За полшага до счастья - Аньес Ледиг

– У вас не получилось.

– Простите. Это было глупо с моей стороны. Может, вас успокоит, если я скажу, что сам никогда с ней не сталкивался? И мой предшественник тоже – за все тридцать пять лет своей практики.

– Да, чуть-чуть…

– Каждый раз повторяйте себе, что делаете все от вас зависящее, но что изменить судьбу не в ваших силах. Я знаю, о чем говорю.

– Попробую. Не буду больше вам мешать. Приятного отпуска! – сказала молодая женщина.

– До завтра, – ответил Жером.

– Нет-нет, обещаю, я не буду беспокоить вас каждый день!

– Острая легочная эмболия обычно случается на второй день.

– Опять не смешно.

– Хорошего вечера, Каролина.

Поездка заканчивалась в молчании. Мужчины впереди почти не разговаривали. Пассажиры на заднем сиденье прилежно уткнулись носом в книги или играли в угадайку – в зависимости от того, какой пейзаж мелькал за окном автомобиля. Погода весь день была отличная, но, когда они добрались до Ванна, уже начинало смеркаться. До дому оставалось меньше часа. Они приедут как раз к заходу солнца. Это будет прекрасное завершение поездки, которое позволит снять напряженность.

Когда они выехали на дорогу, идущую вдоль океана, сзади сидел не один ребенок, а два. Открывшийся им волшебный вид заворожил обоих и отражался в их глазах оранжевыми искрами. Как утром огни туннеля, но ярче. Они вырвались из туннеля. Теперь их взорам предстал океан. Когда Поль припарковался возле дома, Жюли показалось, что все это ей снится. Прямо за спиной она заметила пляж и даже расслышала шум волн. Прежде чем скрыться за домом, она отстегнула Людовика и улыбнулась Полю.

– Идешь с нами на пляж? – спросил он своего сына.

– Нет, дай мне ключи, я перенесу вещи.

– Как хочешь. Ключи в тайнике, как обычно. Эй, подождите меня! – крикнул он Жюли, которая, подхватив малыша, уже шагала по песку.

– Не могу, – со смехом ответила она, – это сильнее меня…

Когда Поль догнал их, Жюли с Люком на руках уже замерла у кромки воды и смотрела вдаль, на горизонт. Последние отблески солнца освещали два блаженно улыбающихся и похожих, как никогда, лица. К ним присоединилось третье, лицо Поля. Он был на седьмом небе от счастья, что может разделить их простую радость, зная, что в этом есть немножечко и его заслуги… Как далеко позади осталась та слезинка в супермаркете… Они некоторое время брели по пляжу, хотя быстро темнело. Шум волн прекрасной песней звучал в голове Жюли, пока она благодарила Поля за столь великолепный подарок. Ей казалось, что это сон, и она едва не попросила Поля ущипнуть ее. Подобные моменты столь редки в ее жизни, что она с трудом верит, когда они случаются. Потом они втроем возвратились в домик на берегу моря, которое даже не мелькало в мечтах Жюли. Даже в самых безумных.

Жером молча удалился в комнатку под крышей. Так спокойнее. Осталась большая комната с двуспальной кроватью и крохотная гостевая с узкой постелью. Жюли принялась раскладывать в ней свои вещи. Привычка к тесноте. Но Поль молча подхватил их пожитки и устроил молодую женщину с ребенком в большой спальне.

– Маленькую займу я, – бросил он вместо объяснения.

– Ну что вы, я прижмусь к Люку, мне привычно.

– Ты что, шутишь? Будьте как дома. А мне это напомнит студенческие годы, когда я скитался по друзьям и мог заснуть где угодно.

– Как хотите.

– Больше всего я хочу, чтобы ты перестала мне выкать. Это постоянно прогоняет воспоминания о моей молодости, возвращая к мыслям о пресловутой разнице в возрасте. Хочешь что-нибудь съесть?

– Нет, спасибо. Люк устал, буду его укладывать.

– Я разожгу камин; если захочешь, можешь прийти погреться. В доме все-таки прохладно.

– Убаюкаю его и приду.

Людовик уцепился за материнскую шею и прошептал маме на ушко, что море – это очень красиво. Пойдут ли они туда завтра? Разумеется, пойдут. Искупаться он не сможет, но они хотя бы поиграют в песке…

Несмотря на многочасовой сон в машине, ребенок без труда заснул. Поездка утомила его. На лице малыша играла та же улыбка, что на пляже. В этот вечер, глядя на сына, спящего под теплым одеялом в огромной кровати, Жюли переживала довольно редкий для нее момент огромного счастья. Вместо колыбельной и ароматизатора воздуха – морской прибой. Кажется, этот момент почти стер из ее памяти другие, когда она сожалела о том, что заставляет трехлетнего ребенка проживать эту говенную жизнь. Так что напрасно няня твердила ей, что материальные блага – это не главное и что Людовик выглядит гораздо более счастливым, чем другие дети, получающие все, что пожелают. Жюли чувствовала себя виноватой, что сыну приходится жить в таких условиях.

Потом Жюли присоединилась к Полю, который устроился на диване со стаканом в руке и смотрел на пляшущее в камине пламя.

– Выпить хочешь?

– А что это?

– Наливка старого холостяка.

– А молодым девушкам такое можно?

– У тебя мальчишеский темперамент, тебе понравится. Домашний рецепт, сделано в прошлом году.

– Тогда очень хочу. А Жером не хочет?

– Не думаю. Он, наверное, уже уснул. Он сейчас много спит.

– Так что там за история?

– Его жена покончила с собой чуть больше трех месяцев назад.

– Ой… – после долгого молчания выдавила она, – а почему?

– Глубокая депрессия. Я всегда знал, что Ирэн склонна к депрессиям. У нее было хрупкое здоровье, и душевное и физическое. Порыв ветра мог поднять ее и унести куда-то, а она даже не была способна сопротивляться. Эмоциональные порывы точно так же действовали на ее душу. Одно лишнее слово, один недобрый взгляд – и вот уже она опускала глаза, чтобы никто не видел, что ее несет, точно осенний листок. Знаешь, сейчас, когда я рассказал тебе о ней, я точно осознал, какое она производила впечатление. Сухой листок, оторвавшийся от живой ветки и больше не получающий питательных соков. Почему для нее не существовало другого времени года, кроме осени, я не понимаю… По воле ветра ее занесло в сад Жерома… Подозреваю, что он влюбился в Ирэн в бессознательной надежде, что ему удастся ее спасти. Он врач до мозга костей. В тот день он вернулся домой слишком поздно. Приди он несколькими минутами раньше, она сейчас была бы жива. Он не может себе простить. Он беседовал на крыльце с одним из своих пациентов. И вдруг услышал выстрел.

– Она выстрелила в себя? Какой ужас!.. Где же она взяла оружие?

– Старый пистолет ее дедушки. Времен Второй мировой войны. Жером и не подозревал, что она сумеет нажать на курок. Вот так-то… Поэтому ему нужно время, чтобы привыкнуть к тебе. Вообще к людям… Я пригласил его, чтобы он слегка передохнул, набрался сил, прежде чем снова погрузится в свою работу. Он не выходит из своего мрачного состояния, и становится все хуже и хуже. Меня это беспокоит.