В лапах страха - Александр Юрин

Светка почувствовала подкативший к горлу страх. Однако она справилась с ним и только ещё сильнее прижала к себе всхлипывающего брата.

— Нет, ты не умрёшь! — шептал малыш, силясь отыскать носом сухое место на блузке сестры. — Обещай! Я не хочу совсем один! Не хочу! Обещай!

Светке сделалось совсем плохо, а в створки снова заскребли.

Внезапно девочку осенило.

— Надо Глеба с Мариной предупредить!

— Предупредить?

— Да! Ведь они же не знают, что тут происходит! А этот… зверь будет их поджидать! Нужно во что бы то ни стало добраться до мобильника!

— Ты хочешь выбраться наружу? — Юрка поёжился и решительно отстранился от сестры, словно мгновенно утратил к ней былое доверие.

Светка кивнула — да, это выглядит истинным безумием, но чего-то другого попросту не остаётся.

Юрка словно увидел жест сестры. Прошептал:

— Как же мы вылезем? ОН ведь там поджидает.

Шкаф затрясся, подтверждая слова малыша. Угрожающе заскрипели стенки. Одежда на вешалках принялась раскачиваться, чертя по волосам.

Юрка зажмурился.

Светка вздрогнула, пытаясь придумать план дальнейших действий. Да хоть что-нибудь!

В заднюю стенку решительно заскребли.

Юрка замычал.

Светка испуганно дернулась в противоположную сторону и чуть было не выкатилась наружу!

Юрка отчаянно вцепился в руку сестры, понимая, что одну он её точно не выпустит!

Девочка кое-как собралась с мыслями. Ухватилась одной рукой за карман мохерового пальто, другой — за липкие пальчики брата. Малыш тут же отчаянно потянул на себя; он и пискнуть не успел, как оказался подмятым телом сестры. Так они и замерли, прислушиваясь к тишине.

Боковая стенка, у которой до этого сидела Светка, угрожающе затрещала. Дети дружно завизжали, а снаружи всё снова стихло.

Светка первая совладала с эмоциями, попыталась нащупать губы брата, продолжавшего подвизгивать где-то внизу.

— Тише, — прошипела девочка. — Он, наверное, не совсем понимает, куда мы делись.

— Ага, как же, — прохрипел Юрка, пытаясь избавиться от холодных пальцев сестры, зажимавших ему рот. — СПИНОГРЫЗ знает про это место. Только внутрь попасть не может, пока не позовёшь.

Светка с трудом удержалась, чтобы не отшлёпать брата, — только не сейчас. Вот выберутся — тогда он точно своё огребёт! Но сперва, нужно ещё выбраться.

— За мобильником тебе придётся бежать, — прошептала Светка, сама страшась собственной идеи.

— Мне???

Светке показалось, что она даже в темноте отчётливо видит бледность, заслонившую лицо брата.

— Да, тебе, — девочка с неимоверным трудом заставляла бесчувственные губы шевелиться, озвучивая страшную данность: — Ты быстрее, а меня он в два счёта догонит. Тем более, в таком состоянии.

Юрка ничего не ответил, только засопел пуще прежнего. В стену опять заскребли, однако не столь решительно, как прежде. Затем послышались удаляющиеся шлепки — всё стихло.

— Кажись, ушёл, — прошептал Юрка, протягивая ободранные пальцы к дверце.

Светка перехватила это неосознанное движение и цыкнула на брата.

— Чего?.. — заныл ничего не понимающий Юрка.

— Он, скорее всего, просто затаился. Чтобы нас выманить. Понимаешь?

Малыш кивнул и больше не двигался.

— Нужно подождать немного.

— Хорошо.

Повисла гнетущая тишина.

Светка сосредоточилась на собственном отчаянии, которое уже больше походило на удушливую панику, от которой просто некуда бежать, как впрочем, и ото всего остального. Ощущение близкой смерти вызывало безразличие, а на приборном щитке сознания тускло мерцала одинокая лампочка, подписанная: «воля к жизни». Примитивный инстинкт, скорее даже рефлекс, остался единственным средством к спасению. Светка уже и сама толком не понимала, на что именно следует надеяться в подобной ситуации. Чего ждать? Как правильно действовать? Ужас многократно превосходил все мыслимые пределы, будто он и впрямь был рождён где-то за границами человеческого понимания. А самым страшным оставалось то, что с этим ужасом ничего нельзя было поделать. Только ждать и молиться. И Светка жалела, что ни она, ни брат — не знают ни одной подходящей молитвы.

Юрка сопел под боком и, скорее всего, боялся ничуть не меньше. Светке было непонятно, как брат всё ещё держится. Хотя в его маленьком воображении всё действительно могло казаться страшной сказкой, которая должна рано или поздно закончиться.

«Ведь в сказках, чудища всегда оказываются побеждёнными. Находится смельчак, который бросает вызов сосредоточию зла и неизменно выигрывает! Каким бы каверзным то ни было. Однако то сказка. А как быть с реальностью, что переплелась со страницами мистической книжки и теперь властвует над нашим сознанием, потешается над чувствами, просто чинит боль? Как ото всего этого избавиться? У кого просить помощи? На что надеяться?..»

Светка выдохнула негатив, попыталась сменить неудобную позу, с трудом сдержалась, чтобы не застонать от накатившей боли. Кровотечение прекратилось: по крайней мере, из прокушенного плеча — и это слегка успокаивало. Вернее давало повод для крохотной надежды, без светлых крупиц которой, сделалось бы совсем невмоготу. Особенно находясь тут, в замкнутом, тёмном пространстве, по соседству с обезумевшим монстром.

Куда больше плеча волновали локоть и изуродованная кисть. Однако Светка гнала прочь страшные мысли, понимая, что беспокоиться, в первую очередь, следует о брате.

— А если ОН и правда на маму с папой накинется? — вдруг прошептал Юрка и, так и не дождавшись ответа, принялся беспокойно ёрзать на месте.

Светка вздрогнула, отыскала в темноте раскачивающегося брата, прижала к себе и зашептала в крохотное ушко на пороге слышимости, словно опасаясь, что их могут подслушать:

— Не загрызёт. Они же взрослые, — Светка старалась, чтобы её шёпот звучал ровно, без срывов и назиданий — иначе малыш догадается, что его элементарно успокаивают, пытаясь заглушить страх. — Сам ведь о «школе жизни» рассуждал, забыл? Тем более, мы их предупредим. Вот только выберемся отсюда и перехитрим этого… — Светка осеклась.

Юрка помолчал, словно наматывая на ус только что услышанное, после чего с сомнением произнёс:

— ЕГО нельзя перехитрить. ОН умный. Я знаю.

Светка вздохнула.

— Если оно действительно прибыло откуда-то извне… — нерешительно начала она, понимая, что может быть не так уж и плохо, что брат не воспринимает действительность, как таковую. Ведь этим можно воспользоваться… Естественно, во благо!

«Ну конечно, потустороннего и непонятного СПИНОГРЫЗА детскому сознанию воспринять куда как проще, нежели реальную собаку, у которой, ко всему, без сомнений, прослеживается бешенство!»