Махабхарата - Эпосы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
[Сатьяван и Савитри уходят в лес]
Шло время. К Сатьявану смерть приближалась.В душе Савитри были горе и жалость,
На дни, что летели, смотрела в печали,Речения Нарады в сердце звучали.
«День близок, – подумала, – неотвратимый.Умрет на четвертые сутки любимый», –
И строгий обет возгласила трехдневный:Не ела, недвижно стояла царевна.
Услышал слепой об обете суровом,К снохе обратился с сочувственным словом:
«Решенье такое – уму непостижно:Три дня крайне трудно стоять неподвижно!»
В ответ – Савитри: «Так я твердо решила.Меня не жалей, ибо есть во мне сила».
А царь: «Я обет призову ли нарушить?Скажу я: «Нарушь», – не должна меня слушать!»
Незрячий замолк, сокрушаясь душевно.Столпом неподвижным застыла царевна.
В безмолвном и долгом страданье стояла,И ночь отошла, и заря засияла.
«День вспыхнул, чтоб жизнь дорогая погасла!» –С той думой в огонь возлила она масло,
Почтила, как должно, с смиренной любовью,Отшельников-брахманов, свекра с свекровью.
Подвижники, движимы скорбью живою,Взмолились о ней: да не станет вдовою!
Царевна ждала рокового мгновенья,Но стало ей легче от благословенья.
И свекор с свекровью смиренно сказали:«Исполнила ты свой обет, – так нельзя ли
Низринуть, сноха, послушания бремя,Смотри, приближается трапезы время».
Ответила с ласкою дочь Ашвапати:«Поем я, когда будет день на закате».
Тогда подошел, с топором на заплечье,Сатьяван: он в лес отправлялся, далече.
«Пойду я с тобою! – сказала, тоскуя, –Тебя одного отпустить не могу я!»
А муж: «Не просила ты раньше об этом,И как, изнуренная тяжким обетом,
Прекрасная, пост соблюдавшая строгий,Пойдешь ты пешком по нелегкой дороге?»
В ответ – Савитри: «Я сильна и здорова,Пойду я с тобой, – таково мое слово».
А муж: «Хорошо. Но, над младшими властны,Родители тоже да будут согласны».
К свекрови и свекру она, молодая,Пришла и промолвила, скрытно страдая:
«Мой муж собирается в лес за плодами,А также чтоб ваше поддерживать пламя.
Священный огонь – вот ухода причина,И, значит, не надо удерживать сына.
Без мужа мне грустно, – слова мои взвесьте, –Позвольте мне с мужем отправиться вместе.
Весь год прожила я безвыходно дома,Мне прелесть лесная совсем незнакома».
Дьюматсена молвил: «С тех пор как женоюСатьявану стала, – ко мне ни с одною
Ты просьбою не обращалась, родная.Ступай же, супруга в пути охраняя».
С таким разрешеньем, тревожась о муже,Пылая внутри и сияя снаружи,
С супругом отправилась в лес шумноглавый,Где яркие ягоды, свежие травы,
Где нежно касались друг друга вершины,Пронзительно перекликались павлины.
Шла с мужем вдвоем вдоль речного потокаИ лотосы глаз раскрывала широко.
«Смотри!» – говорил ей супруг то и дело,Но только на мужа царевна смотрела.
Уже он ей мертвым казался, и гореТаила она в жизнерадостном взоре,
И, помня слова мудреца и пророка,Ждала, содрогаясь, уносного срока.
Так, думая думу свою втихомолку,Плодами наполнила с мужем кошелку.
Затем началась дровосека работа.Устал он, покрылся росинками пота,
Внезапно почувствовал боль головнуюИ молвил, взглянув на жену молодую:
«Любимая, мне занедужилось, что ли?Болит голова, в сердце – острые боли,
Как будто впились в меня копья иль стрелыНемного посплю, отдохну, ослабелый».
Присела царевна средь свежих растений,И голову мужа себе на колени
Она положила, часы подсчитала, –Уже роковое мгновенье настало!
Тогда-то, в испуге, изверясь в надежде,Увидела путника в красной одежде.
С петлею в руке и в короне блестящейСмотрел на Сатьявана страх наводящий
Глазами, налитыми жаркою кровью, –Не тот ли, кто участь готовил ей вдовью?
[Дары бога смерти]
Царевна сложила молитвенно рукиИ молвила голосом горя и муки:
«Ты мощи нездешней явил мне высоты.Я вижу, ты – бог. Назови себя: кто ты?»
И был ей ответ: «Савитри дорогая,За то, что живешь ты, добро постигая,
За то, что ко благу ты шествуешь прямо,Откроюсь тебе: я – всеправящий Яма.
Сатьявана срок наступил. И петлеюСвяжу, унесу его, в бездне сокрою.
Он, праведник, был тебе верным супругом,Поэтому сам я пришел, а не слугам
Своим поручил унести его ныне, –Смиренный, он чтил и богов и святыни».
Связал он Сатьявана быстро, умелоИ душу извлек из безгласного тела:
То был человечек, не больше чем палец, –И стал бездыханным царевич-страдалец.
Исчезла душа – красота отлетела,Уродливым стало бездушное тело.
Бог смерти направился в сторону юга,Однако великая сердцем супруга,
Страдая и плача, с надеждой упрямой,Безгрешная, шла неотступно за Ямой.
«Вернись, – посоветовал бог непреклонный, –Сверши над супругом обряд похоронный,
Свой долг до конца ты исполнила честно!»В ответ – Савитри: «Нам издревле известно, –
За мужем жена да последует всюду.Он жил, – с ним была я, и с мертвым пребуду!
За то, что при муже отшельницей стала,За то, что я старших всегда почитала,
За то, что усердно молилась, постилась,За то, что и ты мне явил свою милость, –
Преграды не будет мне ставить дорога!Нам, людям, законов завещано много,
Но дружбы закон – выше всех возглашаем,И если мы дружбы обряд совершаем,
Семь раз вкруг огня мы ступаем стопою{18}.Я тоже прошла семь шагов за тобою,
И, значит, закон я исполнила главный,С тобой подружилась я, бог многославный!»
Царь предков, бог смерти, сказал, красноокий:«Явила ты, женщина, разум глубокий,
Слова твои звуком и мыслью богаты,Даренье за это проси у меня ты,
Я дам, кроме жизни супруга, – любое!»Страдалица молвила слово такое:
«Мой свекор ослеп и лишился державы,Беседуют с ним лишь деревья и травы,
Владыке, живущему в кротком смиренье,Верни, благородному, сильному, зренье!»
А бог: «Этот дар ты получишь как милость.Вернись, безупречная, ты утомилась.
Усталая, вижу я, ты исстрадалась».А та: «Рядом с мужем – откуда усталость?
Где муж, там и я. Скреплены мы судьбою.Ты мужа уносишь, и я за тобою.
Владыка богов! Ясный ум обнаружим,Сказав, что светла встреча с праведным мужем.
В одной даже встрече – добро и отрада,Дружить с этим праведным каждому надо!»
Ответствовал бог: «Твоя речь благодатна,И мысли на пользу, и сердцу приятна.
Теперь обретешь ты даренье второе,Проси, кроме жизни супруга, – любое».
А та: «Пусть получит мой свекор державу,Привержен да будет он благу и праву».
А Яма: «Воссядет он вновь на престоле,Приверженный благу и праведной доле.
Поскольку второй дождалась ты награды, –Ступай, соверши над усопшим обряды».
В ответ – Савитри: «Самовластно ты правишь,Предел ты людским поколениям ставишь,
Насильно в свою их уносишь обитель,За что и прозвали тебя – Покоритель.
Но знаешь ли ты, в чем добро вековое?Должны мы любить всех живых, все живое,
Ни в мыслях, ни в действиях зла не питая, –Вот истина вечная, правда святая.
Все люди ко многим занятьям способны,Но те лишь прекрасны, что сердцем беззлобны».
Бог смерти воскликнул: «Слова твои – благо,Они – как для жаждущих свежая влага.
Заслужено третье даренье тобою,Проси, кроме жизни супруга, – любое».
А та: «Мой отец не имеет потомства.Чтоб радостью кончилось наше знакомство.
Ты сто сыновей подари Ашвапати, –Правителей царства, водителей рати».
И Яма: «Отвагой, умом наделенных,Сто братьев тебе подарю я законных.
Я этим дареньем тебя успокою,Вернись, – далеко ведь зашла ты за мною».
А та: «Рядом с мужем идти – далеко ли?Душа моя дальше стремится на воле!
Послушай: сияющим Солнцем рожденный,Ты – Дхарма, дарующий правды законы.
Бог смерти, ты грозным могуч правосудьем,Даешь ты покой и забвение людям.
Мы праведником правоту измеряем,И больше ему, чем себе, доверяем.
Из той доброты, что в душе утвердилась,Доверье ко всем существам зародилось.
Прекрасные качества есть человечьи,Но самое ценное – добросердечье!»
А бог: «От тебя услыхал я впервые,Прелестная, мудрые речи такие.
Ты правду познала, – и в этом заслуга.Что хочешь проси, кроме жизни супруга».
Сказала царевна: «Пусть род наш продлится,Пускай от Сатьявана сто народится
Отважных сынов, – у меня ли, на счастье,Иль, может, у равной супругу по касте.
Хочу, чтобы милость над нами простер ты, –И это я дар избираю четвертый!»
«Родишь ты, о женщина, – молвил Всеправый, –Сто смелых сынов, полных силы и славы.
Но ты исстрадалась от горькой утраты,Вернись, потому что далёко зашла ты».
«Кто добр, тот и прав, – отвечала царевна, –Он крепок духовно и стоек душевно.
Общение добрых сердца озаряет,На доброго добрый без страха взирает.
На добрых земля утвердилась в покое,В них, в добрых, – и будущее и былое.
От доброго добрый не ждет злодеянья,За благодеянья не ждет воздаянья.
Добро никогда не бывает напрасно,Всевластно добро, потому и прекрасно!»
«Пока, – бог ответствовал, – ты говорила,Душе моей речь твоя радость дарила,
И мысль твоя, слогом красивым одета,Казалась источником чистого света.
Ты стала мне ближе дитяти родного.Добро, – ты права, – всех деяний основа.
Проси, чего хочешь, и дар несравненныйЯ дам тебе – любящей, верной, смиренной!»
А та: «Мною дар избирается пятый.Да будешь ты милостив, благом богатый!
Верни мне Сатьявана, если права я!Пускай оживет он: без мужа мертва я!
Без мужа не надо мне хлеба и крова!Без мужа не надо мне неба дневного!
Без мужа не надо мне вешнего цвета!Без мужа не надо мне счастья и света!
Не надо мне дома, и поля, и сада, –Без мужа мне жизни не надо, не надо!
Ты сто сыновей посулил мне, однакоУносишь Сатьявана в логово мрака.
Прошу я: ты жизнь возврати ему снова,И правдой твое да насытится слово!»
[Бог смерти возвращает Сатьявану жизнь]
