Понедельник 6:23 (СИ) - "Motoharu"

- Не понимаешь? Сейчас объясню.

Конечно, щаз! Кто тут ещё беззащитный?!

Дима не успел поднять глаза, как его опрокинули на диван и раздели.

- Ух ты… Вот это скорость, - засмеялся он, но Александр прервал смех поцелуем. Терпким и глубоким.

- Вкусный, свежий мальчик, - выдохнул он Диме в ухо и поднял его ноги себе на плечи. Тот растерянно охнул и опять засмеялся.

- Прям как американские горки. Мёртвая петля…

Александр наклонился ниже и опять поцеловал.

- Твои сравнения бесподобны. А сейчас потерпи.

Дима почувствовал прикосновение к коже, движение и инстинктивно напрягся, а потом страстный поцелуй отвлёк его от раздумий на тему «потерпи», и когда Александр вошёл, он даже не успел испугаться. Не до того было. Удовольствие на грани боли, кажется, он уже начал привыкать к этому. И желать повторения постоянно.

- Как ты можешь быть бодрым после секса? – Дима растёкся по сидению автомобиля и сонно следил за дорогой. Вивальди, который стал почти родным, что-то там выражал по поводу времён года на заднем плане, и в голове кружились образы недавнего разврата. Кажется, Дима только и повторял, что «ещё… да, сделай ещё так». Под Вивальди очень даже хорошо пошли воспоминания.

В театр они всё-таки поехали. Александр под пытками выдал ценную информацию, что начало в восемь часов.

- Я всегда бодрый после занятий спортом, - подмигнул он.

Был бы Дима в более вменяемом состоянии, точно бы ему врезал. А может быть, и нет. Он же шутит. Наверное…

- Лида нас подозревает. Видела, как ты улыбался, глядя на меня в окно.

Дима отвернулся, немного смутившись. Они стояли на светофоре, и какая-то девушка, сидевшая за рулём соседнего автомобиля, мило улыбнулась. Дима невольно ответил ей улыбкой. Всё-таки настроение у него было хорошее.

- Женщины склонны искать смыслы везде, даже там, где их нет, поэтому и разочаровываются часто.

Дима всё ещё продолжал улыбаться, мельком глянув на Александра. И даже когда автомобиль тронулся, и они понеслись по трассе, обогнав улыбчивую девушку на красной «Ладе». А потом улыбка померкла, и Дима устало закрыл глаза.

- Толкнёшь, когда приедем, - ровно проговорил он, чувствуя, как горло медленно, но верно сдавливает от волнения. Зачем он так сказал? Всё же было хорошо, и большего не требовалось.

Всё на ваше усмотрение, Александр Владимирович. Спорт так спорт.

Балет был до ужаса скучным. Единственное, что развлекало – это мальчик в колготках в роли принца, который прыгал по сцене с таким грохотом, что даже на балконе было слышно.

- Лебединое озеро – балет для профилактики, - зевнул Дима и устало потёр виски. Ему хотелось домой, чтобы подумать в спокойной обстановке без музыки, мальчиков в колготках и пристального взгляда Александра. Нет, он с интересом смотрел балет, но Дима периодически чувствовал на себе его взгляд, и становилось ещё хуже, чем было в машине. Он не хотел выглядеть жалким и уязвлённым. Ему вообще всё было по барабану. Если бы…

- Для траура, - поправил Александр, на что Дима даже не улыбнулся. К горлу подкатила противная тошнота. Это всегда случалось, когда он особенно нервничал. Нужно было срочно попить воды и успокоиться.

- Я сейчас вернусь.

В фойе было прохладно. Дима опустился на тахту, стоящую около входа в туалет и медленно выдохнул добрую половину напряжения. Мысли с бешеной скоростью проносились в голове. Может быть, Александр просто пошутил, чтобы в очередной раз задеть и вызывать реакцию? Бихевиорист хренов. Стимул – реакция. Да нет… просто…

- Он действительно так думает, - прошептал Дима и постучал кончиками пальцев по деревянному подлокотнику тахты. – Без вариантов.

Стало чуть легче. Дима всегда предпочитал иметь лишь одну точку зрения, что не позволяло сомневаться и отступать. Александр его не любит, решил Дима, и это намного упрощает дело.

- Это вообще самое лучшее, что могло бы быть, - улыбнулся он смотревшему на него с портрета Леонардо, а потом опустил голову и шмыгнул носом. – Чувства – это прошлый век, энергия – это век нынешний. Хочешь – бери, не хочешь – вали! Тебя никто не привязал, - тише заключил Дима и, подняв голову, резко вздрогнул.

- Мальчик в колготках растрогал?

Александр стоял, засунув руки в карманы и лукаво улыбаясь. Отказаться от него просто невозможно, в отчаянии подумал Дима и согласно кивнул.

- Домой хочу. Балет после секса – деньги на ветер.

- Это подарок, я ничего не платил.

- И кто же такой щедрый? – Дима встал с тахты и пошёл первым, стараясь не оборачиваться.

- Твой директор.

- А твой?

- А я тут проездом. Сева просил помочь, я согласился.

Дима на миг замешкался, обрабатывая только что полученную информацию. Жёсткий диск не хотел запускать программное обеспечение. Очевидно, перегрелся. Александр может уехать?

- И надолго? Согласился… - Дима посмотрел на Александра и ласково улыбнулся, поймав его тёплый взгляд.

- Как пойдёт.

Он опять подхватил Димину руку и поцеловал запястье, там, где трепетно билась жилка. А потом коснулся губами линии жизни, словно оставляя свой след. Навсегда, пронеслось в Диминой голове. Это останется с ним навсегда.

- Ты знаешь, что песня – это самое совершенное признание в любви?

В машине Диме стало чуть легче. Или, может быть, после этого, уже ставшего традиционным поцелуя. Александр слегка улыбнулся, но ничего не ответил.

- Вот эта, например:

Предельная осень гуляет по Питеру

И встретить тебя, да и поговорить бы

Нам смущаясь столкнуться холодными лбами

И чтоб заискрилась земля между нами.

И чтоб по мостам до изнеможения,

И чтобы всю ночь глубина и скольжение

И не расставаться так суток на трое

И чтобы рефреном: нас двое, нас двое, нас двое, нас двое...

- Любишь слова?

Дима смотрел в окно и едва мог дышать. Это было слишком для него. Честно и очень страшно.

- Не люблю мифологию.

Они остановились на светофоре и, когда Дима посмотрел на Александра, тот молча обхватил его пальцами сзади за шею и привлёк к себе. Поцеловал.

- Нас двое.

* Текст песни Д. Арбениной

Часть 6.Бархат.

Сына звали Юрой. Это Лида сообщила утром в пятницу, когда влетела на крыльях любви к работе в кабинет, где Дима уже вовсю трудился - так запишут потом в анналах истории. Но на самом деле всё выглядело несколько иначе, он развалился на стуле и откровенно спал, прикрываясь монитором. Утром работать было жесть как сложно. Лучше вообще не засыпать и жить в режиме нон-стопа, пользы было бы больше.

- Спи-спи, всё на свете проспишь! - Лида заорала Диме в ухо и ещё потом долго смеялась, когда он инстинктивно дёрнулся встать как с кровати и ударился коленкой об стол.

- Твою мать, Лида! – с трудом понимая, где он вообще находится, поздоровался Дима. – Обожаю армейские шутки!

- Тебя в армию не взяли, так что отрабатывай.

Лида скинула пиджак и подошла к окну, открыла форточку. В кабинет потёк душный запах сирени.

- И что же я проспал, когда спал? – Дима сладко потянулся и подёргал впавшую в летаргический компьютерный сон мышку.

- У Александра Владимировича родился ребёнок, - серьёзно проговорила она и, поймав прифигевший Димин взгляд, издевательски подмигнула, - лет двадцать назад.

- Он приходил, что ли, сюда? – полюбопытствовал Дима, чувствуя, как сердце постепенно успокаивается. Вот же подлая женщина! Знает, с какой стороны подавать информацию, чтобы она усвоилась.

- Ага, - Лида продефилировала по кабинету и села на своё место. – Дверь мне открыл, пожелал удачного рабочего дня. Одним словом, полная противоположность своего отца. Просто душка.

Дима улыбнулся, вспомнив мальчика на фото рядом с Александром. Всё-таки он угадал. Действительно сын.

- Лови момент, сын начальника, к тому же ещё и душка. Достойный кадр.

- Сволочь ты, Дима, - ласково протянула Лида и чувственно вздохнула. – У меня, может быть, впервые такое отношение к парню, а ты про выгоды… - А потом она махнула рукой и стала прежней Лидой. – Да не, маленький он, ещё в институте учится, и зовут его по-дурацки – Юра. Все Юры какие-то нервные.