Куда светит Солнце. Поэмы и пьесы - Дмитрий Николаевич Москалев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я упаду!
Тень:
— Так падай, Падай!
Зигфрид:
— Тону, спаси!
Тень:
— О нет, едва дотронусь до тебя,
Злодей, ты душу захотел вернуть?
Ищи её в илу!
Зигфрид:
— Тону!
Тень:
— Да, да, идёшь ко дну.
Слезами море ты наполнил сам,
Тираном для других ты стал,
За это счёт особый,
Ты сам судил других, но сам себя приговорил!
Зигфрид тонет в море и идёт на дно.
Тень:
— В слезах лишь тонет тот,
Кто тяжестью своей обрёк
Страдать других,
И до конца убогих дней забыв о них.
Конец.
Август 2023 года.
Поэма вторая. Блакура
Блаку́ра
Поэма о людской сущности, про вечную борьбу добра и зла — одним словом — про всё человеческое.
I
Древо копья разбито в щепки, ударом молнии с божественных небес,
Под гнётом волн и бури громкой,
Огонь принёс вам Геркулес!
Наверх и тьму и водные валы́ со дна толкает буйный бес,
То, всё-таки, когда душа чиста — имеет больший вес.
Пусть гнёт утёс неумолимая волна,
И дует ветер, вздувая горные вершины,
В Валгаллу дух, порой, зовёт война
И О́дин пишет кровью бравые былины.
Миг роковой судьбы — низводит дружбу друг
До низменных и малодушных мук,
Так сильно бренен дух, и даже время тленно,
Великий ум, на суету вокруг,
Да смотрит ленно.
Презрительно взирает мудрость, да отгоняет мух,
От манны пролитой на землю –
Нет! Такой уж участи себе — я не приемлю!
Вовек жилья не сыщет сытый странник,
Голодный не узрит великодушных ваших шаек,
Поистине, лжеца не сыщет плут,
От ваших наглых слов, и баек –
Освободился я от тесных пут.
И нет вам озорных, весёлых балалаек,
Свирель свою закончил беглый Лут1
Сейчас, своей рукой, вам злато раздаёт
Совсем уж дохлый Молох,
Чуть, слышите? И звон стоит,
И тихий шорох?
Мамона шерстью по металлу трёт,
Гефест роняет молот,
Чтоб золота кусок осла привлёк –
Не хватит сил и у богов!
Хотя на блеск его и падок глупый олух.
Хоть и горька́ вам счастья чаша,
Её когда-то осквернил закон,
Да пусть и так — ведь воля ваша,
Украсили дома свои вы хрусталём,
И золотом, и райским пеньем,
Плясуний заманили вы силком,
Врата вы сторожите страстным рденьем,
Но жалкий ваш удел — простой канон!
Во век работой занят весь народ,
Правитель ею занят,
Юродий2— да ведь какой же он урод?
Он лишь судьбою обделён,
Душою он ранимый!
Да только рыжий чёрт везде снуёт,
И омут мутит гривой,
Кипит и сталь — кипит чугун
И дым затмил Аида.
Куда, о, смотришь ты?!
Слепа, иль ты глуха — Фемида?
Да апостол ты, иль остолоп?!
На что взираешь ты с небес высоких?
Иль ты возвысившийся гот3
И райских врат тебе удел убог?
Да — соглашусь — хиреет род,
И пусть! Когда ступеней круть,
По скалам путь пологий –
Когда душа черна, к вершине истины –
Вас не поднимут ноги!
Что вам не плюнь — то вам роса!
Что не скажи — всё вздор,
И даже смерти не страшна коса,
И ангелов –
Сих херувим нравоученья — не укор!
Родителям не хватит слов,
Что на ките — слонов4
Таков же ваш, хулителей, сетей улов!
И всё зовёт навязчиво стезя,
Всё манит, манит!
И мудро старцы говорят,
Горбатого — могила всё исправит –
Сосновый гроб, и правда ведь, ничуть не давит,
Хоть праведник, да есть такой — молитвы в грош не ставит,
А груз и бремя на душу ему всё давит, давит!
Так и смотри, петля невзгод возьмёт, да и удавит!
Кому что дорого — то и растёт,
Кому процент, кому брюшко́ и жаркий пыл,
Кому не хватит и Авги́евых кобыл,
И стойла к ним, да императорских хором,
Кому и мало чарки внеземной5
Слегла обдать бесстыжий пыл,
Как пьяницам не надоест глотать любимый ром,
Так алчность жмёт на шее узелок и ждёт,
Пока каприза славный час придёт,
Чтоб сяк обогатить своё нутро,
Чтоб сладок сон был наутро́.
От страсти кровь кипит,
Гремит безудержно Олимп,
Арес стучит, всё точит копья, да старчески ворчит.
И те́рпок запах вин, да всё кипит за небом винодельня,
Пусть даже льстец получит лести нимб,
То вам уж не уйти, за ваши преступленья!
От кары совести посмертной, на одре мук,
От жизни скук –
От бога проведенья!
О! Что вижу я? Да это что за привиде́нье?!
От духа тёмного, от Мефистофеля,
Что, разве нет спасенья?
А что нам Гёте говорил,
Когда он Фауста пером цедил?
Иль в этом преступленье?
Нам позабыть тропу распутства и безделья?
Тропу насмешек — лицемерья,
Что стоит нам, всем позабыть –
Всем разом!
Людей земных предубежденья,
Да мелочность, беспутство суеверья?!
А коль повинен я,
То в чём моя вина?
Как беса приняла, как в том писании, свинья?
Не принял духа я,
Гнилого смрада, да ядовитых слов,
Жестокие, на смерть всех обрекают!
И, Её, великий благодетель, её — саму любовь!
Из уст своих изрёк их пустослов –
Химеру6 чьи дерзкие сыны, на смех всё поднимают!
О, вы вруны-песцы!
Словесные вы самодуры и блудцы,
О ваш язык я вытер ноги,
На ваши головы проклятья сыпят боги!
Чьи имена хулите вы?
Чьи образа в очах так ста́ры вам, да и убоги?
Но не уйдёте вы, от срамной и худой молвы,
О, добровольный раб,
Смери7 желания свои,
Как низок был ты, как и слаб!
А я безропотно смирю судьбу,
А жизнь смирит судьбина.
Ведь чувство состраданья –
Не дикий волк, не северная льдина!
Сердец печаль — растопит аль,
Сей изобилья рог я принесу,
Ко трону созерцанья,
И так пойду с самим собою на свиданье!
А кто есть я? Я в душу загляну,
В потёмки света!
И всё-таки, как не гори свеча — в себе,
Как и во тьме — мне не найти ответа!
Слова ведь молот?! А слог ведь наковальня?!
Так бей же в цель!
Топи горнило пламенем!
Мехами, вы, толкайте жару!
Давайте же, друзья, поддайте пару!
Кует кузнец свой крепкий меч,
И в ножны меч кладет сам Ахиллес!
Так бей же Ахиллес –
Ты стали не
