Дьявольские камни - Ви Ку

Так с надеждой в сердце открыл глаза. Но суровая реальность так не работает. Это был все тот же гребаный новый мир. Вокруг суетились солдаты, собирая лагерь. Буквально спустя минуту возле меня появился старшина. Прям как будто следил за мной. С котелком вчерашней каши, ведром воды, полотенцем и штанами.

— Штаны то тебе нахрена, — хмуро поинтересовался. Настроение пропало стоило открыть глаза.

— Так вам бы это, сменить ваше благородие, — замялся старшина, смотря на мои штаны.

— В смысле?

— Так испорчены же, господин лейтенант.

— Где? — откинув шинель начал рассматривать штаны. И только сейчас мне ударил в нос мочи. Такого удара по самолюбию я не ожидал. Резко накрылся шинелью, лёг наливаясь краской и злостью, — уйди от греха, — нащупывая кобуру рыкнул.

М-да, так тактично в говно меня давно не макали.

Спустя пол часа, когда старшина рискнул ко мне снова подойти я уже умытый, в чистых штанах кушал кашу. Вспоминая, когда и как произошёл конфуз. Вариантов было куча — и удар по рёбрам, и когда лежал не чувствовал тело. Да и в моменты, когда без памяти лежал мог.

Старшина как ни в чем ни бывало доложил о готовности выдвигаться, как будто и не он мне новые штаны принёс. Где ещё взял только, может и с мертвого снял. Скорей всего. Что то нехорошая традиция складывается — сапоги, штаны.

— Что раненые старшина?

— Нет больше у нас раненых господин лейтенант, теперь из раненых только вы у нас, — грустно сказал он, — уж сильно изрубили хлопцев.

Через три часа пути вышли к реке. Сделали привал, помылись и перекусили. Я себе чувствовал относительно нормально, даже без помощи помылся, хоть старшина и предлагал помощь. Организм маленькими шагами восстанавливался. Старшина постоянно находился возле меня. Это настораживало и заставляло задуматься. Основных варианта два — хочет услужить или присматривает.

Где-то ещё через два часа пути послышался гул впереди. Дорога проходила в лесу и уходила вперёд и вправо. Шум было слышно, но при этом ничего не видно. Большая часть солдат спрыгивали с телег, хватали ружья и бежали в лес. Трое солдат спрыгнув остановились в нерешительности.

— А НУ СТОЯТЬ СУКИ! — взревел я, вскакивая на ноги. В голове за доли секунд пронеслась история старшины про их первое чудесное спасение до присоединения к Горскому. Рука потянулась к кобуре, осознание того, что я из-за своего состояния не убегу придавало решительности.

Старшина успел сделать несколько шагов в сторону леса, когда я выстрелил в солдата, который обгонял его на пару шагов. Пуля попала ему в спину, он кувыркнулся вперёд и захрипел.

— Я СКАЗАЛ СТОЯТЬ! КО МНЕ! — перевёл револьвер на старшину. Он встал как вкопанный, и большая часть солдат тоже остановилась. Только солдаты с первой телеги ещё больше ускорились, услышав выстрел. Стрелять в них в лесу на таком расстоянии просто переводить патроны.

Водя револьвером с старшины на других солдат, — я больше повторять не буду! Застрелю на месте, мне терять нечего, — проговорил я.

Первым в себя пришёл старшина, который начал пофамильно звать солдат. Я же начал руководить тремя солдатами, которые не побежали, расставляя телеги, не выпуская из рук револьвер, ведь могли и в спину пальнуть.

Успели перекрыть дорогу двумя телегами по фронту и по одной по флангам в форме буквы «П», когда из-за поворота показалась конница.

За телегами по фронту выстроилось девять оставшихся солдат и старшина, я так и остался у своей телеги, которая была теперь правым флангом и была позади основного строя. Поднял своё ружьё, проверил заряжено или нет. Встал на дно телеги, чтоб лучше видеть обстановку.

Впереди на нас неслась конница, но это явно были не рыцари. У них был огнестрел.

— Так это ж ляхи братцы, — радостно заорал старшина, тоже рассмотрев вылетевших из поворота. Его радостная реакция меня озадачила, — и что, что ляхи?

— Так они как мы, только стреляют, — весело проговорил старшина, — целься, — закончил он, поднимая винтовку. Я присел обратно в телегу, стоять в полный рост в перестрелке не айс.

Меня удивило, что ляхи не притормозили подумать над ситуацией вылетев на нас, расстояние позволяло. Не сбавляя скорость, они кинулись на сближение не обращая внимание на баррикаду. Сразу бросилось в глаза, что ляхи двигались как-то вяло в сравнении с тем, что в прошлый раз показали рыцари на поле по скорости.

От поворота до нашей позиции было где-то триста метров, на расстоянии сто пятьдесят метров мы открыли огонь. Ляхи летели в пять всадников в ряд, сколько позволяла ширина дороги. Мы успели сделать ещё два ружейных залпа в которых участвовал и я. Так как места для манёвра практически не было, а дистанция кинжальная наш огонь был очень эффективен. Если первый залп проредил ряды наступающих, то второй полностью остановил на расстоянии пятидесяти метров. Убитые передние ряды лошадей и кавалеристов построили ещё одно препятствие на пути напиравших сзади. Началась давка, крики и беспорядочная стрельба. Осознав, что с наскока пробиться не получится, ляхи начали пешую атаку огибая нас с флангов. Противников оказалось много. Сначала мы потеряли троих ранеными или убитыми в перестрелке на подходе к баррикаде. Дальше последовала атака с мечами и саблями. Обороняя правый фланг, я бросил ружьё и спрятался за телегой. На рефлексах достал камешек и нож в левую руку, а револьвер в правую. В центре у баррикады идёт рукопашная. Трое оставшихся на ногах солдат отбиваются от пятерых напирающих, двое солдат, как и я отошли за левую телегу и ведут огонь. Человек десять пытаются растянуть телеги и освободить дорогу. Из леса к моей телеги бегут два поляка. Выглянув из-за телеги, делаю четыре выстрела. В первого попадаю сразу первой пулей, но по инерции он делает ещё несколько шагов ко мне. Делаю ещё два выстрела, чтоб остановить его. Во второго делаю четвёртый по счёту выстрел, когда до меня остаётся два метра. Попадаю ему в грудь. Он валится на меня, подминая под себя. Контрольный — бью ножом в шею. Скидываю с себя труп и присаживаюсь опять за телегу, перезаряжаю револьвер. Осматриваясь по сторонам, вижу, что с флангов больше никто не атакует. Поднимаюсь