Падение Порт-Артура - Александр Широкорад

Артиллерии главного калибра ставилась одна задача — сблизиться на расстояние 4 км, а то и менее, и пробить броню вражеского корабля. Причем бронирование русских броненосцев делалось выборочным, т.е. наиболее важные места — артиллерийские башни и казематы, машины и котлы — защищались толстым слоем брони, а значительная часть борта оставалась вообще без брони. Такая система бронирования была удовлетворительна в 70-х гг. XIX в., когда бронебойные снаряды начинялись небольшим количеством черного пороха. Но уже в конце 1880-х гг. появились фугасные снаряды, снаряженные мощнейшими взрывчатыми веществами типа пироксилина. Такой снаряд, попадая в небронированный или слабо бронированный борт корабля, создавал огромную пробоину. Причем чем с большей дистанции был выпущен фугасный снаряд, тем большую опасность он представлял. Фугасный снаряд, падающий под углом, близким к вертикали, пробивал все броневые палубы корабля и взрывался внутри его.

Могли ли встретиться какие-либо технические проблемы для увеличения угла возвышения тяжелого орудия? Нет никаких особых проблем — просто увеличивался угол сектора подъемного механизма и ряд других мелких конструктивных деталей. Главная проблема была в адмиральском мышлении. И понадобилась революция 1917 г., чтобы углы возвышения орудий были увеличены до +45°. Мало того, были введены снаряды обтекаемой формы обр. 1928 г. И из тех же 305/40-мм и 152/45-мм пушек при стрельбе новыми снарядами была получена дальность 30 и 22 км соответственно.

Единственной сложностью было создание приборов управления артиллерийским огнем (ПУАО). Но их создали без особого труда и без каких-то новых открытий в физике — обычная оптика и механика. Причем если без хороших ПУАО стрельба по морским целям на дистанции 20–30 км малоэффективна, то по береговым крупноразмерным целям (порты, военные заводы, лагеря сухопутных войск и т.п.) можно было с успехом стрелять с примитивными прицелами, а то и вообще без прицелов — по таблицам стрельбы.

В 1893 г. Морской технический комитет Главного Артиллерийского управления (ГАУ) заинтересовался принципиально новым горизонтально-базисным дальномером, предложенным англичанами Барром и Струдом.

В кампании 1899 г. дальномер Барра и Струда испытывался в Учебном артиллерийском отряде и показал прекрасные результаты. Однако решение управляющего министерством о расширенных испытаниях двух дальномеров в 1900 г. повисло в воздухе из-за стремления Главного Управления кораблей и строительства (ГУКиС) добиться снижения изобретателями их стоимости. В кампаниях 1901 и 1902 гг. дальномеры Барра и Струда вновь испытывались в отряде и «вполне оправдали репутацию приборов лучшего назначения».

Одновременно выяснилось, что дальномер, предложенный германской фирмой Цейса, неудобен и нуждается в доработке. Тем не менее настойчивость ГУКиС в экономии казенных средств привела к преступному промедлению в принятии дальномера Барра и Струда на вооружение кораблей русского флота. В 1903 г. он в очередной раз испытывался в Учебном артиллерийском отряде.

К началу русско-японской войны лишь на некоторых кораблях Тихоокеанской эскадры имелись единичные экземпляры дальномеров Барра и Струда, в то время как их имели все броненосцы и крейсеры японского флота.

Да что говорить о дистанциях в 20–30 км и дальномерах, если перед русско-японской войной наши адмиралы мечтали об абордаже. Нет, я совсем не шучу. На марсах[12] специально ставили 37-мм и 47-мм пушки так, чтобы в сектор обстрела входила собственная палуба «на случай абордажа». Все броненосцы снабжались таранами — дабы подойти поближе, да и ткнуть в борт супостата. Все броненосцы были оборудованы многочисленными торпедными аппаратами, и это притом, что дальность хода торпеды к 1904 г. не превышала 500 м. На броненосцы ставилось огромное количество почти бесполезных мелкокалиберных пушек. Так, самые сильные броненосцы типа «Бородино» несли 4–305/40-мм, 12–125/ 45-мм, 20–75/50-мм, 20–47-мм и 2–37-мм пушки. Формально скопище мелкокалиберной артиллерии предназначалось для борьбы с миноносцами противника. Но 37-мм и 47-мм мелкокалиберные пушки были созданы в 1870-х — начале 1880-х гг., когда водоизмещение минных судов было 20–80 т. А к 1904 г. водоизмещение английских и японских миноносцев достигало 300–600 т. И стрельба из таких орудий по ним была малоэффективна. Даже из 75-мм пушек потопить миноносец водоизмещением в 300–600 т было мудрено. При этом требовались фугасные снаряды, а их-то в русском флоте и не было. Считалось достаточным, что 75-мм пушки пуляют стальными и чугунными болванками.

На таран, торпедные аппараты и мелкие «пукалки» уходил огромный вес. Для обслуживания бесполезной техники требовались десятки матросов.

Нетрудно догадаться, что в 1904–1905 гг. ни таран, ни торпедные аппараты[13] ни разу не пригодились ни нам, ни японцам. После войны бесполезные «пукалки» были сняты с уцелевших русских броненосцев и крейсеров. Было оставлено лишь несколько 75/50-мм орудий (обычно по два), и то их использовали, за неимением лучшего, в качестве зенитных установок.

В 1883–1888 гг. русские Морское и Сухопутное ведомства провели испытания артиллерийских снарядов, начиненных пироксилином (до этого все снаряды начинялись черным порохом, как при царе Горохе). В 1886 г. наш флот принял на вооружение 6-дюймовые снаряды, начиненные пироксилином, затем появились снаряды и большего калибра. Сухопутное ведомство в январе 1890 г. приняло на вооружение пироксилиновые снаряды к 8- и 9-дюймовым облегченным мортирам, а в 1892 г. — и к 11-дюймовым бомбам.

Снаряды, начиненные пироксилином, имели разрывное действие, в несколько раз превышавшее действие таких же снарядов с черным порохом. Казалось бы, надо немедленно увеличить вес снаряда и процент его заполнения взрывчатым веществом. Но наше Морское ведомство в 1892 г. сделало все с точностью до наоборот и… уменьшило вес снарядов.

305 мм … 455 / 331,7 … 386

203 мм … 92,4 и 133 / 87,8 … 113

152 мм … 55,7 / 41,6 … 45,4

Логика наших заросших бородами любителей абордажей была проста — ежели подойти к супостату на дистанцию 4 км, то более легкий бронебойный снаряд калибра 152–305 мм пробьет более толстую броню, чем тяжелый. Но на больших дистанциях бронепробиваемость у тяжелых снарядов была лучше, чем у легких. Мало того, тяжелые снаряды летели дальше, и меткость их на больших дистанциях была гораздо лучше, чем легких. И лишь после Порт-Артура и Цусимы до наших «нельсонов» дошла необходимость увеличить вес снарядов. В результате для 203/45-мм и 305/40-мм пушек — ветеранов русско-японской войны — были приняты бронебойные и фугасные снаряды обр. 1907 г. весом соответственно в 107 и 471 кг. А снаряд обр. 1915 г. для 203/45-мм пушки весил еще больше — 112,2 кг.

В 1887 г. французский изобретатель Э. Тюрпен предложил русскому правительству мощное взрывчатое вещество — мелинит (пикриновая кислота). Замечу, что близкое по составу взрывчатое вещество под названием шимоза было принято на вооружение в японской корабельной и сухопутной артиллерии. Тюрпен получил трехлетнюю «привилегию» (патент) со стандартной оговоркой, что эта привилегия не стесняет российское Военное ведомство в применении изобретения для своих потребностей. Однако в 1887–1888 гг. Артиллерийский комитет ГАУ скептически относился к возможностям нового взрывчатого вещества.

Лишь 21 января 1895 г. последовало Высочайшее повеление о введении в крепостной и осадной артиллерии и для 6-дюймовых полевых мортир мелинитовых снарядов. Первые партии 6-дюймовых мелинитовых бомб общим количеством 5699 шт. были снаряжены в мелинитовом отделе Охтинских заводов в 1897 г.

Однако из-за взрыва одного 11-дюймового снаряда в канале береговой мортиры 18 августа 1901 г. на Главном артиллерийском полигоне работы по внедрению мелинита в России были прекращены, и в 1902–1903 гг. мелинит в России не производился.

Таким образом, до русско-японской войны на вооружение поступали только 6-дюймовые мелинитовые снаряды. Первая партия в 10 тыс. шт. была отправлена в войска в 1899 г. и распределилась между осадными парками и крепостями на западной границе. Первыми прибыли 600 бомб в Брест-Литовскую крепость в ноябре 1899 г. В дальнейшем 6-дюймовые бомбы направлялись в подавляющем большинстве именно в крепости Варшавского и Виленского округов. И только с 1901 г. началось снабжение Владивостока и Порт-Артура.

С 1902 г. наряду с мортирными бомбами в крепости и осадные парки начали поступать 6-дюймовые бомбы, снаряженные мелинитом, для пушек обр. 1877 г. весом в 120 пудов, которые с 1904 г. признаются годными и для пушек весом в 190 пудов.

Интересно заметить, что в декабре 1903 г. сорвалась очередная отправка 410 6-дюймовых мелинитовых снарядов, так как правление Добровольного флота отказалось их перевозить. g связи с этим стоит отметить, что в германской армии, не мудрствуя лукаво, в 1902 г. приняли на вооружение тротиловые снаряды.