Научиться быть ведьмой - Ольга Обская

— Тема сегодняшней лекции амулеты Древнего Египта, — проскрипел профессор.

— Валентин Семёнович, расскажите нам лучше про Большой Бубен, — с места выкрикнул Никита.

— Что?! — взвизгнул преподаватель, обводя пристальным взглядом аудиторию. — Кто это посмел говорить без разрешения? В наше время за такое студента бы запросто выгнали с лекции…

— За что? — невинно пожал плечами Никита. — За тягу к знаниям?!

— Молодой человек, кто Вам позволил меня перебивать? — продолжать брюзжать профессор.

— Акакий Акакиевич, — не моргнув глазом, нашёлся студент.

По аудитории прокатился смешок.

— Как понять? — нахмурился преподаватель.

— На прошлой лекции Акакий Акакиевич рассказывал нам про восточносибирское шаманское течение Улаха Еттэ или «Обратная сторона». И про артефакт, который Объединённому Ведьмовскому Сообществу удалось заполучить, когда течение самоликвидировалось. Но подробней про этот артефакт профессор нам не стал рассказывать, сославшись на то, что это сделаете Вы.

— Не мог он Вам такого сказать, потому что нет никакого смысла изучать Большой Бубен. Этот артефакт мёртв, то есть он не работает, и никто не знает, есть ли заклинание, которое заставит его работать. Кроме того, несколько лет назад он был украден из хранилища Ведьмовского Сообщества.

— Украден?! И, что, до сих пор не найден? — поинтересовался Егор, который, как только что заметила Вероника, уже успел воспользоваться тем, что Никита пересел — занял его место возле Леночки.

— Его ищут, но не так интенсивно, как это делали бы, если украденный артефакт был живой.

— Наверно артефакт обладал невероятной силой, раз заинтересовал кого-то, несмотря на то, что мёртв. Как вообще кто-то мог решиться на такой опасный поступок ради недействующей вещи? — теперь уже и Вероника решила вступить в разговор с лектором.

— Большой Бубен действительно обладал интересными свойствами. Тот, кто умел играть на нём, мог задавать ритм Вселенной. Но артефакт мёртв, так что украден был, скорее всего, каким-то коллекционером, просто как раритетная в ведьмовском мире вещь, ценная не своей магической силой, а интересной историей.

— А что значит «задавать ритм Вселенной»? — поинтересовалась Вероника.

— Это значит — управлять временем.

Новая формулировка не стала девушке понятней, поэтому она снова переспросила:

— А что значит «управлять временем»?

— Так, стоп! — Валентин Семёнович вдруг со всего маху хлопнул ладонью по учительскому столу. — Почему Вы, Двинская и компания, постоянно уводите меня от темы занятия?! Повторяю, сегодня мы говорим об амулетах Древнего Египта. А кто посмеет ещё раз перебить меня, будет выгнан с лекции и, более того, о его дерзком поведении будет сообщено Дисциплинарному Совету.

Последняя угроза отбила желание как у Никиты, так и у Вероники продолжать злить лектора — попасть два раза подряд на заседания Совета было бы слишком опасно. Им пришлось сосредоточиться на конспектировании слов профессора, ведь тот, конечно, запомнил, кто терзал его вопросами, и на следующем занятии начнёт опрос с излишне любопытных студентов. В отличие от других преподавателей, Валентин Семёнович не потрудился залить конспекты своих лекций в университетскую электронную библиотеку, а это означало, что надо по старинке переносить слова педагога ручкой на бумагу.

— Слушай, Никита, — не выдержала в середине лекции Вероника. Она, хоть и старалась вникать в повествование Валентина Семёновича, но фоном всё равно продолжала терзаться мыслью, каким образом её одногруппник ухитрился оказаться с ней за одной партой, при этом никого не обидев и не разозлив, но это, конечно, не считая самой Вероники. — Что ты там Леночке на ухо нашёптывал?

— Да так, ничего, — самодовольно улыбнулся Никита.

— Говори, — процедила Ника, — а то получишь у меня.

— Поцелуешь — скажу.

— Ага. Щас.

— Ладно уж, — снисходительно прошептал Никита. — Я ей сказал, что пересесть меня попросил Егор. Что Леночка ему очень нравится и всё такое.

— Егор и правда просил?

— Когда-то просил, а вот сегодня я подумал-подумал, да и решил, почему бы не помочь хорошему парню.

— Значит, ты временно на две недели уступил Лену Егору, чтобы выиграть у меня пари? — ехидно прошептала Вероника.

— Ну, что-то вроде того, — хмыкнул Никита.

— А ты не подумал, что не факт, что Леночка потом снова переключится на тебя? А? — злорадно сверкнула глазами Ника.

— А вдруг мне не захочется переключаться на Леночку, — подначил Никита, — вдруг ты так меня поцелуешь, что я…

— И не мечтай. Никакого поцелуя не будет. Лучше возвращайся на своё старое место, пока не лишился своей единственной воздыхательницы.

Звонок, возвестивший об окончании первой пары, заставил молодых людей прекратить пикировку и осознать, что содержание второй половины лекции осталось для них тайной.

— Ника, вы чего с Никитой всю лекцию перешёптывались? — подмигнула Наташа подруге, когда они вышли из лекционного зала и направились в другую аудиторию. — Раскусила, что он там придумал, чтобы тебя охмурить?

— Наташ, да что он умного может придумать? Вот весь его план, видимо, в этом и состоит — крутиться у меня перед глазами, пока меня тошнить от него не начнёт. И, вообще, зачем ты ему подыграла? — нахмурилась Вероника.

— Это всё для твоего же блага, — начала объяснять подруга. — Сегодня перед первой парой он мне сказал, что выполнит любое моё желание, если я соглашусь две недели посидеть за другой партой.

— Ого, любое?! — глаза Вероники заискрились. — Ну? Ты придумала что-нибудь этакое?

— Какое этакое? — засмеялась подруга.

— Например, чтобы он на перемене залез на учительский стол и громко прокукарекал три раза.

— Господи, Ника, что за детский сад! Я придумала кое-что получше.

— Ну?

— Я взяла с него обещание, что он больше никогда не будет заключать с тобой пари.

— Наташ, ну это же так скучно… — разочаровано протянула Вероника.

— Зато благоразумно! — ответила подруга, придав голосу поучительную интонацию старшей сестры. Вообще-то девушки были ровесницами, но по непонятной причине Наташа чувствовала ответственность за свою бедовую подругу, с которой у них было удивительное душевное родство и диаметрально противоположные темпераменты.

— Слушай, а на практические занятия этот ваш договор тоже распространяется? — ужаснулась Вероника. До её сознания дошло, что ближайшие две недели ей придётся делать лабораторные работы в паре с Никитой.

— Распространяется. Но не сокрушайся уж так, — улыбнулась Наташа, почувствовав нотки паники в голосе подруги, — это же всего на несколько дней.

Девушки зашли в аудиторию, где должна была проходить вторая пара — практические занятия по предмету P31i, «запись и чтение информации с астрономических объектов вселенского масштаба», а, проще говоря, астрология.

Никита уже сидел на отвоёванном хитростью месте и поджидал Веронику. Стрельнув в его сторону колючим взглядом, она пристроилась рядом, а её подруга опять заняла парту сзади. Веронике не нравилась перспектива делать лабораторные работы в паре с Никитой, ведь это, как правило, предполагало тесное сотрудничество, а как можно сотрудничать с человеком, который на спор решил влюбить тебя в себя. Но, если попробовать оценить ситуацию с разных сторон, к чему всегда призывала её рассудительная Наташа, то можно заметить и плюсы от такого вынужденного сотрудничества. У Вероники уже было две двойки по предмету P31i, за неправильно выполненные работы, а в паре с Никитой у неё, наверняка, появится шанс исправить оценки, не зря же он — отличник по всяким цифробуквенным предметам.

В аудиторию вкатился молодой розовощёкий профессор Павел Борисович. Именно, вкатился — он умел так быстро перебирать своими короткими ножками, что складывалось впечатление, что передвигается преподаватель на цирковом колесе. Между собой студенты именовали Павла Борисовича не иначе, как Колобок, то ли за эту его способность к плавному передвижению, то ли за абсолютно лысую большую и, несомненно, очень мудрую голову.

— Здравствуйте, дорогие мои! — обратился профессор к второкурсникам. — Сегодня у нас преинтереснейшая тема: персональные послания.

У Павла Борисовича все студенты были «его дорогими» и все темы были «преинтереснейшими». Объяснялось это тем, что сам профессор являлся на удивление добродушным и лёгким в общении человеком, неисправимым оптимистом и где-то даже идеалистом.

Павел Борисович принялся объяснять новую тему, перекатываясь из одной части аудитории в другую и отчаянно жестикулируя, видимо, чтобы облегчить студентам усвоение материала.

— Дорогие мои, Вы немного уже научились читать по звёздам и знаете, что астрологическая информация рождается не самими небесными светилами. Они только являются её носителями, в чём-то похожими на бумагу, на которой напечатаны Ваши учебники или, к примеру, на электронную память смартфона нашей Леночки, которая уже десять минут что-то увлечённо читает с экрана вместо того, чтобы слушать лекцию.