Золочёные латунные кости - Глен Кук

— Может нам стоит позволить мисс Ти решать, — высказался я, потому что почтеннейшая как раз явилась. За ней тянулся шлейф дивной смеси ароматов завтрака. Ранее незнакомая мне молодая особа установила поднос на тумбочке. В комнате становилось тесновато. Будь мне между двенадцатью и двадцатью девятью, я был бы на небесах. Но я уже большой мальчик, и мне больше нельзя думать об этом. Да и дух от бекона полностью отвлекал.

— Диди, ступай со Страстью вниз и помоги обслуживать, — сказала мисс Ти. — Я покормлю мистера Дотса, пока буду разговаривать с мистером Гарретом.

— Обслуживать? — спросила Страсть.

— Я открыла большую гостиную для гражданских гвардейцев. Им подают чай и рулетики. Жест доброй воли.

— Никогда не помешает быть в хороших отношениях с местными красными фуражками.

— Так и есть. Пошевеливайтесь, дамы. Гаррет, перед тем, как начнете обжираться, подайте мне вон тот стакан и длинную ложку.

«Вон тот стакан» содержал зеленоватую муть, сделанную из чего-то, чем побрезговала бы и умирающая с голоду свинья, но что могло быть полезно парню с комплектом ножевых ран. Мисс Ти сказала:

— И ещё немного воды.

Это все попадало в Морли через соломинку: мисс Ти захватывала ею небольшое количество, держа большой палец на верхнем конце соломинки, а затем выпускала струйку в рот Морли. Лучше всего получалось, когда тот не спал.

Он очень хотел пить.

Мисс Ти кормила его терпеливо, небольшими кусочками.

— Вчера вечером опять было неспокойно.

— Я уже слышал. Окрестности наводнили красные фуражки.

— Они повсюду. Половина моих людей не может добраться на работу. Я тут пытаюсь устроить свистунов, покуда они тратят своё время впустую. И моё.

— Что случилось?

— Вернулся ночной визитёр. У Домино был специалист наготове. И у директора Шустера тоже была команда Спецов в этом районе.

— Мне показалось, что я слышал взрыв, но ничего не увидел, когда выглянул в окно.

— Взрыв был. Почему бы вам не сходить и не посмотреть самому, пока я тут занята?

— Звучит, как план.

— Вот, — она вытащила полоску пергамента из ложбинки между грудей. Он был тёплым и слегка пах духами.

— Что это?

— Пропуск для сотрудников. Он поможет вам входит и выходить, если придётся иметь дело с людьми, которые вас не знают.

— Спасибо. Это должно пригодиться, — на мгновение я пожалел, что не могу похвастать своим знакомым. У меня было письменное подтверждение того, что я самый настоящий служащий высококлассного борделя.

По размышлении, однако, я пришёл к выводу, что лучше держать это при себе. Иначе я наслушаюсь всевозможных плохих шуток от людей, полных решимости подорвать мое достоинство. Самым ласковым прозвищем, которое я услышу, будет разносчик полотенец.

20

Пропуск оказался не нужен. Несколько сержантов-свистунов запомнили меня и были предупреждены, что у меня полуофициальный статус. На этот раз, в порядке исключения, моё присутствие в пределах видимости от места преступления должно было расцениваться как допустимое.

Барри Берри не имел чувства юмора, но был хорошим парнем. Он прилепился ко мне, будто я был его особым заданием. Он взял меня на экскурсию.

— Всё где упало, там и лежит. Директор и генерал Туп хотят посмотреть всё это до того, как мы начнём зачистку.

Да уж, придётся попотеть. Окрестности были благословлены пятью трупами. Два принадлежали гражданским гвардейцам, третий — одному из людей Белинды. Оставшихся не опознали. Предположительно они были спутниками злоумышленника. На них были серые шерстяные лохмотья, а их головы полностью закрывали деревянные шлемы.

— Кто-то верит в жизнь на пределе возможностей, — заметил я.

— Преобладает теория о том, что этот кто-то не может связать действие и последствия. У нас тут псих, Гаррет. Здоровенный псих.

Теперь гонка шла между Организацией и гвардией. Наградой победителю будет возможность первым сесть и долго, мучительно беседовать с тем, кто бы ни стоял за этими смертями.

Таинственные мужчины в сером лежали на улице между окном Морли и местом, где ранее пал наблюдатель Белинды. Взрыв ударил сзади, швырнув их на дюжину ярдов по мостовой. Кровавый след указывал, что один из них прополз двадцать футов перед тем, как скончался. Сломанные остатки тележки и обожжённые туши двух козлов отмечали начало его краткого похода. Напротив кирпичной стены, под окном лежал кусок чего-то, что напомнило мне кальмара. Ни щупалец, ничего такого не было, просто у кожи на необугленной стороне была текстура, которая вызвала в памяти образ кальмара.

— Большинству парней, — сказал Берри, — они напомнили улиток. Думаю, из-за корки на кирпичах.

— Раковин нет.

— Щупалец тоже нет.

— Это верно. Мы знаем, что произошло?

— Мы точно знаем, что произошло, по минутам.

— Расскажи главное, будь добр.

— Тележка с козлами появилась точно так же, как и тогда. Как будто тот, кто привёз её, понятия не имел, что мы можем следить.

— Но прихватил двух головорезов.

— Тупость. Абсолютно самонадеянная тупость. Мисс Контагью подсадила в наблюдение друга с Холма, туда, где парня пришили. Он использовал заклинание скрытности, которое не полностью сработало. Негодяй сразу его не засёк, а когда увидел, то парень с Холма зарядил в него молнией.

— И это всё из-за неё?

— Из-за неё. Мисс Контагью воспользовалась кем-то из высшей лиги.

— А где злодей?

— Свалил. Иди сюда, — Берри провел меня мимо обломков тележки к пятну, как от свечной копоти, пятнадцати футов в диаметре. В его центре был круг совершенно нетронутой мостовой шириной в ярд. Чернота за кругом была толщиной в восьмую дюйма. Следы маленьких ног уходили, миновав все несчастья, и направлялись в сторону центра города.

— Была погоня с боем. Вот тогда мы и потеряли двух наших ребят. И боевика из Организации.

— Без ранений. Просто мертвы.

— Угу.

— А чародей?

— Который сделал взрыв? Слишком стар и жирён, чтобы угнаться.

Окружающие здания были слишком высоки, чтобы я мог видеть далеко, но я подумал, что злодей мог отправиться курсом, параллельным полёту вороны к Холму. Я не упомянул этого, не было надобности. Направление уже обшаривали, причём не только красные фуражки и Организация, но и ключевые персоны с Холма. Им не нравятся из ряда вон выходящие поступки, способные наслать на них ещё большую враждебность, чем они уже имеют счастье испытывать.

— Всем загадкам загадка, сержант.

— И то верно. Дотс уже что-нибудь сказал?

Ха. Так вот почему у меня был собственный гид в красной фуражке.