Парадоксы любви - Лесли Энн Роуз

– Каждую нашу встречу я вымаливаю у тебя, словно нищий милостыню. Тебе нравится издеваться надо мной?

Габриэла отрицательно покачала головой.

– Габи, я люблю тебя. Слышишь? – Дэвид заглянул ей в глаза и долго не отводил взгляд. Настолько долго, что Габриэла едва не прослезилась от напряжения. – Неужели ты не видишь, что мы созданы друг для друга? Мне нравится в тебе все: синие глаза, черные, как у Клеопатры, волосы… Ты умна, красива, добра и честна… Я мог бы перечислять твои достоинства бесконечно!

– Прости, Дэвид, я… я не готова.

– Не готова? Габи, тебе ведь уже не пятнадцать! Чего ты боишься? Или… возможно, ты все еще ждешь своего принца? – Дэвид горько усмехнулся. – Значит, меня ты им не считаешь.

Габриэлу буквально распирало от желания уйти, убежать куда подальше и от этой скамейки, на которой рядом с ней сидел Дэвид, и из парка Голден-гейт, и из Сан-Франциско… Куда угодно, лишь бы не слышать голос Дэвида, не чувствовать его губ на своих губах и не отвечать на прямые вопросы о том, почему она не соглашается стать его женой.

– Габи, скажи, какие чувства ты испытываешь ко мне?

– Дэвид, к чему все эти разговоры? – со вздохом спросила она.

– Просто посмотри мне в глаза и ответь! – категорично сказал Дэвид.

– Я не могу! Больше не могу ничего слышать! Дэвид, оставь меня в покое, ради бога. Замолчи, пожалуйста! – взорвалась Габриэла.

Похоже, просьба Дэвида оказалась той самой последней каплей, которой недоставало до критической массы. Чаша терпения Габриэлы переполнилась.

Дэвид растерянно поморгал. Он впервые видел Габриэлу в столь раздраженном состоянии. Даже после самых трудных рабочих дней, когда она жаловалась на головную боль после выговора начальницы, Габриэла была куда мягче и спокойнее.

Он замолчал и уставился глазами в землю.

– Прости, – произнесла Габриэла после затянувшейся паузы.

Дэвид продолжал тупо смотреть на букашку, ползавшую у его ног.

– Дэвид, не обижайся. Я… извини меня. Не знаю, что на меня нашло.

Чем больше извинений приносила Габриэла, тем больше закипала. Словно нараставшее чувство вины необъяснимым образом генерировало в организме агрессивную энергию. Габриэла не переносила обидчивых и патологически ранимых людей. Им будто нравится изображать жертву, чтобы окружающие чувствовали себя виноватыми и пытались всеми возможными способами загладить свою вину. Что ж, оригинальный способ добиваться своего. Даже в ущерб чужому душевному спокойствию. Еще одна форма эгоизма. Дуются сами и портят настроение окружающим.

Похоже, прогулка окончена. Впрочем, можно сказать, что и весь оставшийся вечер испорчен. У Габриэлы пропало желание даже отправиться в гости к Мэри, хотя подруга слезно просила навестить ее и Чарли после свидания с Дэвидом.

– Пожалуй, мне лучше поехать домой, – констатировала очевидный для обоих факт Габриэла.

Дэвид молча кивнул, даже не подняв на нее глаза.

– Подвезешь?

Машина Габриэлы до сих пор была в автомастерской. Если раньше у нее не было времени, чтобы пройти техосмотр, то теперь времени не хватало на то, чтобы забрать «пежо» после ремонта. Габриэла или пользовалась общественным транспортом, или ее подвозила после работы Мэри. А по утрам за ней заезжал Энтони. Габриэла каждый раз говорила, что он зря беспокоится и делает большой крюк, однако Энтони и слушать ее не хотел.

Не говоря ни слова, Дэвид встал со скамейки и учтиво предложил Габриэле руку. Они медленно двинулись в сторону парковки.

В той же гнетущей тишине доехали до дома Габриэлы, которая уже проклинала всех и вся за то, что вообще согласилась сегодня на свидание с Дэвидом. Надо было еще два дня назад распрощаться с ним и пожелать всего хорошего. По крайней мере, был бы шанс сохранить дружеские отношения.

Габриэла повернулась к сидевшему за рулем мужчине и тихо сказала:

– Прощай, Дэвид. Я думаю, что и тебе, и мне ясно, что дальше нас ждет пустота. Мы слишком разные. Возможно, ты прав: я и сама не знаю, чего хочу, за чем гоняюсь по белу свету. Вероятно, за призраками. Что ж, будь счастлив. – Габриэла поцеловала его в щеку и, открыв дверцу, вышла из автомобиля.

– Габи! – крикнул вслед нырнувшей в подъезд женщине Дэвид. – Габи, черт бы тебя побрал!.. – Дэвид с размаху ударил кулаком по приборной доске. Его лицо исказила гримаса боли и злого отчаяния. – Нет, не уходи! Я люблю тебя… Люблю! Я так просто тебя не отпущу. Ты еще полюбишь меня. Вот увидишь, что мы еще будем вместе. Полюбишь…

Мэри по своей привычке примостилась на краешке рабочего стола Габриэлы и весело сказала:

– Эй, подружка. Отвлекись на минутку.

– Секунду, Мэри. Я только закончу просмотр спецпредложений, которые сегодня прислали нам администраторы отелей, расположенных вокруг озера Мичиган. Вдруг попадется что-нибудь интересное. Так-так. Все. Я закончила. Что ты хотела? – Габриэла отвела взгляд от монитора компьютера и с интересом посмотрела на подругу.

– Пойдем перекусим в китайский ресторанчик? Обеденный перерыв через пять минут. Ура!

– А где Энтони? Вы ведь обычно с ним питаетесь всякой дрянью.

– Прекрати. Не всем же, как тебе, позволительно питаться пиццами и пастой и сохранять отличную фигуру. К тому же Энтони отправился по поручению Мириам. Будет только к четырем. Я уже умру от голода к этому времени. – Мэри жалобно посмотрела на Габриэлу.

– Хорошо. Пойдем. Так уж и быть, съем пару ложек отвратительной морской капусты, от которой меня тошнит с детства. Мама вечно пичкала меня ею, после того как врач сказал, что в моем организме недостаточно йода.

– Вот видишь, Габи. Ты весьма отдаленно представляешь себе меню китайской кухни. Ты вполне можешь заказать креветки или… – Мэри задумалась. – Есть отличный десерт: бананы, залитые карамелью.

– Уговорила, – с улыбкой ответила Габриэла, отключив компьютер и поднявшись со стула.

– Бананы и впрямь чудо, – сказала Габриэла, попробовав десерт. – Наверное, я все же изменю свое отношение к китайской кухне.

Мэри расплылась в довольной улыбке.

– Я знала, что ты не устоишь.

– Что касается меня, то в этом как раз ничего удивительного. Я обожаю сласти. А вот ты, дорогуша, меня поразила. Двойная порция? Ты ведь на диете?

Габриэлу всегда забавляло пристрастие подруги к всякого рода диетам и лечебным голоданиям. Казалось, Мэри переходила от одного режима питания к другому, еще более строгому. Неделя гречки плавно переходила в десятидневку «рис – курица – яблоки» или пятидневку зеленого чая.

По-настоящему расслабиться и устроить праздник желудку Мэри позволяла себе только по очень важному случаю. Пять месяцев назад, например, она съела половину торта на свадьбе младшей сестры. Вывод напрашивался один: раз Мэри чревоугодничает, у нее намечается какое-то торжественное событие. Возможно, Габриэла узнала бы о нем еще вчера вечером, если бы Дэвид не испортил ей настроение и она пошла в гости к подруге.