул, грудь его раздулась, и Молимо впервые заговорил. Послышался поразительно чистый, сладкий голос юной девушки, поющей в лесу, и все мужчины-бамбути вздрогнули и начали раскачиваться, как верхние листья на высоком дереве под неожиданным ветром.

Молимо изменил голос и закричал, как антилопа-прыгун, попавшая в охотничью сеть. Он зачирикал, как серый попугай в полете, затем издал медовый свист хамелеона. Слышались различные голоса и звуки леса. Сепо сменил другой мужчина, потом еще один.

Звучали голоса людей, и призраков, и иных существ, которых все слышали, но никто никогда не видел.

Неожиданно Молимо закричал, как слон. Это был ужасный гневный крик, и все мужчины-бамбути бросились вперед и столпились вокруг Молимо. Бамбуковая труба исчезла среди них, но продолжала кричать и реветь, ворковать, свистеть и щелкать сотнями разных голосов.

Тут произошло нечто странное и волшебное. На глазах у Дэниэла толпа изменилась. В ней больше не было отдельных людей: все тесно прижимались друг к другу.

Как косяк рыб в океане, как стая птиц в полете, бамбути слились в единое существо. Они стали одним целым. Они стали Молимо. Богом леса.

Молимо был разгневан. Он ревел и кричал голосом буйвола и гигантского лесного кабана. Он шел по лесу на сотнях ног, которые не были человеческими. Он вращался вокруг своей оси, как медуза в течении. Он пульсировал и менял форму, бросался то в одну сторону, то в другую, в ярости приминая подлесок.

Он пересек ручей, поднимая белую пену, потом медленно, но целеустремленно двинулся к месту встречи племени под водопадом Гондолы.

Женщины издалека услышали приближение Молимо.

Оставив кухонные костры, подхватив детей, они разбегались по шалашам. Вопя от ужаса, они закрывали двери хижин и садились в темноте, прижимая детей к груди.

Молимо проносился по лесу, его страшный голос вздымался и опадал, Молимо прорывался сквозь подлесок, менял направление, кидался в одну сторону, потом в другую, пока наконец не ворвался в лагерь. Он затоптал кухонные костры; дети закричали, когда Молимо в гневе разметал несколько хижин.

Страшный гигантский зверь носился по лагерю, казалось, в поисках источника своего гнева. Неожиданно он развернулся и целеустремленно направился в дальний угол лагеря, где построил свою хижину Пирри.

Жены Пирри услышали его приближение, выбежали из хижины и кинулись в джунгли, но Пирри не побежал. Он не ходил с другими мужчинами к шелковому дереву за Молимо. Сейчас он сидел в хижине, закрыв голову руками, и ждал. Он знал, что убежать невозможно, нужно ждать мести лесного бога.

Молимо, точно гигантская лесная многоножка, обошел хижину Пирри, топая ногами, вздымая пыль; он кричал, как слон с разорванным мочевым пузырем.

Неожиданно он набросился на хижину, в которой скрывался Пирри. Он растоптал ее, растоптал все имущество Пирри.

Он превратил в пыль табак. Разбил бутылки с джином, и остро пахнущая жидкость впиталась в землю. Он бросил золотые часы в костер и разбросал все сокровища Пирри. Пирри не пытался ни бежать, ни защититься от его гнева.

Молимо, гневно крича, принялся топтать его, пинать и колотить. Он разбил Пирри нос, выбил зубы, сломал ребра и в кровь побил руки и ноги.

Вдруг он оставил Пирри и понесся в лес, откуда пришел. Голос его изменился, в нем больше не было гнева. Голос рыдал и надрывно причитал, он словно оплакивал смерть, отравленный лес и грехи племени, которые навлекли на всех это бедствие.

Молимо медленно удалялся, голос его становился все слабее, пока не сменился тишиной.

Пирри встал. Он не пытался собрать свои разбросанные сокровища. Взял только лук и колчан со стрелами.

Слоновье копье и мачете он оставил. И, хромая, пошел в лес.

Он уходил один. Жены не пошли с ним: отныне они вдовы. Они найдут новых мужей в племени. Пирри умер. Молимо убил его. Больше никогда ни один человек не увидит его. И даже встретив в лесу его призрак, ни один мужчина, ни одна женщина не покажут этого.

Для своего племени Пирри мертв навсегда.

– Вы поможете нам, Дэниэл? – спросил Виктор Омеру.

– Да, – ответил Дэниэл. – Помогу. Я возьму эти кассеты в Лондон. Организую их показ по телевидению в Лондоне, в Париже и в Нью-Йорке.

– Чем еще вы нам поможете? – спросил Виктор.

– А какой помощи вы от меня ждете? – ответил Дэниэл. – Что я могу сделать?

– Вы солдат – и хороший солдат, судя по отзывам. Вы присоединитесь к нашей борьбе за свободу?

– Солдатом я был давно, – поправил Дэниэл, – в жестокой и несправедливой войне. Я научился ненавидеть войну так, как может только ее участник.

– Дэниэл, я прошу вас принять участие в справедливой войне. На этот раз я прошу вас выступить против тирании.

– Я больше не солдат. Я журналист, Виктор.

– Вы по-прежнему солдат, – возразил Виктор. – И это ваша война. Война любого порядочного человека.