Королева Лебедь. Литовские народные сказки - Народные сказки Народные сказки

Вечером снова закаркали черные вороны, и вошли в пещеру братья. Старший сказал:

— А хлеба-то опять поубавилось! Может, кто недобрый затесался к нам. Нынче еще ничего делать не стану, но как на третий день будет так же, то всю гору разворочу, а найду незваного гостя.

Испугалась девочка, думает, как ей быть? Уж и все братья давно спят-храпят, а она не может уснуть, да и только! Крепилась, крепилась, наконец не утерпела и стала будить младшего, тянет его за руку. Спрашивает он:

— Кто тут?

Отвечает ему шепотом девочка:

— Я, братец, сестричка ваша, пришла, разыскала вас, да вот старший брат грозится, бранится… Как же мне быть?

Младший брат отвечает:

— Покуда спи. Утро вечера мудренее, завтра увидим.

Поднялись утром все братья, уж и уходить собираются, а младший и говорит:

— Вот, братец, собирался ты вчера гору разворотить, а ну как найдешь родню, может, сестрицу, что тогда?

А старший брат в ответ:

— Вижу, ты уже проведал, кто тут прячется, скажи и нам!

— Вылезай, сестрица, будь что будет!

Старший брат и говорит:

— Кабы ты подождала нас дома еще с годик, то дождалась бы нас. А теперь придется и тебе и нам томиться двенадцать лет. Если выдержишь, не промолвишь ни слова все двенадцать лет, тогда мы с тобой еще свидимся!

И велел он сестре сесть к нему на спину, обернулись братья черными воронами и улетели. Отнесли они сестру в дремучий бор, усадили на верхушку высокой ели и распростились с нею. Долго сидела она там, все платье у ней в клочья разодралось.

Однажды прискакал в дремучий бор на охоту королевич с охотниками. Остановилась собака под деревом, где сидела девочка, и залаяла. Подскакал королевич с охотниками, видят — прячется на дереве человек. И так и сяк заговаривают — молчит, да и только! Сказал тогда королевич своему слуге:

— Влезь на дерево и спусти его сюда. Поглядим, кто это там!

Слуга полез. Выглянула девушка, словно показать хотела, что нет на ней платья. Спрыгнул охотник с дерева и сказал королевичу, что сидит на вершине красивая девушка, да раздета. Дал королевич слуге платье, и тот подал его девушке. Оделась она и спрыгнула с дерева. Так она понравилась королевичу, что на других девушек он и глядеть не хотел. Привез красавицу домой и сказал родителям, что хочет взять ее в жены.

Не хотелось родителям немой снохи, но долго упрашивал их королевич, и они согласились. Так и женился королевич на сестре двенадцати братьев — черных воронов.

Прошло несколько лет, и дождались они сына. В тот день королевича не было дома, и приставили к молодой королеве ее мачеху, чтобы ходила она за ней. Выбросила ведьма ребенка, схватила щенка и показывает всем:

— Глядите, каков ее ребенок!

Испугались родители и написали сыну, чтобы поскорее вернулся и выгнал жену. Вернулся королевич, поглядел на нее, и показалась она ему такой хорошей и пригожей, что решил он ее не наказывать.

Через год дождались они другого сына. Королевича опять не было дома, и опять мачеха-ведьма выбросила ребенка, схватила котенка и показывает всем:

— Глядите, кто родился!

Все только гневались, а родители опять написали сыну, и ответил сын, чтобы они ничего не решали без него. Вернулся домой королевич и сказал:

— Жена моя добрая, жена хорошая, не расстанусь я с ней! Поглядим, что будет дальше.

Миновал еще год, снова не было дома королевича, и родился у них третий сын. Выбросила ведьма ребенка и всем показывает щенка.

Написали родители сыну, просили его вернуться поскорей и порешить на чем-нибудь. Вернулся королевич, жалко ему было губить свою жену. Но не мог он ничего придумать и сказал:

— Делайте, как сами знаете!

Судили королеву судьи и порешили сжечь ее на костре, как ведьму. Разожгли большой костер и повели ее, но тут хлынул дождь и залил огонь. Опять велели привезти сухого хворосту. И как раз миновало двенадцать лет — вот-вот прилетят братья. Только разожгли костер заново, глядь, летят черные вороны, опускаются наземь. Обернулся старший добрым молодцем и подвел за руку трехлетнего мальчика. Обернулся и второй добрым молодцем и принес двухлетнего мальчика, а за ними вышел и третий с новорожденным младенцем в пеленках. И все братья подбежали к костру и закричали:

— Что вы делаете? За что хотите погубить невинную нашу сестру? Лучше бросьте в огонь мачеху-ведьму!

Тут рассказали они, как ведьма выбрасывала новорожденных и как они подбирали их и пестовали. Сестра тоже все рассказала; любила она братьев, оттого и молчала столько лет. Тут кинулись все к ведьме и бросили ее в огонь.

Задал король пир на весь мир, и я там был, многое видал, много ел и пил, по усам текло, а в рот не попало.

Девять братьев и сестрица Элените

Жили на свете девять братьев с сестрицей Элените. Перед смертью оставил отец каждому сыну по жеребенку, а дочери — кобылу, мать девяти жеребят. Однажды весной напали на край враги, и братья ушли воевать. Осталась Элените дома одна.

Долго ждала она братьев. Девять лет прошло, а их все нет.

Запрягла она тогда свою кобылу и поехала искать братьев. Едет-едет и не знает, близко ли они, далеко ли? И запела тогда Элените:

   Что не ржешь, темно-гнедая?   Что не ржешь ты, поджидая?   Где-то девять жеребят?   Девять братиков солдат?

Заржала кобыла, и долетело до Элените из дальней дали ржание девяти жеребцов. Откуда послышалось оно, в ту сторону и повернула Элените. Едет она лесом дремучим, глядь — подбегает к ней зайчишка и просит:

— Подвези меня, Элените, гонится за мной охотник с борзыми.

Сжалилась девушка над зайчишкой, взяла его в повозку, и борзые пронеслись мимо.

Едет Элените дальше и нагоняет она Лауму[1]. Лаума в корыте трясется, в упряжке у нее свинья, вместо вожжей кишки, а сама в скверные лохмотья одета.

Едут они рядом и вот увидали две реки. Лаума и говорит:

— Элените, Элените, искупаемся в этой реке, в этой молоко течет, а в той кровь кипит!

А зайчишка остерегает, шепчет девушке:

— Не слушайся Лаумы, Элените, в этой реке кровь кипит, а в той молоко течет.

Рассердилась Лаума и перебила зайчишке лапку.

Элените не послушалась ее, не стала купаться.

Едут они дальше и опять подъехали к двум рекам, и опять говорит Лаума:

— Элените, Элените, искупаемся в этой реке! В этой реке молоко течет, а в той кровь кипит.

А зайчишка опять говорит:

— Не слушайся ее, Элените, в этой реке кровь кипит, а в той молоко течет!

Обозлилась Лаума, перебила зайчишке и другую лапку. А Элените послушалась зайца, не стала купаться. Вскоре они опять подъехали к двум рекам. Зайчишка опять отговорил Элените. Лаума ему и задние лапки перебила, а под конец голову свернула. Так и подох зайчишка. Элените и Лаума опять доехали до двух рек. Опять позвала Лаума Элените искупаться в кровавой реке. Теперь уже некому было остеречь девушку, и пошла она с Лаумой купаться. Лаума скорехонько выскочила на берег, нарядилась в платье Элените, села в ее повозку. А как быть Элените? Надела она лохмотья Лаумы, уселась в ее корыто и поехала следом за ней. Тут запела Лаума грубым голосом:

   Что не ржешь, темно-гнедая?   Что не ржешь ты, поджидая?   Где-то девять жеребят?   Девять братиков солдат?

Не откликнулась кобыла на грубый вой Лаумы, не заржала. Тогда Лаума приказала запеть Элените. Запела девушка, и тотчас заржала в ответ кобыла. Все девять жеребят отозвались ей, а были они уж совсем близко. Повернула Лаума в ту сторону, а Элените велела позади ехать.

Вскоре доехали они до усадьбы братьев. Они Лауму не признали: платье-то сестрино, только Элените красавица была, а эта страшенная да грузная.

— А вот моя пастушка, — говорит Лаума. Не узнали братья Элените, но лицом она напомнила им сестру, и хотели они позвать ее в дом. Да Лаума не позволила: велела девушке всю ночь лошадей пасти. Братья повели Лауму в дом, усадили за накрытый стол, вином, медом потчевать стали, а Элените побрела лошадей пасти. Пасет она лошадей, слезами обливается и жалобно поет:

   Ведьма-Лаума с братьями пирует,   А сестра коней пасет, горюет.

Вот взошел месяц, и опять запела Элените:

   Ты скажи мне, месяц, правду не таи,   Как живут в раю родители мои?

И ответил ей месяц:

   Батюшка твой мед и пиво пьет,   Шелковую нитку мать прядет.

Вышла на крылечко Лаума, услыхала эту песню и заорала грубым голосом: