Психиатр - Марк Фишер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Томас сделал большой глоток и одним разом опустошил свой стакан. Поняла ли Джулия, что тем самым он бросил ей вызов? И она тоже выпила все до дна, не отводя взгляда.
— Я хотел тебе сказать… Мне не хотелось бы, чтобы ты подумала, что я пригласил тебя выпить сюда…
— Это я тебя пригласила, Томас.
— Да, все так, но это я выбрал место, и так как бар находится рядом с моим домом, я хотел бы, чтобы ты знала, что никакой задней мысли я не держу…
— Томас, я пойду к тебе только при одном условии: мы займемся любовью.
Глава 11
Переступая порог дома, он внезапно почувствовал, что совершил ошибку. Ему не следовало приглашать ее к себе. Он поторопил события и теперь рискует утратить дружеское отношение ценимой им коллеги, поскольку вместо того, чтобы подружиться с ней, пытается сделать ее своей любовницей.
Входя в дом Томаса, Джулия тоже испытывала неловкость. Она знала, что он живет в роскошной резиденции, и все же была потрясена красотой района, каменным домом, выстроенным в классицистских традициях, с крышей, покрытой шифером. Впрочем, холл и гостиная были достойны великолепия фасада.
Тем не менее ее охватило смутное сомнение. Что она делает здесь, с едва знакомым мужчиной? Затем она его спровоцировала? Не утратит ли она уважение к себе? Что, если он решит, будто она склонна к легкомысленным интрижкам? Конечно, так рассуждали в стародавние времена. Но может быть, они правда из другой эпохи? На самом деле мужчины всегда предпочитают сами делать первый шаг и поэтому зачастую плохо думают о женщинах, которые отваживаются их опередить.
Возможно, всему виной алкоголь? Или раздражение, страхи и даже, в какой-то мере, скрытое унижение. Вот уже шесть месяцев в жизни Джулии Купер, мечтательной, полной радости жизни, никого не было, в то время как ей бесчисленное количество раз представлялась возможность пуститься в любовные приключения.
Однако необходимо признать, что Томас ей нравился. И что, вероятно, все на самом деле происходило слишком быстро, что еще не настало время… Но наступит ли когда-нибудь этот идеальный момент? Если теперь между ними что-то произойдет, если их отношения станут серьезными, они потом лишь посмеются над началом своих отношений и запомнят лишь, что, не теряя даром времени, буквально кинулись друг другу в объятия.
Ей пришло в голову, что это было бы лучшим выходом из создавшегося положения. Следует растопить лед, чтобы избавиться от неловкости, которая возникла между ними, как только они вошли в дом, чтобы ничего больше не смогло им помешать, даже присущие первому разу беспокойство и тревога, ведь никогда не знаешь, понравишься ли ему и произойдет ли некое таинственное слияние обнаженных тел и душ.
Она сняла туфли на острых каблучках, делавших ее прекрасные ноги в буквальном смысле убийственными, и, повернувшись к Томасу, снедаемая скорее беспокойством, нежели истинным желанием, прильнула губами к его губам.
Он не оттолкнул ее. Он воспринял поступок Джулии — по крайней мере ему так показалось — с неким облегчением, В каком-то смысле она проявила интуитивную мудрость, любезно взяв инициативу в свои руки, без сомнения почувствовав его смущение и неловкость. За этим первым поцелуем тут же последовали смелые ласки, так как их тела оказались во власти взаимного притяжения. И все же Томас неожиданно отстранил Джулию:
— Может… Не хочешь выпить? Я чувствую себя таким виноватым.
Это чувство вернулось к нему, пронзив откуда-то из глубины. Будучи достаточно понятливой, Джулия не возражала. Она села на диван и позволила ему приготовить бокалы. Молодая женщина восхищалась роскошью гостиной, в то же время ее сводило с ума вездесущее присутствие той, которую она уже начинала считать своей соперницей. Стены, мебель, каминный колпак — повсюду были портреты жены Томаса.
Было очевидным то, что он еще не скоро сумеет забыть ее. Этот дом представлял собой настоящий музей одной женщины. Нужно было признать, что Луиза, несомненно, была очень красива. Она кого-то напоминала Джулии. Но кого? Внезапно ее озарило: Клаудию Шиффер, знаменитую топ-модель. Она должна была признать, что данное обстоятельство повышало планку, которую необходимо было преодолеть для завоевания сердца Томаса.
Но зато нельзя забывать, что эта соперница (боже! как она ненавидела это слово!) уже в другом мире, а отсутствие влечет за собой поражение. В любом случае она найдет в себе силы доказать ему это.
Томас принес водку, поставил диск Уитни Хьюстон и тут же вспомнил, что это любимая певица его жены. Но теперь уже было слишком поздно: если он сменит диск, то, возможно, ему придется как-то объяснить свой поступок, что станет причиной нового замешательства. Сегодня он уже и так совершил достаточно ошибок. Он чувствовал себя не в своей тарелке.
Несмотря на это, Томас вынужден был признать, что, если даже время было неподходящим, он ощущал радость, что Джулия сейчас здесь, с ним, в доме, куда практически целый год никто не заглядывал и который казался таким большим, пустым и бессмысленно роскошным. В воздухе чувствовались напряженность и возбуждение, которые уже долгое время были чужды этому жилищу.
— Спасибо, — сказала Джулия, принимая бокал, протянутый ей Томасом.
Он сел на диван рядом с ней, терзаясь сомнением, не слишком ли близко. Улыбаясь, она сделала глоток, затем посмотрела на Томаса и расхохоталась.
— Почему ты смеешься?
— Ты просто себя не видишь! — сказала она. — Я перепачкала тебя губной помадой.
— М-да, — сказал он, собираясь встать.
— Да нет же. Не уходи. — И она коснулась его кончиком пальца. — Это придает тебе очарования.
Последовала несколько натянутая пауза, хотя их первый поцелуй, казалось, рассеял смущение. Но, возможно, ощущение неловкости коренилось намного глубже.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, — сказала Джулия.
— Потому что ты тоже перепачкалась помадой? — Шутка Томаса придала Джулии уверенности.
Несмотря на то что он все еще был опутан нитями прошлого и тени призраков давили на его плечи, он все же рассмеялся. Разве это не начало?
Джулия смеялась. Губная помада, надо же…
— Я тоже уже почувствовала себя виноватой в том, что оказалась наедине с незнакомым человеком… Через это все проходят.
— Мне хуже: я убил свою жену.
— Ты ее… — повторила она растерянно.
— Не в прямом смысле, разумеется. Просто в тот день, когда с ней произошел несчастный случай, часом раньше между нами состоялся разговор. Глупый разговор. Я…
Он долго колебался. Наконец она прервала тишину:
— Ты вовсе не обязан мне это рассказывать, если не хочешь. Я все пойму.
Она опустила бокал на великолепный кофейный столик со столешницей граненого стекла, мраморная ножка которого была сделана в форме сидящего задумчивого льва. Томас проследил взглядом за ее жестом и внутренне усмехнулся, заметив на бокале следы губной помады. Это стало для него чем-то вроде утешения, тайной радости.
Не было ли это знаком того, что наступил долгожданный момент, когда он наконец окажется в плену удовольствия, волшебного очарования незнакомки, которая внесет в его жизнь новый смысл и заставит забыть прошлое.
Он отвел взгляд от бокала, так как Джулия, смущенная его пристальным разглядыванием, снова взяла его. Хотел ли он, чтобы она выпила все до дна? Если да, то она это сделает. Она хотела избежать малейшего риска, чтобы не отпугнуть его. Она заметила про себя, что алкоголь все-таки придает ему уверенности, да и ей тоже.
Безусловно, она проявила храбрость, решившись пойти в гости к малознакомому мужчине и застав его врасплох поцелуем, едва они переступили порог. Но сейчас к ней с запозданием возвращалась застенчивость. Казалось, молодая женщина осознала безрассудность своего поступка, значение своих жестов… К тому же она не имела ни малейшего понятия о намерениях, а тем более о чувствах Томаса.
Возможно, ему просто хотелось хорошо провести время. Какой мужчина, пусть даже женатый, смог бы сказать «нет»? Верный мужчина, способный пренебречь знаками внимания хорошенькой женщины, — это нечто из разряда летающих тарелок: все о них говорят, но при этом никогда и ничего вразумительного. Во всяком случае, ей не доводилось встречать таких! Несмотря на молодость, она давно поняла, что нужно спрашивать себя не о том, обманет ли тебя мужчина, но о том, когда он намеревается это сделать.
В этом и заключалась проблема! В отношениях с мужчинами все просто, когда речь идет об одной ночи, но остаться вместе на всю жизнь — это куда сложнее! Исключение явно составляли те, кого она называла «воскресные мужья», сравнивая их с кондукторами, работающими в выходной. Такими в ее представлении были мужчины-домоседы, нежные и верные по причине своей невостребованности (ни одна другая женщина не захотела заполучить такого, ни одна, кроме тех, что скучают с ними по воскресеньям). Собственно, почему воскресенья всегда такие скучные, даже если обязательное посещение воскресной мессы — пережиток прошлого — кануло в лету? Тайна, покрытая мраком.