Леди ведьма. Рыцарь Ртуть. В отсутствие чародея - Кристофер Сташеф

— А как же ваш отец, мой племянник? В конце концов именно у него наибольшие права на наследство! Какая уверенность может быть у нас, что он не предъявит свои права?

Магнус едва успел подавить душивший его смех. Чтобы Верховный Чародей Грамария отказался от целого мира ради безвкусного роскошного имения на жалком астероиде, где он к тому же терял бы возможность пользоваться своими псионическими силами, которые приобрел с таким трудом? Отказаться от дела всей жизни ради ЭТОГО?

Хвала небу, он сумел сдержаться. Напротив, он чрезвычайно серьезно ответил:

— Не могу говорить за своего отца, однако я все же очень сомневаюсь, чтобы Родни д'Арманд пожелал бы отказаться от дела, которому посвятил всю жизнь, и принял бы на себя ответственность за семейный бизнес. Конечно, милорд, он наверняка захотел бы повидаться с вами еще раз и со своим братом, каким бы ни было состояние дяди Ричарда, но остаться здесь навсегда он точно не захотел бы. Конечно, если бы он смог совершить перелет.

— Перелет? — граф нахмурился. — А почему он не может? У него же есть корабль, не правда ли?

Магнус почувствовал слабый укол вины.

— Был, сэр, но он отдал его мне.

— Вы хотите сказать, что он там просто-напросто застрял? — Граф покачал головой и что-то недовольно пробормотал, но Магнус видел, как в глазах Матильды полыхнула надежда. — Ну, этого мы не допустим! — решительно заявил граф. — Найдем способ послать ему корабль, да! В конце концов, он ведь член семьи.

— Я пошлю запрос, сэр, — вежливо отозвался Магнус, — и попрошу его формально отказаться от права наследование, хотя сомневаюсь, чтобы мой отец смог ответил на этот запрос, — снова укол вины, — без корабля и управляющего робота.

— Но я не хочу наследовать! — воскликнула Пелисса и сразу опустила глаза.

— Пелисса! — прервала ее бабушка.

Граф снова поднял руку, требуя тишины.

— В чем дело, внучка? Вы не желаете наследовать? Почему?

— Потому что я мало знаю, — всхлипывала Пелисса. — Нет, бабушка! Я училась, узнавала, что могла, я могу сконструировать и собрать какого-нибудь простенького робота, я знаю принципы его управления, но я так всего этого боюсь! Не могу даже думать о том, чтобы самостоятельно управлять компанией. Ведь вся семья пострадает, если я допущу ошибку! — Девушка полными слез глазами посмотрела на Матильду. — Неужели это так трудно понять?

Матильда стояла неподвижно, но потом совершенно неожиданно оттаяла и обняла внучку за плечи.

— Не сомневайся, дорогая, все понятно. Я понимаю это лучше, чем ты можешь себе представить! Но мы должны делать то, к чему предназначены, делать и надеяться, и снова делать.

— И помните, вы не останетесь без добрых советов, — напомнил граф.

— Но ведь я должна буду принимать решения! — всхлипывала Пелисса.

— Вы сами сказали, что обладаете для этого нужными знаниями, — заметил Магнус. — Вам больше нужна общая уверенность, а не советы, эмоциональная поддержка, знание, что рядом есть человек, на которого можно опереться.

— Вот именно! — Пелисса повернула к нему залитое слезами лицо. — Теперь вы поняли!

— Естественно, — Магнус едва сдержал гнев и повернулся к сопернику. — Ради Бога, простите мою назойливость, но мне показалось, что кузен Роберт вполне мог бы оказаться вашей опорой, посохом, на который вы сможете опираться. Он, несомненно, знает о деле гораздо больше меня, и к тому же, если не ошибаюсь, в этом весьма заинтересован.

Теперь настала очередь Пелиссы замереть.

Матильда неспешно отыскала взглядом Роберта. Тот явно напрягся, но мужественно выдержал ее взгляд.

— Так вот оно что, — прошептала Матильда. — Все время прямо у меня под носом. Девочка, вы могли бы сказать мне!

— Но вам не нравился Роберт, — прошептала Пелисса.

— Как любовник? Конечно нет, у него слишком дурной характер. Но как муж? Что ж, когда он остепенится, а сейчас кто может сказать? Мне нужно обдумать этот вопрос, и очень тщательно.

Граф бросил ледяной взгляд на родича.

— Я думаю, вам пора остепениться, молодой человек, и побыстрее.

— Да, сэр, — покорно согласился Роберт.

— Могу я высказать еще одно предложение, — продолжил Магнус, — чтобы мой дядя-профессор получил приглашение прилетать на Максиму во время летних каникул, когда у него нет занятий. Кстати, какова его специальность?

— Конечно, робототехника, — хмыкнул граф, нахмурившись.

Магнус удержался от желания прикрикнуть на него, но только улыбнулся.

— Замечательно! А ему вы не предлагали передавать «Автоматам д'Арманд» свои новые открытия?

— Ну, отдельные предложения… в общем и так…

— Вы должны разрабатывать все его пилотные модели. Семья есть семья. И мне кажется даже, что во время учебных семестров он мог бы давать консультации, если его доля в семейном доходе будет пропорциональна помощи. И вообще мне казалось, что консультации всегда увеличивают престиж профессора.

— Чудесная мысль! — граф удивленно посмотрел на Магнуса. — Я думаю, молодой человек, у вас все-таки имеется талант бизнесмена.

— Нет, дедушка, я склонен только к интригам. Как я вам уже рассказывал, ими был пропитан сам воздух, которым я дышал с рождения. — Магнус старался сейчас не избегать преувеличений.

Но Матильда нахмурилась.

— Вы не знаете профессора так, как знаем его мы, молодой человек. Сомневаюсь, чтобы он согласился вернуться на Максиму даже на три месяца.

Магнус почему-то поверил ей.

— Должен быть какой-то способ, — граф поморщился. — В конце концов семья — прежде всего.

Магнус поджал губы.

— Не позволите ли вы мне поговорить с моим ученым родичем?

— Наверное, можно попробовать, если вы, конечно, согласны отправиться на Землю.

— Разве у него нет гиперфона?

— Конечно, есть, но что нам даст такой разговор?

— Возможность всегда есть, — ответил Магнус, и они вместе с Матильдой пошли в центр связи имения.

«Магнус, — послышался в сознании юного чародея голос Фесса, — надеюсь, ты не совершишь ничего неэтичного».

«Разве убеждение неэтично?» — возразил Магнус.

«Оно может быть этичным или неэтичным в зависимости от методов, которыми пользуешься».

«Тогда понаблюдай за моими методами, а потом делай выводы», — коротко отрубил Магнус — ему вовсе не был нужен домашний демон для напоминания о том, что он собирается совершить нечто, не вполне приемлемое и вряд ли бы одобренное отцом.

Вместе с графиней юноша устроился в домашнем центре связи. Посмотрев на ряд циферблатов над экранами, он отметил время Бостона на континенте Северная Америка. Восемь часов вечера — лучшее время для семейного звонка. Магнус взглянул на графиню.