Рыцарь леди Элеоноры - Мелисса Оливер

- Рану надо промыть.

- Пустяки.

Элеонора собиралась сказать, что настаивает, но каждое слово давалось с таким трудом, что она промолчала.

- Ваш друг, сэр Уильям, очень мил, - наконец произнесла она, когда пауза затянулась.

- Мил? - Хью расхохотался. - Галантный, благородный - эти слова пришлись бы ему по душе. И отважный - это его любимое слово. - Последнюю фразу Хью произнес громче, чтобы друг его слышал.

- Похоже, вы действительно близкие друзья, - улыбнулась Элеонора.

- Я отношусь к нему, как к надоедливому младшему брату, но да, вы правы, мы добрые друзья. Мы оба бедные рыцари без земли и состояния. Вернее, таким я был до недавнего времени…

Элеонора отвела взгляд, чувствуя неловкость. К счастью, к ним спешил сэр Уильям, уже полностью одетый.

- Приветствую вас, леди Элеонора. - Он церемонно поклонился. - Вы прекрасно выглядите.

- Пожалуй, не лучше, чем вы, сэр Уильям, во время поединка.

Он довольно улыбнулся.

- Увы, но результат оказался не в мою пользу. Даже такой галантный, благородный и отважный рыцарь, как я, не может одолеть Хью де Вильерса. Ваш супруг, миледи, легендарный воин.

- Легендарный, говорите?

- Точно так. - Уилл улыбнулся повернувшемуся к нему другу. - На поле боя и на турнире проявляются далеко не все его таланты. Его изысканные манеры известны всем.

- Не сомневаюсь, сэр Уильям. - Элеонора из всех сил старалась не рассмеяться, видя, какие взгляды Хью бросает на друга. Воистину, они похожи на острые кинжалы. Она решила не упустить момент, поддержать тон сэра Уильяма и подразнить мужа. - Я, к сожалению, знаю его лишь как прекрасного танцора.

- Ах да, он прекрасно двигается, так легко. - Уилл усмехнулся. - А вам еще не доводилось слышать, как он поет? Нет?! - воскликнул он, когда Элеонора покачала головой. - Ах, у него чудесный голос, услышав его, трубадур решит сменить ремесло.

- Прекрати нести этот бред, Уилл! - рявкнул Хью.

- Скромность - еще одно его достоинство. И обязательно попросите его почитать стихи собственного сочинения.

- Не слушайте его, Элеонора.

- Напомни, Хью? Ода бессердечному вору, кажется. Или ода самому зеленому листу. Запамятовал…

Элеонора не сдержалась и рассмеялась.

- По-моему, ты куда-то спешил, Уилл, - сквозь зубы произнес Хью.

- Верно, боюсь, мне придется прерваться. И не забудь, что я тебе сказал, Хью. - Он подмигнул другу и повернулся к Элеоноре: - Позвольте заметить напоследок, миледи, что легендарный Хью не станет спешить, даже когда у него кровоточит рана.

- Это ерунда, просто царапина.

Элеонора покачала головой:

- Нет, ее необходимо промыть. Я займусь сама. Хорошего вам дня, сэр Уильям.

- Миледи. - Он поклонился в ответ и широко улыбнулся Хью.

Глава 5

Она допустила ошибку, ужасную ошибку, взявшись лично промыть рану супруга. Это стало ясно, когда он сел напротив у окна их спальни и с улыбкой посмотрел ей в глаза с таким вниманием, что дыхание перехватило.

Тишину нарушал лишь треск горящих поленьев в камине. Всевышний, помоги! О чем она только думала, предложив помочь ему? Это могла сделать служанка, избавив ее от необходимости оставаться наедине с мужем, да еще так близко к нему.

Наедине с мужем…

Она старалась не думать о Хью, но судьба свела их вместе, он ее муж, хоть пока только на бумаге. И сидит сейчас перед ней, полуобнаженный, такой мужественный и красивый.

Элеонора сглотнула и опустила голову ниже, чтобы видеть только руку и рану на ней, а не весь рельефный торс.

С самой их первой брачной ночи Элеонора со страхом ожидала, что супруг потребует близости, на которую имел право. Однако они каждый вечер только играли в шахматы. Надо признать, Хью учил ее, проявляя безграничное терпение. Элеонора забывала, кто перед ней, и с удовольствием погружалась в сложную, но интересную игру. Будь она честна с собой, смогла бы признать, что общество нового мужа ей приятно. Они разговаривали на равных, он относился к ней с уважением, даже когда взгляды их по некоторым вопросам расходились.

Стоило закончиться игре, как она начинала смущаться и ничего не могла с собой поделать.

Будучи леди Элеонорой или Лисом, она чувствовала себя уверенной, в жизни были цель и смысл, однако в роли жены она становилась неуверенной и застенчивой.

Злясь на саму себя за такое поведение, Элеонора опустила салфетку из льняной ткани в стоящую рядом на столике чашу с водой и медом и принялась тщательно промывать рану.

Хью кашлянул, привлекая ее внимание.

- Элеонора, думаю, уже достаточно.

- М-м-м? Вы что-то сказали?

- Полагаю, вы вполне тщательно ее промыли. - Он хитро прищурился и улыбнулся.

Всему виной тот поцелуй! Такой приятный, нежный, он смутил ее и совершенно сбил с толку. А ведь в ее жизни есть более важные вещи, она должна думать о них. О том, как раздать еду всем нуждающимся, а потом и серебро, украденное у лорда Эдмунда Бальвуара.

- Да, пожалуй, - тихо произнесла Элеонора. - Мне хотелось промыть ее очень тщательно.

- Приятно слышать. Спасибо.

Уголки его губ приподнялись, заставив ее вновь вспомнить о поцелуе.

Помоги же мне, Всевышний!

В первую брачную ночь Элеонора не смогла преодолеть себя, хотя и была внутренне готова исполнить супружеский долг. Она не была настолько наивна, чтобы не понимать, что так не может продолжаться вечно, рано или поздно ей придется уступить. Призналась себе, что уже не так настороженно относится к Хью, хотя оставшись с ним в спальне в первый раз, почти не сомкнула глаз. Хью же держал слово, их по-прежнему разделял плотный балдахин.

Размышления прервал низкий голос Хью:

- Я рад возможности поговорить с вами, Элеонора. Вчера я долго думал над тем, что вы сказали.

- Над чем же?

- Таллани процветает, приносит неплохой доход, но жители деревни не выглядят сытыми и довольными жизнью. В чем причина?

Элеонора внимательно посмотрела в глаза мужа, но увидела лишь искреннее любопытство. Неудивительно, что он проявляет интерес к тому, как идут дела в поместье, ведь он теперь его хозяин. Но то, что его беспокоит бедственное положение крестьян, по-настоящему шокировало Элеонору.

Она перевела дыхание и произнесла:

- Полагаю, это может быть следствием потерь во Франции и поражения в битве при Бувине.

- Ясно, теперь я понимаю, - пробормотал Хью. - Я давно не