Небо зовёт - Александр Коновалов

— Что именно?

— Объездил все медучилища города, составил список всех девушек старшекурсниц с именем Лена, осталось только выбрать из них ту единственную, которая запала мне в душу.

— А ты уверен, что эта единственная, которую ты ищешь?

— Абсолютно, — не моргнув глазом, ответил на её реплику.

— Вась, а ты можешь показать мне этот список, по которому собирался искать?

— Списка с собой у меня нет, но я помню каждую Лену по фамилии и отчеству, и из какого она училища.

— И можешь их назвать?

В списке было двадцать четыре Лены, и я, назвав училище, стал перечислять их, старшекурсниц по фамилиям. Лена внимательно слушала и до самого конца на её лице не дрогнул ни один мускул. «Значит в списке её нет», — подумалось мне. Всё это время она беспристрастно смотрела на меня и невозможно было определить, какие мысли её одолевают. Наконец она улыбнулась и сказала:

— Однако я недооценила твоих детективных способностей. Ты был на правильном пути, и теперь я верю, что наша встреча была не случайной. Я тоже кое–что предприняла в этом плане, но ты меня опередил и нет никакой надобности сейчас говорить об этом.

Она никак не прокомментировала выученный мной наизусть список девушек, но сейчас было не до этого, важнее видеть её, разговаривать с ней и чувствовать небывалый прилив неведомых доселе нежных чувств к этой милой, чудесной девушке. Мне показалось, что нечто подобное происходит и с ней, но признаться в этом, увы, мы не могли. Она, при всей своей решительности и смелости, не могла поступиться своей девичьей гордостью, а я — перешагнуть через барьер скромности и нерешительности. Сойдя с трамвая, мы шли по улице, разговаривали, ничего не замечая вокруг. Мне очень захотелось узнать, как она попала в аэроклуб и стала парашютисткой. Заглянув ей в глаза, полные нескрываемой радости и оптимизма, спросил:

— Лен, а как ты попала в аэроклуб?

— Парашютным спортом я занимаюсь уже три года. Свой первый прыжок я совершила в Брянском аэроклубе, а когда поступила в медучилище, продолжила своё спортивное увлечение в Ленинградском аэроклубе.

— И сколько ты совершила прыжков?

— Я точно не считала, но около сотни.

— А я целый день наблюдал, болел и переживал за ребят, которые выполняли фигуры высшего пилотажа на спортивных самолётах, парили в воздухе подобно орлам на планерах, спускались с небес под куполами парашютов. Я ещё не знал, что это ты, но искренне радовался, и вместе с другими болельщиками аплодировал, когда ты одна попала в цель.

— Мне повезло. Ветер утих, я использовала благоприятный момент и стала победительницей, но это уже история, лучше скажи, как ты меня узнал?

— Когда ты сняла шлем и твои роскошные волосы рассыпались по плечам, я сразу узнал тебя и мигом помчался к проходной. Что я только не передумал за те два часа, пока ты не вышла на улицу. Сомнения и страх раздирали мою душу, но я терпеливо ждал, надеялся, что не ошибусь и слава Богу, не ошибся. К счастью, зрительная память меня не подвела. Увидев тебя, я растерялся, потерял дар речи и ничего не нашёл лучшего, как следовать за вами на почтительном расстоянии. Только, когда вы подошли к трамваю, страх потерять тебя снова, толкнул на решительные действия, и я окликнул тебя.

— Я сначала не поверила своим глазам и немного растерялась. А как ты узнал, что я занимаюсь в аэроклубе?

— А я и не знал. Как первая наша встреча, так и вторая были совершенно случайными, но в них видно есть какая–то закономерность. Ребята, с которыми я живу в общежитии, занимаются планерным спортом. Я хожу с ними в аэроклуб, болею за них, они же и заразили меня небом. Сегодня тоже, я болел за них, а ты, как подарок судьбы, сама мне свалилась с неба.

— Бывает же такое, ну, прямо как в кино. А я тогда в вагоне, когда смотрела направление на учёбу, запомнила твои фамилию, имя, отчество, адрес учебного заведения и подумала, что если он не разыщет меня, то я приеду и удивлю его.

— Лен, так ты теперь веришь, что наша встреча была не случайной, если мы разными путями, но искали и нашли друг друга, значит, в этом есть что–то неведомое и таинственное.

— Мне кажется, ничего мистического в этом нет, а простое стечение обстоятельств.

— Может и так, но это не простое стечение обстоятельств, а счастливое.

— Как знать? Мы ведь почти ничего не знаем друг о друге. И потом, после окончания учёбы ты уедешь домой, а меня, после защиты диплома, тоже направят неизвестно куда.

— Будем дружить, переписываться и верить, что после службы в армии, я к тебе приеду и больше мы не расстанемся никогда.

— Хорошо, Вася, пусть будет так, но я хочу знать больше о тебе, твоих родителях, планах на будущее? Я тогда в поезде немного развязно себя вела, извини, но это видно от того, что ты был какой–то необычный, ну прямо, как фронтовик, вся грудь в орденах.

— Забудем об этом. Я, по наивности своей, думал, что все свои спортивные достижения нужно выставлять напоказ, но для деревни это было нормой, а для города оказалось выпендриванием. Что касается моей биографии, то она ещё очень коротка. Родился в районном центре Хвастовичи, что в Калужской области, в декабре 1922 года, о чём я как–то в разговоре тебе говорил. Родители мои с деда–прадеда были хлеборобами и жили постоянно в этом селе. Было у них шесть сыновей. Старший Николай с 1918 года, а младший Петя с 1939 года. Я был вторым ребёнком. Закончил 9 классов, в 10‑й не пошёл, так как надо было платить за учёбу, а у родителей не было денег. Пошёл работать в правление колхоза счетоводом. В школе много занимался спортом, чтобы поступить в дальнейшем в военное училище. Что и сделал в прошлом году, но не приняли, потому что был ещё слишком молод. На следующий год собираюсь поступать в лётное училище. Вот и вся моя биография. А теперь ты расскажи о себе?

— Я тоже ещё в жизни ничего не достигла. Родилась в городе Брянске. У родителей нас трое детей. Два старших брата уже женаты, имеют свои семьи, и так же, как мои родители, работают на заводе. После седьмого класса поступила в Ленинградское медучилище. Как уже говорила, небом «заболела» ещё в Брянске, и эта болезнь, по–моему, уже перешла в хроническую, но это увлечение, не более того. Пока учусь, буду прыгать, а потом спущусь на землю и буду лечить людей. Распределения на работу ещё не было, так что может направят на Чукотку или Камчатку и едва ли твой волшебный ковёр–самолёт сможет туда долететь.

— Ты ведь чемпионка Ленинграда по парашютному спорту, входишь в сборную города, и спортивное руководство могло бы позаботиться о том, чтобы оставить тебя в Ленинграде, с тем чтобы ты и далее отстаивала спортивную честь города.

— В процесс распределения направления на работу вмешиваться не буду, как сочтёт руководство, туда и поеду.

— Лен, расскажи немного об особенностях парашютного спорта. Я очень хочу прыгнуть с парашютом, даже пытался записаться в вашу секцию, но меня не приняли, потому что я без городской прописки.

— Чем вызвано такое желание?

— Прежде всего испытать себя в экстремальной ситуации, а потом, если я поступлю в лётное училище, буду просто обязан уметь прыгать.

— Если очень хочешь, тогда пошли.

Лена взяла меня за руку и увлекла за собой. Мы сели в трамвай и тут она сказала:

— В городе, в каждом парке, есть парашютные вышки, и сейчас твоё желание сбудется. Я ведь тоже начинала с вышки, а потом пошло, поехало. Хочу тебя предупредить, что это развлечение не для слабонервных, тут можешь проверить себя на пригодность быть лётчиком. В любом деле важен первый шаг, но когда ты его сделаешь, почувствуешь себя птицей, испытаешь радость свободного полёта, тогда уж заболеешь небом окончательно и навсегда. Прыжки с вышки не представляют никакой опасности, а вот с самолёта…

— У тебя что, тоже были нештатные ситуации?

— А у кого их не бывает, но о них не буду распространяться и отбивать у тебя охоту почувствовать себя орлом.

Подъехали к парку. Воскресный день подходил к концу, но в парке было ещё много посетителей. Одни прогуливались по тенистым аллеям, другие, примостившись на скамейках, читали газеты, третьи кучками собирались поболеть за своих кумиров, сражавшихся на шахматных полях. Люди разговаривали, смеялись, радовались теплу и солнцу и каждый находил себе дело по душе. Подошли к спортивному городку, где были обустроены: волейбольные, баскетбольные и городошные площадки. Тут же были и разные аттракционы: качели, карусели, «чёртово колесо», а в центре возвышалась пятидесятиметровая парашютная вышка, и повсюду кипела жизнь. Возле вышки была очередь желающих прыгнуть с парашютом, а чуть дальше стояла толпа зевак, наблюдающая за прыгунами и получающая удовольствие от их реакции перед прыжком. Я встал в очередь и, задрав голову, стал смотреть на любителей острых ощущений. В очереди стояли преимущественно молодые парни и девушки. Одни от души смеялись, другие почему–то разговаривали шёпотом, третьи сосредоточенно молчали, переживая за предстоящий прыжок в бездну. Зрители очень чутко реагировали на действия каждого прыгуна, а они вели себя все по–разному. Вот один подошёл к концу площадки, глянул вниз и попятился назад, не решаясь сделать этот пресловутый шаг. Стоявший сзади инструктор видно что–то ему сказал, успокоил и тот снова подошёл к краю обрыва. Однако и на этот раз у парня не хватило решимости прыгнуть. Толпа неистовала. Одни подбадривали парня, другие его обзывали трусом, но ему было не до этого. Инструктор на этот раз видно сказал ему что–то резкое: «Мол, прыгай, дружок, или отстёгивай парашют, празднуй труса и спускайся по лестнице, люди в очереди ждут, а ты «телишься». На этот раз он более решительно подошёл к краю площадки, закрыл глаза и как–то мешком свалился вниз. Стропы натянулись, дёрнулись, и он плавно стал спускаться вниз. Полёт длился всего несколько секунд, а сколько было переживаний, страха, но парень всё же нашёл в себе силы, поборол себя и ступил на землю уже героем, хотя бы для самого себя. Глядя на реакцию смельчаков, я и сам стал немного волноваться. Лена стояла рядом, улыбалась и, глядя на моё сосредоточенное лицо, видно вспоминала свой первый прыжок с парашютом. Наконец подошла и моя очередь. Лена слегка подтолкнула меня и шепнула: «Не волнуйся, всё будет хорошо». Вдохновлённый её словами, держась за поручни, стал взбираться на макушку вышки. Вот и площадка. Инструктор пристегнул на меня брезентовые ремни и стал что–то говорить, но я его уже не слушал. Парашют, подобно огромному зонтику, возвышался надо мной, прицепленный к мачте, а от меня сейчас требовалось единственное — прыгнуть с «обрыва». Не могу же я, будущий лётчик, оскандалиться пред девушкой, да ещё профессиональной парашютисткой. Проверив ещё раз пряжки, застёжки, инструктор скомандовал: «Вперёд!» Я быстрым шагом подошёл к кромке и, не глядя, шагнул вниз. В первую секунду сердце словно оборвалось, но когда стропы натянулись и я повис над землёй, всё встало на своё место. С высоты птичьего полёта, я успел окинуть взглядом всё пространство вокруг и даже разглядеть в толпе Лену. Она помахала мне приветливо рукой, и моё сердце наполнилось такой радостью, что захотелось подхватить её на руки, посадить рядом с собой на розовое облако и так, скрестив свои влюблённые взгляды, плыть и плыть над землёй, любуясь её красотой.