Остров неопытных физиков - Кирилл Домбровский

Зато у спортивного магазина, где были выставлены рыболовные снасти, ребята остановились надолго. Спиннинги, катушки, блесны, удилища, разборная лодка были такими заманчивыми, что ребята никак не могли от них оторваться.

Скоро улица кончилась, и ребята вышли на небольшой сквер. Здесь, прямо на траве, стояли удобные кресла, в которых сидели разные люди. Кто читал газету, кто занимался рукоделием, а кто просто сидел, ничего не делая. Одна женщина кормила орешками ручную белку. Белка брала орешки передними лапками прямо из рук и деловито их разгрызала. Серега, любитель всякой живности, порылся в карманах, но не нашел ничего, чем бы можно было подманить белку.

— Ребята, давайте посидим, — сказал Алек. — Я устал, нога болят.

Все ребята устали и рады были бы посидеть, но рядом не было свободных кресел.

— Вон там есть свободные! — воскликнул Яшка и вместе с Алеком направился туда, где стояли в ряд пустые кресла.

Серега и Витька ждали, посматривая то на белку, то на ребят, отправившихся добывать кресла. Издали они видели, как Яшка поднял сразу два кресла, но его остановил какой-то старичок. Они о чем-то спорили. Яшка что-то доказывал, а старичок возражал. Наконец он просто вырвал у Яшки кресла и поставил их на место. Яшка и Алек вернулись к ребятам.

— Ну что? — спросил Витька.

— Не дает. За них, оказывается, платить надо. Тоже мне порядочек — человек не может бесплатно на сквере посидеть!

— Не может быть! — возмутился Серега.

— А я тебе говорю — может! Он нам показывал монету, только я не понял сколько.

— Это ж капитализм! — сказал Алек. — Здесь даже свежий воздух продается за деньги!

Ребята, недовольные и расстроенные, пошли дальше. Скоро они очутились на просторной площади перед большим зданием странной архитектуры. Оно было сложено из темно-красного блестящего кирпича. По бокам высились две башни этажей в двадцать. Средняя часть фасада несколько отступала вглубь, и там был высокий портал с большими дверями. Над порталом висел красный флаг с синим крестом. К порталу вела широкая красивая лестница.

— Должно быть, какое-то учреждение.

— Конечно, раз флаг висит.

Ребята прошлись перед зданием и завернули за угол.

И сразу перед ними открылась панорама порта. Вдали синели холмистые берега залива и покрытые лесом острова. Яхты с белыми парусами, казалось, неподвижно застыли на воде. Ближе, у самого берега, был сплошной лес мачт. Суда стояли у причалов, тянувшихся вдоль всей набережной. Большие черные лесовозы, танкеры, просто грузовые пароходы, красивые белые пассажирские лайнеры и даже один военный корабль на рейде.

Воздух был пропитан особым портовым ароматом — сложной смесью запахов мазута и гнилых водорослей, рыбы и смолистого леса.

Ребята спустились на набережную и медленно шли, разглядывая суда и читая названия на бортах. Кое-где работали подъемные краны. Один доставал из трюма большие деревянные ящики и складывал их на набережной. Другой кран был занят погрузкой леса. Специальные автомобили-лесовозы подвозили к причалу пакеты свежих, пахнущих смолой брусьев и досок.

— Вот он! Вот он! — вдруг закричал Алек.

— Кто — он? — спросил Яшка.

— Он, «Москвич», тот самый, кремовый!

Направо, из-за штабелей досок, виднелся такой родной и привычный капот "Москвича".

Ребята бегом обогнули штабеля. И перед ними открылась площадка, сплошь уставленная «Москвичами», — кремовыми, бежевыми, зелеными, красными, синими и серыми, цвета морской воды и цвета семги, темно-вишневыми и цвета раздавленной земляники с молоком. Все они стояли ровными рядами и ждали отправки в магазины.

Ребята были обрадованы и огорчены. Приятно в чужой стране встретить свое родное и привычное, но их смутные надежды на то, что через «Москвича» им удастся узнать дорогу в музей «Кон-Тики», оказывались пустой фантазией. Все эти машины были доставлены сюда просто для продажи.

— Ребята, я есть хочу, — мрачно сказал Яшка.

— Все хочем, — ответил Серега.

— Не «хочем», а хотим. Седьмой год русский язык изучаем, — заметил Алек.

— Ребята, пора кончать разговоры! Надо скорее плот находить и отправляться, а то поздно будет, скоро вечер… — сказал Витька. — Серега, ты точно знаешь, что на плоту все есть: и хлеб и консервы?

— Насчет хлеба не знаю, а консервы — точно. Сам в кино банки видел.

— Ну, тогда пошли скорее, надо все же у кого-нибудь спросить дорогу, не может быть, чтобы никто не знал. Серега, давай теперь ты спрашивай!

Ребята повернули обратно и пошли опять в сторону той главной улицы, по которой они пришли в порт. Здесь, на набережной, прохожих было мало, и Серега все не мог решить, у кого бы спросить дорогу.

Навстречу шли два матроса. Их черная форма была похожа на нашу, не было только привычных голубых воротников с полосками, да на головах у них вместо бескозырок с ленточками были смешные белые шапочки.

Серега решил, что уж норвежские моряки обязательно должны знать имя Тора Хейердала и где находится плот "Кон-Тики".

Морячки шли вразвалку и что-то энергично жевали.

Серега сказал:

— Будьте добры, пожалуйста, скажите нам, как пройти к плоту «Кон-Тики»! Где «Кон-Тики»? Тор Хейердал?

Морячок переложил жвачку за другую щеку и ответил:

— I don't understand, please?

— "Кон-Тики", "Кон-Тики"!.. — повторил Серега.

— I don't understend, norvegian, we are american sailors. May speak english, please?

— Сережка, он же говорит по-английски! Я его понял! — закричал Алек.

Серега и сам начал улавливать что-то знакомое в словах морячка, но английский он знал так же, как и большинство учеников средней школы, то есть почти совсем не знал. Но Алек по английскому языку был первый ученик — этим он обязан своей бабушке, которая с ним занималась. Он даже мог разговаривать по-английски.

Морячки стояли молча и продолжали жевать свою жвачку, вопросительно глядя на ребят.

— Давай, Алек, давай! Объясни им, что нам надо! — обрадовались ребята.

Алек солидно вышел вперед и стал говорить по-английски так невнятно, словно у него полон рот каши.

— Ну что? Ну, что они говорят? — приставали ребята.

— Он говорит, что они американские моряки с того военного корабля, который стоит на рейде. Они только первый день в городе и еще ничего не знают. Они думают, что мы норвежцы, и сами спрашивают, где бы тут поблизости выпить.

Американец вытащил из кармана несколько пакетиков с яркими этикетками и протянул их ребятам.

Ребята отказались.

Американец засмеялся, похлопал Серегу по плечу и стал что-то быстро говорить, опять протягивая пакетик.

— Алек, чего ему надо? — недовольно спросил Витька.

— Он хочет угостить нас этой штукой. Я не могу понять, как она называется, что-то вроде чуингэм. Он говорит, что это очень вкусно и все мальчишки во всех портах, где они бывали, всегда просят эту штуку. Ее надо взять в рот и жевать, только не глотать.

— Пускай сам жует, если не знает, где "Кон-Тики"!

Американский морячок — совсем молодой парень — развернул один пакетик и показал, как надо обращаться с жевательной резинкой. Он энергично двигал челюстями и старался изобразить на своем простецком лице предельное удовольствие.

— Пойдем, ребята, нечего время терять! — заторопился Витька.

Алек сказал американцу какую-то вежливую фразу, тот ответил, и все разошлись. Последним шел Яшка.

— Ребята, а это хорошая идея, — сказал Витька. — Если Алек может говорить по-английски так хорошо, что его американцы понимают, то мы сумеем объясниться. Надо просто говорить по-английски. Русский язык здесь, наверное, никто не знает, а английский могут знать. В крайнем случае найдем какого-нибудь школьника. Не может быть, чтобы у них в школах не изучали английский!

Ребята шли по улице, приглядываясь к прохожим и выбирая человека посимпатичнее, который мог бы знать английский язык. Но все выглядели занятыми, и было как-то неудобно их останавливать.

— Алек, иди вперед, тебе спрашивать!.. А где Яшка? — Витька обернулся. — Яшка, ты чего отстаешь?

— Я… и-ду… — произнес Яшка, с трудом раздирая челюсти.

— Яшка, ты что как-то странно говоришь, точно у тебя рот полон? Или ты по-английски тренируешься?

— Я… жу-ю…

— Что жуешь? — Витька остановился и строго посмотрел на Яшку. — Говори, что жуешь!

— Жвачку. Матрос дал.

— Покажи.

Яшка запустил пальцы за щеку и с трудом вытянул длинную липкую резинку.

— Ну и что ж, она вкусная?

— Ни-че-го. Мятой… пахнет.

— Сам жует, а с нами не поделился, — капризно заметил Алек.

— Я же не всю сразу зажевал, я и вам по кусочку оставил.

Яшка остановился и полез в карман за остатком жвачки. При этом он так неловко развернулся, что нечаянно толкнул какого-то мальчишку, который шел навстречу.