Столетовы. Часть 2. Алёна - Лена Гурова

– А ты – моя первая женщина, любимая. Всё, что было до тебя, я даже не помню.

– А там рыбки ещё не осталось? Есть хочется.

Он расхохотался.

– Да, романтик ещё тот. Несу, родная, несу…

Весь следующий день Вадим не выпускал Алёну из рук. Он не разрешал ей ходить и даже в ванную комнату заносил, а потом выносил. Обед готовили вместе. Причём девушка сидела у него на коленях, обнимала и целовала его, а он резал лук…

– Вот, так тебе и надо, чтоб не обижал маленьких девочек, – хихикала она.

Бравый капитан виновато поглядывал на неё, но всё заканчивалось очередным поцелуем. И к вечеру от Алёны можно было спички зажигать. Она лежала на его коленях, а он поглаживал её всю. Руки, плечи, животик… Алёна жмурилась от удовольствия. А Вадим рассказывал, как они будут счастливо и красиво жить во Владивостоке, в новой квартире, которую он получил недавно. До этого отказывался, она ему была не нужна. Ну а теперь, будьте любезны. И как Алёнка там всё устроит с её талантом и вкусом. Без неё Вадим ничего не будет делать.

– А завтра я попрошу твоей руки у родителей, – без паузы выдал он.

– Ты ещё мне не сделал предложение, а уже к родителям намылился. Нет-нет, я против. Без кольца, без бриллиантов и шампанского, без цыган, наконец. Так дело не пойдёт… – пошутила девушка.

Вадим поднял её перед собой, прямо напротив своих глаз.

– Это всё не проблема. Просто мне нужно ещё пару месяцев, чтобы закончить свои дела и уйти в отпуск, в котором толком не был лет пять. А тебе нужна Италия, на сколько я понял, вопрос решённый. И повторять банальщину по поводу судьбы жены моряка, которого ждут на берегу, и всё такое, я тоже не буду. Просто расставаться с тобой сейчас, даже на день, на минуту, на секунду нет никаких моих сил…

Алёнка обняла, прижала эту несчастную голову к своей груди и… Калейдоскоп вырывающихся из её души чувств накрыл этого сильного и гораздо лучше знающего жизнь мужчину. Но такого с ним не было никогда. Он разбудил в этой девчонке женщину, нежную, милую и страстную, одновременно. И получал взамен такое море удовольствия… И она, отдавая этому человеку себя всю, начинала понимать, на что способна любовь. Это было так сладко, так здорово. Понимать, что они – одно целое, одна вселенная на двоих, причём, ровно пополам.

Утром посетили ювелирный магазин. Вадим настоял на выборе кольца самой Алёнкой, ведь ей его носить. Набрав кучу всяких продуктов, цветов и подарочков детям, приехали в Озерки. Дочь успела предупредить маму, и все домочадцы оказались в сборе. «Церемония» прошла без осложнений. Дети радовались тортам и подаркам, бабуля лила слёзы, мама с папой сидели рядком и представляли из себя образцово-показательную семейную пару, а дед с Ольгой притащили фотографии и показывали Вадиму совсем маленькую голенькую Алёнку, потом постарше и совсем недавние. Он улыбался, посматривал на свою невесту и говорил; «Ну совсем не изменилась…»

Вересов попросил Елену с Сергеем отпустить с ним Алёну на несколько дней на Селигер. Там его ждали друзья и кое-какие дела. И они вечером уехали. Сначала на квартиру, в которую влетели, уже начав обниматься-целоваться в лифте. А потом и в дорогу. Эти три дня, наполненные счастьем, любовью, радостью общения, знакомствами с новыми людьми, очень симпатичными сослуживцами Вадима и их жёнами и детьми, стали самыми классными за всю небольшую жизнь Алёнки.

Возвращались грустно. Вадиму нужно было улетать, а ей – через пару дней.

– Господи, ну почему нужны, обязательно, эти испытания? – Недоумевала Алёна. – Ведь мы любим друг друга. Нам не надо ничего проверять. Я могу не уезжать, могу поехать с тобой и пройти практику там. Ведь так?

– Так, родная моя. Это не проверка, это просто обстоятельства. Меня всё равно не будет в городе эти два месяца. Ну какой смысл сидеть у самого синего моря и мастерить корыто, когда есть такая возможность – стажироваться в Италии. Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя что-то рушилось. Ведь мои планы не меняются. Пусть и у тебя всё идёт, как надо.

Эту последнюю ночь перед отлётом Вадима они не спали ни одной минуты. Как же им было тяжело оторваться друг от друга! Алёнка совсем обессилила, она просто таяла в руках своего любимого мужчины. Пришлось капитану подстраховаться. Он созвонился с Серёжкой и попросил его забрать сестру из аэропорта, потому что… Брат понял почему и обещал всё сделать.

И опять эти двое, теперь уже жених и невеста, стояли в центре зала ожидания и не могли отвести друг от друга глаз.

– Всё будет хорошо, Алёна. Тебе будет интересно в Италии. Время быстро пробежит.

– Мне ничего не интересно без тебя, Вадик! Как ты не понимаешь?

– Я люблю тебя.

Витторио и Алиция встречали Алёнку, как королеву. Они любили детей Леночки Столетовой, с которой их связывала давняя дружба. Эти итальянцы знали про них всё. А когда приезжали в Россию, довольно часто, Витторио обязательно привозил новые веяния европейской моды, воплощал идеи на столетовских девочках, внося в них "русскость", как он говорил.. А Алиция фотографировала с утра до вечера, выискивая забавные моменты и сюжеты.      Своих детей им бог не дал, как жаль. Они были бы замечательными родителями. А мама Алиции, Софи, у которой в своё время и жила Леночка, вынашивая своего первенца, вообще считала этого малыша, Серджио, своим внуком. И вот теперь к ним пожаловала Алёнка, живая копия своей матери, чуть повыше ростом и пофигуристее. Они не могли скрыть своей радости. Завалили цветами, поздравляя со сватовством, потащили сразу к себе в студию показать, что они уже придумали для свадьбы. Потом ели в русском ресторане, оставив итальянскую кухню для более детального изучения на потом. И уже поздно вечером, добравшись до квартирки Софи, безоговорочно определившую Алёнку к себе на постой, она, наконец-то, позвонила Вадиму. Что долетела, отстучала ещё утром. А теперь ей хотелось услышать его голос, закрыть глаза и слушать… Всего три дня прошло, а вселенская тоска извела её до дна, до донышка. Ничего не хотелось, ни есть, ни пить, ни, тем более, развлекаться или общаться. Хотелось залечь в норку, обнять телефон и наслаждаться звуками любимого голоса. Ну, хотя бы так…

– Как я соскучился, Алёнушка! Рассказывай, моя родная, как тебя встретили, как Италия? А я буду слушать и балдеть. И радоваться за тебя, хотя мне очень грустно…

Алёна вспомнила слова мамы.

– Доченька! Я знаю, тебе будет очень пусто