Владыка (СИ) - Седых Александр Иванович

— И возглавлю её я, президент, который боится госпереворота, — догадался Перейра.

— Возглавляй и ничего не бойся, — хлопнув соратника по плечу, рассмеялся Алексей. — Мне явно не до захвата светской власти, тут хотя бы успеть с казацкой армией и промышленностью разобраться.

— Хорошо, я тогда, для затравки, первым на тебя карикатуру нарисую, — чуть отстранившись, с прищуром посмотрел на объект насмешки художник–сатирик. — Изображу свирепого бородатого казака в железной немецкой каске, с серпом в руке вместо шашки.

— Э-э, лучше бы заменить каску красноармейской будёновкой, — подправил образ Алексей. — И злобный оскал смени на придурковатую улыбку — нечего публику пугать. Пусть лучше считают казаков смешными, а не страшными.

— Ладно, — рассмеявшись, кивнул Перейра. — Но в другой руке ты будешь сжимать анархистское знамя с лозунгом: «Анархия — мать порядка!».

Глава 4

Смешные казаки

Глава 4. Смешные казаки

Маскировка истинной силы парагвайского казачества дала, к началу южноамериканского лета, ожидаемый результат — за границей стали относиться пренебрежительно к военно–технической и экономической мощи невеликого Парагвая. Концепция «Свободного порта Асунсьона» получила негласное одобрение правительств развитых стран Европы, как удобный инструмент обхода законодательных запретов в торговле с Советской республикой. К тому же большевики, в свете принятой новой экономической политики, сильно расширили торговые связи. Однако чтобы получать промтовары, машины и станки из Европы и Америки комиссары вынужденно проводили все закупки с наценкой, через фирмы нейтрального Парагвая. При этом какая часть товара путешествовала до Асунсьона, а какая перемещалась морскими судами прямо в советские порты — никто доподлинно не ведал. И уж совсем никто из чужаков не знал: какая доля действительно оставалась в Парагвае.

Скорость проводки денежных платежей через радиосеть «Казацкого банка» приятно поражала клиентов. Но особенно нравилась теневым маклерам абсолютная секретность финансовых операций. И пока законы капстран препятствовали торговым контактам с коммунистическим режимом, парагвайская банковская сеть оставалась удобным инструментом.

Касательно нелегальной торговли товарами сомнительного происхождения, и всемирной воровской кассы — правительства цивилизованных стран лишь выражали озабоченность, но повлиять на казаков–анархистов никак не могли. Ибо закрывать воровскую лавочку в Асунсьоне не желали — «Свободный порт» приносил воротилам мирового бизнеса сплошную пользу, а вред лишь мелким обкраденным обывателям. Ну а джентльмены удачи всех мастей, те просто были счастливы от появления укрытой от правосудия пиратской гавани и судами тащили добычу на реализацию. Несмотря на то, что четверть от стоимости награбленного оседала в казацких кассах, поставщики не роптали. Товары из «Свободного порта» растекались опять по всему миру, но уже как легально приобретённые. Даже советским комиссарам было удобно реализовать в Парагвае экспроприированные у царя и дворян культурные сокровища старой империи.

— Побойтесь бога, господин Ронин, это же сущий грабёж! — пришёл жаловаться на произвол казацкого начфина торгпред Советской республики в Парагвае.

— Сёма лишнего не заплатит, — отрицательно замотав головой, защищал бережливого хозяйственника владыка Парагвая. — На лондонском аукционе вы и того не выторгуете. Сейчас весь рынок завален ювелиркой и антиквариатом, вывезенными белогвардейскими эмигрантами. Товар вылежаться должен, цену набрать, а вам денежки сейчас подавай.

— Ну вы же бывший революционер, вы же должны сочувствовать трудовому народу, — давил на сознательность хитрый комиссар.

— Искренне сочувствую, — погладив ладонью золотое распятие, склонил голову идейный батюшка анархист. — Потому и помогаю товарищам, однако зря казацкую казну опустошать не дам. Лучше скажите, уважаемый, почему в Москве решили ограничить закупки парагвайских автомобилей.

— Берём в объёмах половины алтайской золотодобычи, — недовольно засопел торгпред. — Уж больно дорого вы свои паровички цените, по стоимости американских авто продаёте.

— Так в Сибири же бензина нет, а дров горы, — расхваливал преимущества паровичков производитель. — Мы же, по вашему требованию, поставляем машины с газогенераторными двигателями.

— Слабоват движок, — пренебрежительно фыркнув, скривился комиссар. — И пары разводить долго.

— Так вы же сами отказались от электромобилей, — всплеснув руками, напомнил каприз советского наркомата Алексей. — Хотели сэкономить на дорогих пароэлектрогенераторах и аккумуляторах.

— Весь мир отказался от электромобилей и паровиков, — подняв указательный палец, привёл веский аргумент торгпред. — Одни парагвайцы упорствуют, технический прогресс хотят вспять повернуть.

— Ну и дураки они все! — вгорячах стукнул кулаком по столу владыка. — Это всё происки нефтяных магнатов. Электрический и паровой двигатели намного проще производить, и бензин не нужен.

— Для глухих сибирских углов машины с дровяными движками подходят, — тяжело вздохнув, неохотно признал бесспорное преимущество простой казачьей техники торгпред. — Но не одну же Сибирь нам поднимать надо. Поставки бензиновых авто нам тоже нужны, а денег на всё не хватает.

— Ладно, проехали, — махнув рукой, остыл парагвайский владыка. — А что скажете о совместном конструировании пистолет–пулемёта? Вы получили согласие от создателя русской автоматической винтовки, товарища Фёдорова.

— Наркомат военной промышленности отклонил ваше предложение, — потупясь, озвучил суровый вердикт бюрократов торгпред и попытался оправдать отказ: — Рабоче–крестьянской армии нужны скорострельные пулемёты под ружейный калибр патронов, а не слабосильные ручные игрушки–пистолетики… Правда, в военном бюджете нет средств на разработку нового оружия.

— Скорострельные дальнобойные пулемёты для нашей авиации тоже нужны, — чуть подумав, кивнул Алексей. — Мы согласны оплатить конструкторские работы по обеим темам, но пусть авиационным пулемётом занимаются другие товарищи, а Фёдоров — парагвайским пистолет–пулемётом.

— Каковы сроки и суммы? — почуяв дармовщинку, сразу клюнул ушлый торгпред.

— Денег дадим, но траты будем контролировать, — погрозил пальцем Алексей. — Казачка толкового зашлём следить за ходом работ, заодно и оружейному делу у признанных мастеров подучится. Пять лет отпустим на создание парагвайского автомата и лет восемь на модель авиационного пулемёта, но чтоб, к тому времени, были лучше зарубежных образцов. Техзадание с желаемыми характеристиками передадим в ближайшее время. Тут казакам ещё хорошенько помозговать надо.

— Зато советской стороне тут думать не о чем, — потерев ладони, довольно заулыбался заключению выгодной сделки торгпред. — Мозгов у нас много — денег нехватка.

Проводив торгпреда, Алексей принял начальника штаба регулярной казачьей армии, генерал–майора Эрна, и поведал ему об оружейном заказе.

— Николай Францевич, кого бы нам определить к большевикам в засланные казачки?

— Может, поручика Высоколяна — очень способный офицер, — не задумываясь, предложил подходящую кандидатуру Эрн.

— Степана Леонтьевича я задумал поставить на другое направление конструкторской работы, — отрицательно покачал головой Алексей. — Уж больно у парня голова светлая, и к физике с математикой тяга великая. Будет водородный двигатель изобретать. Подбери какого–нибудь толкового офицера, чтобы в артиллерии и стрелковом оружии докой был. Кстати, пора бы уж Высоколяну звание капитана присвоить, задача ему поставлена даже посложнее, чем Сикорскому и Зворыкину.

— Я думал, по экстравагантным двигателям в Парагвае главными ваши испанские друзья, Хуан де ла Сиерва и Вито Лосано, — пожал плечами Эрн. — А звание присвоить не сложно, да и для командировки другого достойного кандидата из офицерского состава подобрать сумеем.

— Испанцы у меня занимаются: первый — автожиром, второй — электрическими двигателями и аккумуляторными батареями к ним, — бросил недовольный взгляд на «забывчивого» генерала Алексей. — Я слышал, что «ваш» Сикорский конфликтует с «моими» испанцами.