Призраки не умеют лгать - Аня Сокол

Когда он вошёл, девушка сидела на кровати, на коленях лежала раскрытая книга. Всегда на одной и той же странице, за неделю Лена не продвинулась дальше первой главы. Не одного его одолевают неспокойные мысли. Она подняла глаза. Он был готов поклясться, в них промелькнуло облегчение. Привыкла к нему, к его визитам, всегда точным и неизбежным. Ждала, пусть даже бессознательно. Эта мысль неожиданно согрела Дмитрия.

– Сегодня на выписку? – бодро поинтересовался он.

– Вроде бы, – тихо ответила Лена, – врача ещё не было.

– В таком случае есть ещё время собраться.

Складывать вещи одной рукой было неудобно, но она не просила о помощи. Он уже достаточно изучил её, чтобы знать: это не гордость, а нерешительность.

– Знаешь, тебе придётся задержаться у нас на какое-то время, – сообщил неприятную новость Демон, передавая брошенную на кровать книгу.

– На какое? – девушка замерла с неловко вытянутой рукой.

– Ненадолго. Для твоей же безопасности, – Дмитрий приблизился. – В камере, конечно, не сахар, но иначе я не смогу тебя защитить, – Станин дотронулся до кончиков холодных подрагивающих пальцев. – А хочешь, можешь пожить у меня.

«Что ты несёшь, Демон!» – отвесил себе мысленную оплеуху псионник. Фраза, пришедшая на ум внезапно и вылетевшая интуитивно, на поверку оказалась пошлой и лицемерной. Предложение-то с душком, хоть он и не имел в виду ничего такого. По крайней мере, в первый момент.

Всё равно она откажется, заставив его почувствовать себя неважно.

– А… – девушка открыла рот и закрыла, не решаясь продолжать, – ваша семья не будет возражать? Я не стесню?.. – её голос становился всё тише и тише.

– Я живу один, – Демон убрал руку в карман.

– Лучше так, чем снова чувствовать себя запертой, – слова дались девушке с трудом.

Дмитрий кивнул, боясь сказать что-нибудь неловкое и всё испортить.

Наладить рабочий процесс в новых условиях оказалось просто. Папку с делом Дмитрий постоянно таскал с собой, пара звонков решила вопрос с текущими документами, которые теперь поступали прямо на домашний компьютер. С бытом сложнее. Едва войдя в его двухкомнатную квартиру, девушка недоуменно осмотрелась и, кажется, даже принюхалась.

Дмитрий машинально втянул носом воздух. Нет. Вроде ничем не пахнет. Ничем, кроме пыли, затхлости и заброшенности. Словно он уезжал в отпуск и только сейчас вернулся. Всё правильно, последний раз он заходил домой дня три назад, за одеждой, не пробыл и пяти минут.

Из еды в доме был кофе, заплесневелые остатки когда-то белого батона, полпачки масла и открытая банка сгущёнки. Да-да, сразу видно, что он гостеприимный хозяин. Пришлось съездить в ближайший магазин. Закидывая в тележку первые попавшиеся продукты, Станин не мог отделаться от мысли, что к его возвращению квартира опустеет. Она передумает и уйдёт, тихонько, как развеивающийся поутру сон, не оставив даже следа. Лена поднимет так и не разобранную сумку, наденет туфли, накинет на плечи куртку, откроет дверь. Замок с тихим щелчком захлопнется. Её тихие шаги мерным перестуком отскочат от грязно-зелёных стен подъезда.

Анализировать это сумасшествие он так и не решился. Главное, Лена не ушла. Сидела на диване в той же позе, что и раньше. Про сигареты он сегодня даже не вспомнил.

Компьютер мерно гудел, к сожалению, не заглушая другие, более интересные звуки. А может, он слишком прислушивался. К лёгким шагам в другой комнате, к шуршанию, резкому вжику молнии и скрипу кровати.

Дмитрий несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. День тянулся, словно резиновый, а впереди ночь, и не одна.

– Лена, – позвал он, пусть лучше будет перед глазами. – У меня есть к тебе вопросы.

«Опять!» – восклицание немым укором застыло в её глазах. За последние дни он углубился в её жизнь, насколько это вообще возможно для постороннего человека. Но ни одной жалобы пока не услышал.

– Посмотри внимательно на этот документ, – Демон протянул девушке пожелтевшую от времени бумагу, – не торопись.

Она взяла листок аккуратно, двумя пальцами, бегло просмотрела. Дрожь в руках выдала её волнение. Лена опустилась на диван.

Договор на захоронение и последующее обслуживание, заключённый Сергием Артаховым двадцать пять лет назад.

– Это писал отец, – ни охов, ни слёз, ни сомнений.

Он это уже знал, почерковедческую экспертизу провели в первую очередь.

– Пункт пять один, – привлёк Дмитрий её внимание.

Без экспертизы было видно, что именно этот пункт был заполнен другой рукой. Чуть более светлая паста, другой наклон букв, нажим на бумагу. Кто бы это ни писал, он и не думал скрываться или подделывать почерк.

Лена наклонила голову, закусила губу и вдруг улыбнулась. Несвоевременно, необъяснимо, но так красиво.

– Я не знаю, кто это писал. Не мама. Не бабушка. Не папа, – чётко ответила девушка, глаза сверкнули, не радостно, нет, но как-то живо, впервые за всё время их знакомства.

Пункт пять один: фамилия, имя, отчество, дата рождения, раскладка камней. Сергий Артахов, заполняя договор, пропустил этот абзац. Не хватило смелости придумать имя мёртвому ребёнку? Хотелось забыть, словно эта девочка никогда не существовала?

Имя дали позднее, Дмитрий уверен. Осталось найти кто.

– Позвони… бабушке, – странно было так называть Нирру, – я хотел бы взглянуть на ваш дом.

– Зачем? Я могу поехать туда, когда захочу. Это и мой дом.

– Позвони, – повторил Демон и отвернулся.

Было неприятно. Он снова проверял её.

Станин прислушался к тихому разговору и вновь открыл папку.

– Её срочно вызвали в столицу. Она… занята, – Лена была растеряна. – Родители пока без изменений, и она… уехала.

– Что с домом?

– Можем ехать хоть сейчас, ей не до…

«Нас», – мысленно закончил он. Несгибаемая Карга вновь на боевом посту. Судя по лицу девушки, такая бабушка ей нравилась меньше.

– Куда поедем? – выделяя первое слово, спросил Дмитрий, выкладывая на стол копии двух похожих документов.

Свидетельства о праве собственности. Два участка, два дома, два собственника. Артахова Нирра и Артахова Златорианна. Первый приобретён полвека назад, второй через месяц после рождения Алленарии. Располагались они хоть и в разных местах, но в непосредственной близости от областной больницы, где появились на свет девочки.

– Дом в Суровищах уже не наш. Бабушка продала его, давно, и купила другой.

– Нет. Старый дом по-прежнему принадлежит Нирре. Ты там когда-нибудь была?

Девушка отрицательно мотнула головой.

– Что ж, раз мы получили разрешение… – Демон встал. – Поехали? А на обратном пути в Палисад завернём.

Две точки на карте – деревня Суровищи и посёлок Литаево Дистамирской области. Литаево ближе, а Суровищи аж на границе с национальным имперским заповедником. Но уж лучше провести время в дороге и переночевать в пустом доме, чем оставаться здесь. В своей квартире, где он чувствует себя хозяином, где в голову лезут мысли о девушке, которая красива, молода и совсем не для него.

Шины шуршали, соприкасаясь с плохоньким асфальтом, колеса метр за метром, яму за ямой отмеряли отрезки пути. Раньше Дмитрия всегда раздражали разговорчивые попутчики, не дающие насладиться дорогой, отвлекающие от раздумий и заставляющие вежливо отвечать на бестолковые вопросы. Но сейчас очень хотелось услышать голос Алленарии, узнать, о чем она думает. Маленькая вертикальная складочка на лбу девушки говорила о серьёзности бродящих в голове мыслей.

– О чем задумалась? – напрямую спросил псионник.

– О той записи, – Лена повернулась и продолжила: – Может, мы зря ищем виновного?

– Зря?

– Это не злой умысел, а случайность, стечение обстоятельств.

Он собрался возразить, но девушка подняла руку, сиди она ближе, эти пальчики могли бы… Демон покрепче сжал руль и перевёл взгляд на дорогу.

– Заполняя договор, отец пропускает пару пунктов. Сейчас неважно почему. В администрации Вороховки рано или поздно замечают пробелы. Может, они не стали беспокоить отца, у них есть документы, ну там, свидетельство о смерти, в нем указано имя, – девушка закусила губу.

Такое объяснение как раз и ставит под сомнение так называемую родительскую любовь.

– Нет.

– Что нет?

– У них нет свидетельства о смерти. Его вообще нет, – пояснил Дмитрий. – И имя они не с потолка взяли, только не на нашей земле.

Кто-то живой дал мёртвой девочке смертельное имя. Притом что в справке о смерти чёрным по белому в нарушение всех норм было выведено «младенец, женский пол». Именно эта справка числилась в реестре документов. Ещё предстоит выяснить, почему работники Ворошков разрешили такое захоронение.

– Или, – быстро проговорила Лена, – там указан наш телефон. Работник набирает номер и спрашивает: «Как зовут вашу дочь?» Трубку вполне могла взять мама, она могла ответить, не раздумывая, не выясняя, из какой конторы звонят и в чем, собственно, дело. Сотрудник записал и успокоился, никто ведь не знал, что речь идёт о разных детях.