Дремучие двери. Том I - Юлия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут посторонний незапланированный шум ворвался, нарастая, в зловещую паутину сотканной Яной сцены. Денис вздрогнул, оторвался от её лица, вздрогнули гости, заплескалось вино в кубке, задрожали ружья и кувшины. Всего лишь шальной поезд-дракон, летящий по побережью из пункта «А» в пункт «Б», Сухумский или Батумский.
Но что-то изменилось. Яна вслушивалась в себя, чувствуя, как только что переполняющая душу, рвущаяся наружу, в мир, злоба стремительно, без остатка утекает. И вот уже легко и пусто, лишь облегчённо-испуганное «Боже мой!» от того бреда, который она собиралась сотворить видимо в состоянии помрачения.
Она протягивает руку к наполненному рогу.
— Твоё здоровье, Гиви! Пусть это — она указывает на Антона, — символизирует три наших соединённых любовью к тебе сердца. Моё, Дениса и Антона!
И отхлебнув, сколько хватает дыхания, заставляет отпить Дениса, а затем до дна — Антона. Гиви в восторге, что всё так славно обошлось, он разражается столь же витиеватой ответной речью, и у Дениса, наконец, постепенно сползает с лица страх. И Хельге принялась за гранат, и Лиловая подмигивает Яне, а гости… Разочарование гостей компенсирует уже потешающий публику Антон, после «штрафной» окончательно освоившийся с ролью Денисова двойника.
Сидя визави в бесконечном восточном застолье, они перекинутся несколькими фразами. Если Денис и был шокирован двойником, то держался неплохо.
«Неслабо… Когда прилетела? Где остановилась?» И, конечно же, про поправки, съёмки, худсовет…
— Завтра, — отмахнется она, сославшись на усталость.
Но не усталость это будет, а удручённое: «Зачем я здесь?» Она теперь действительно недоумевала, какая такая холера заставила её бросить дела, Филиппа и лететь за две тысячи километров, чтобы переодеть Антона в Дениса и раздавить на троих рог «Изабеллы»?
Вино, правда, было отменным, не говоря о закуске. И она «сделала из свинства отбивную» — принялась есть и пить. Застолью не было конца, и Яна, в конце концов, напилась, и все напились. Хельге куда-то исчезла, а Денис с Лиловой заплетающимися языками обсуждали завтрашнюю массовку.
Яне хотелось отключиться, — это она умела в гостях, в театре, в очереди — просто коснуться некой глубинной клавиши и оказаться наедине с собой, чтобы подумать и разобраться. Особенно это нужно было сейчас, но почему-то никак не удавалось. Будто попала в тёмную комнату, где почему-то вдруг что-то разбилось. Где вроде бы всё до мелочей знакомо, но продвигаешься с вытянутыми руками, и опасность может быть отовсюду, и сама себя боишься, ибо что-то ведь происходит, что-то почему-то разбилось…
Сосед справа, грузинский киношник, все пытался втянуть ее в высокоинтеллектуальный разговор об эстетике кино, сосед слева тискал колено. В довершение всего Антон с гостями затеяли стрельбу из окна по зреющей в саду хурме, похожей на оранжевые ёлочные шары, покачивающиеся в волшебно-призрачном свете фонаря.
Мигом протрезвевший Денис — он сразу трезвел, когда надо, безуспешно пытался его урезонить. Похоже, запасы ума, терпения и юмора у её супруга были на исходе. Ведь многие гости то ли спьяну, то ли по незнанию вообще не поняли, что его двойник, который сейчас хулиганит, — это Кравченко в гриме, считали их просто близнецами, а то и вообще путали, думая, что это московский режиссёр Денис Градов палит, как последний псих, из старинного ружья по хурме. А если и не он, то его брат, а если даже не брат, а актёр Кравченко, — всё равно группа гуляет, то есть жди на студию телегу из доблестной Гагринскюй милиции.
— Не вибрируй, я его попрошу меня проводить, я действительно засыпаю.
— Точно, забери его. Может, я с вами?
— Гиви обидится. И потом, как сказал бы вождь, зачем мне два Градова? Перебор. Да ещё «под мухой»…
Денис легонько шлёпнул Яну по бедру.
— Тогда до завтра. Молодец, что приехала… А ты, мать, в порядке, загореть где-то успела… И платьице на ней… Может, всё же вместе уедем?
Похоже, он собрался изменить с ней Шкафу. Забавно. Понял он, что родился в рубашке, или, по своему обыкновению, вообще не хотел понимать ничего, не имеющего отношения к производственному плану? Этого Яна так и не узнает.
Уйдёт она по-английски.
ПРЕДДВЕРИЕ
«Результаты и последствия побед Красной Армии далеко вышли за пределы советско-германского фронта, изменили всё дальнейшее течение мировой войны и приобрели крупное международное значение». И. Сталин «Горячо поздравляю рабочих, инженеров, техников и служащих Енакиевского металлургического завода «Красный Октябрь» с успешным восстановлением и вводом в действие двух доменных печей. Своей образцовой работой вы положили начало восстановлению чёрной металлургии Донбасса и доказали, что трудная задача восстановления промышленности и ликвидации последствий варварского хозяйничания немцев может быть решена в короткий срок. Желаю вам дальнейших успехов в вашей работе. И. Сталин, 31 декабря, 1943 г». «Поздравляю коллектив строителей и металлургов сталинградского Ордена Ленина металлургического завода «Красный Октябрь» с успешным восстановлением и вводом в действие блюминга.
Ваш героический труд по восстановлению цехов разрушенного металлургического завода в Сталинграде, где Красная Армия одержала великую победу над немецко-фашистскими захватчиками, является ярким свидетельством всё нарастающей мощи нашего тыла.
Желаю вам дальнейших успехов в деле восстановления всех цехов и сооружении металлургического завода «Красный Октябрь» на полную его производственную мощность. И. Сталин 2 апреля 1944 г».
«Поздравляю строителей и монтажников Челябинской теплоэлектроцентрали с окончанием монтажа мощного турбогенератора в 100 тысяч киловатт и пуском в работу шестого котла.
Непрерывным увеличением мощности электрических станций советские энергетики обеспечивают бесперебойную работу растущей оборонной промышленности… И. Сталин. 6 января 1944 г». «Поздравляю рабочих, работниц и инженерно-технических работников московского Ордена Ленина Метростроя с успешным окончанием в трудных условиях военного времени строительства третьей очереди московского метрополитена.
Строительство метрополитена в условиях войны имеет не только хозяйственное, культурное, но и оборонное значение. Партия и правительство высоко ценят самоотверженный труд метростроевцев. И. Сталин. 21 января 1944 г».
«Можно с полным основанием сказать, что самоотверженный труд советских людей в тылу войдёт в историю, наряду с героической борьбой Красной Армии, как беспримерный подвиг народа в защите Родины. И. Сталин». Свидетельствует авиаконструктор А. С. Яковлев:
«Не было уверенности, что защита Москвы с воздуха обеспечивается надежно. Забота о судьбе Москвы владела всеми.
И в кабинете Сталин опять сказал:
— Может быть, так и надо… Кто его знает?
А потом несколько раз повторил:
Людей нет, кому поручишь… Людей не хватает…
Когда Сталин заговорил о людях, Дементьев шепнул мне:
— Давай попросим за Баландина.
Я кивнул ему, и мы воспользовались паузой в разговоре.
— Товарищ Сталин, вот уже больше месяца, как арестован наш замнаркома по двигателям Баландин. Мы не знаем, за что он сидит, но не представляем себе, чтобы он был врагом. Он нужен в наркомате — руководство двигателестроением очень ослаблено. Просим вас рассмотреть это дело, мы в нём не сомневаемся.
— Да, сидит уже дней сорок, а никаких показаний не даёт. Может быть, за ним и нет ничего… Очень возможно… И так бывает, — ответил Сталин.
На другой день Василий Петрович Баландин, осунувшийся, остриженный наголо, уже занял свой кабинет в наркомате и продолжал работу, как будто с ним ничего и не случилось».
«…спустя менее месяца после нападения гитлеровской Германии на нашу страну мне в тюремную одиночку было передано указание И. В. Сталина письменно изложить свои соображения относительно мер по развитию производства вооружения в условиях начавшихся военных действий…
Так или иначе, записка, над которой я работал несколько дней, была передана И. В. Сталину. Я увидел её у него в руках, когда меня привезли к нему прямо из тюрьмы. Многие места оказались подчёркнутыми красным карандашом, и это показало мне, что записка была внимательно прочитана. В присутствии В. М. Молотова и Г. М. Маленкова Сталин сказал мне:
Ваша записка — прекрасный документ для работы наркомата вооружения. Мы передадим её для руководства наркому вооружения.
В ходе дальнейшей беседы он заметил:
— Вы во многом были правы. Мы ошиблись… А подлецы вас оклеветали»… /Нарком боеприпасов Б. Ванников/ «Сталин очень болезненно переживал наши неудачи в Испании. Его неудовлетворённость обратилась против тех, кто совсем ещё недавно ходил в героях, был осыпан вполне заслуженными почестями. После финала испанской трагедии, когда оказалось, что наша авиация по боевым качествам уступает немецкой, ЦК и правительство осуществили полную перестройку авиационной промышленности и науки. Сталин установил тогда фантастически короткие сроки для создания новых, стоящих на вполне современном уровне самолётов. И волей партии фантастика стала реальностью.
