Роковая ночь - Хелен Бьянчин

Анушка поднялась с кресла.

— Пойдемте что-нибудь выпьем?

— Я нет, — вежливо отказалась Миа и улыбнулась Николасу. — Но пусть тебя это не останавливает.

— Николас? — В тоне Аннушки сквозило нетерпение, которое Николас предпочел проигнорировать.

— Не жди нас.

Анушка передернула плечами и выплыла из зала.

— Обязательно было меня подставлять? — с усмешкой спросил Николас.

— Да у нее на лбу каждый раз, когда она видит тебя, вспыхивает неоновая вывеска «Мое!». Только не говори, что ты не заметил.

— Анушка владеет бутиком модной одежды в Дабл-Бэй, — проинформировал Николас. — Мы просто светские знакомые, и ничего больше.

— Неужели?

Его глаза сузились.

— Ты не веришь мне?

— Я этого не говорила.

— Если бы я был связан обязательствами с другой женщиной, я бы никогда…

— Не соблазнил меня? — любезно помогла Миа.

— Как мне подсказывает моя память, все происходило исключительно по обоюдному желанию.

Возразить ей было нечего.

— Ладно. Моя память не позволяет не согласиться.

Мгновенная улыбка приподняла уголки его губ.

— Какая честность!

Миа поднялась на ноги.

— Мне нужно выйти. Одной, — добавила она, когда Николас поднялся вслед за ней.

— Даже не надейся.

— Мне не нужно, чтобы меня все время водили за ручку. — Неожиданно она разозлилась. — Ты просто настоящий…

Она не договорила, потому что его губы накрыли ее рот. Этот медлительный, дразнящий поцелуй заставил Мию мгновенно забыть обо всем на свете.

— Ты дважды демонстративно покидала меня, — тихо произнес он. — Третьего раза не будет.

Миа ничего не ответила, потому что ни одного подходящего случаю слова не пришло ей на ум. Единственное, о чем она могла думать, так это о том, как бы притянуть его голову к себе и возобновить поцелуй.

Немного придя в себя, Миа вспомнила, где они находятся и сколько людей имеют возможность наблюдать за этой сценой. Она сказала себе, что это ее не волнует, но покривила душой, и ее щеки залил нежный румянец.

Николас вывел ее в шумное фойе и показал, где находится дамская комната. Там, как это часто бывает, образовалась очередь, благодаря чему Миа получила короткую передышку и восстановила относительное душевное равновесие.

Николас поджидал ее чуть ли не под дверью. Они молча пересекли фойе и вернулись на свои места.

Когда поднимался занавес, Миа повернула голову и наткнулась на ненавидящий взгляд Анушки. Все второе отделение она тщетно пыталась отделаться от неприятного ощущения, вызванного этим злобным, убийственным взглядом. Как и любому человеку, Мии приходилось бывать объектом зависти, даже ревности, но никогда такой жгучей ненависти, какую она увидела в глазах Анушки. Она испытала чувство огромного облегчения, когда занавес опустился и зрители разразились бурными аплодисментами.

Как только они двинулись к выходу, Анушка положила руку на плечо Николаса.

— Выпьем кофе в нашем обычном месте?

Николас снял ее руку.

— Спасибо, нет.

Анушка скорчила презрительную гримасу.

— Что, дорогой, невесело возиться с беременной любовницей? — Она посмотрела на Мию с обманчивым сочувствием. — Утренняя тошнота, усталость… Как ты справляешься?

— Без проблем. Но спасибо за заботу, — сладким до приторности голосом поблагодарила Миа и так же сладко улыбнулась Николасу. — Я поймаю такси, а ты можешь выпить кофе с друзьями…

— Нет!

Глаза Аннушки кокетливо расширились.

— Ну, если Миа сама предлагает тебе… свободные отношения… Ты знаешь, как меня найти.

— Что, черт возьми, ты творишь? — с опасной мягкостью спросил Николас, как только Анушка отошла от них.

— Оказываю тебе любезность, — не осталась в долгу Миа.

— Какую еще любезность?

Они медленно шли на стоянку, где Николас оставил машину.

Когда они уже влились в транспортный поток, он предложил:

— Давай заедем куда-нибудь выпить.

— Давай, — неожиданно легко согласилась Миа. Раз уж у них свидание, пусть все будет по правилам.

Николас остановился у небольшого кафе на окраине. Как только они сели за столик, он заказал чай для Мии и кофе для себя.

— Итак, расскажи мне о себе.

— Что, например?

— Все. Почему бы не начать с самого начала?

— Ты хочешь сказать, что не наводил обо мне справки? — Цинизм в собственном голосе неприятно удивил ее.

Она попала в цель, но Николас не стал ей говорить, что действительно ни один человек не может проникнуть в семью Каредас без тщательной проверки.

Официант принес заказанные напитки. Николас налил ей чай, добавил молоко и сахар. Это был неожиданный, но приятный жест.

— Я понял, что ты пошла учиться на фармацевта после нескольких лет работы…

— Родилась и выросла в Сиднее. Элис — моя единственная родственница. Родители погибли в авиакатастрофе, когда я была подростком. Я заинтересовалась косметологией, училась и работала. Была обручена с доктором. — Эта часть биографии была самой болезненной. — Когда дело коснулось секса, я предложила дождаться первой брачной ночи. Он согласился, но стал решать эту проблему на стороне. Я узнала об этом, и мы расстались. Потом я поступила в Брисбенский университет. — Рассказ занял ровно три минуты. — А ты?

От пристального взгляда Николаса не ускользнуло выражение боли, промелькнувшее на лице Мии, и он мгновенно возненавидел неизвестного доктора, причинившего ее.

— Родился в Перте, имею греческие корни, учился в Сиднее, два года провел в Нью-Йорке, два — в Афинах. Вернулся в Сидней, когда отец и дед погибли в автокатастрофе.

— А как насчет женщин в твоей жизни?

— Их было меньше, чем ты думаешь, — насмешливо ответил Николас.

— Смотря что брать за точку отсчета, — парировала Миа.

Она допила чай и решила, что пора прощаться.

— Уже поздно.

Николас тут же поднялся, засунул под чашку купюру, с лихвой покрывающую счет, и они направились к машине.

— Как ты смотришь на обед в субботу?

— Как? Еще одно свидание? Да так скоро?

— Рассматривай это как репетицию воскресного ленча с Софией и Анджелиной.

— А Крис будет? — быстро спросила она.

Машина плавно влилась в общий поток и набрала скорость.

— Рассчитываешь на его ответную любезность?

Слова Николаса показались ей двусмысленными и вселили тревогу. Что он имеет в виду? Не может же он…

— Неужели ты думала, что я не знаю о сексуальной ориентации своего брата?

Миа похолодела. Что ответить? Как выйти из этого положения?

— Крис — мой друг.