Ненасытные - Кирилл Казанцев

– И стоит ли в такой ситуации выбрасывать в Сеть отснятые материалы? – засомневалась Ксюша.

– Стоит, – уверенно сказал Никита. – Как бы цинично это ни выглядело. А что ты предлагаешь – чиновник умер, да здравствует чиновник? По нашей информации, он явился косвенным виновником гибели как минимум пяти человек. Он крал миллионы, наносил невосполнимый ущерб экономике области. И не мы его убили, если на то пошло. Каковы будут действия правоохранительных структур, Вадим?

– Структуры гадают на кофейной гуще, – пожал плечами капитан. – Думаю, сегодня-завтра они будут пытаться что-то нарыть. Но доподлинно известно, что завтра, в девять часов вечера, то есть в вечерний прайм-тайм, в выпуске местных новостей состоится интервью с начальником ГУВД Филиным, где он будет интерпретировать народу то, что народ услышал от Калмановича. Версия властей оригинальностью отличаться не будет: у господина Калмановича было сильное психическое расстройство. Причину сочинят. Симптомы, нарушения в прошлом – все будет. Образовалась внезапная обида на коллег. Скажем, после закрытой встречи с градоначальником Попковым, где тот сделал заместителю выговор за нерадивое исполнение служебных обязанностей. Разумеется, в том, что наплел Калманович на микрофон, нет ни слова правды. Чиновники Чемдальска – кристально честные существа. А вот то, что говорил Калманович касательно себя, обязательно проверят. А то надо же, собрался своими же грехами замазать порядочных людей.

– Забавно, – усмехнулся Никита. – Полковник Филин – у нас на очереди. Это не знак свыше?

– И мы уже догадываемся, чем все это кончится, – вздохнула Ксюша. – Ох, гореть нам в аду за нашу благотворительную деятельность…

Воцарилось тоскливое молчание. Ситуация в городе и области действительно требовала если не разрешения, то хотя бы хорошей встряски. В замкнутом мире творилось что-то беспредельное. Судя по тому, с какой интенсивностью разворовывались бюджетные средства, местные нувориши долго править не собирались. Была цель обобрать область, а потом свалить все на слабых и безвольных: на тех же мэра с губернатором. Правили бал вторые лица. Правили жестко, по безжалостным клановым понятиям. Власть сменилась пару лет назад. «Святые места» заполнялись новыми лицами, тут же присягающими на верность «капитулу». Сопротивление было незначительным. По городу прокатилась волна самоубийств крупных чиновников. Покончил с собой выстрелом из пистолета начальник городской ГИБДД. Повесился известный депутат – глава комитета городской Думы по бюджетной политике. Лег под поезд в командировке по Приморскому краю руководитель аппарата областного правительства – носящий, по иронии судьбы, фамилию Каренин. Трагически погиб на охоте глава местного отделения Федерального агентства по рыболовству. Средства массовой информации без особой грусти писали, что у махровых коррупционеров перед лицом неотвратимого наказания сдают нервы. Но фактически уходили не самые одиозные, если и имели грешки, то компенсировали их нормальным выполнением своих обязанностей. На крючке у местной властной мафии повисли чиновники, страдающие наркотической, игровой зависимостью – таковых оказалось немало. Махинации с лососевой икрой, крабами, креветками, гребешками. Незаконная добыча кижуча и других ценных промысловых пород приобрела невиданный размах. Управление по борьбе с экономическими преступлениями смотрело на них сквозь пальцы и, похоже, имело собственный процент. И доколе такому продолжаться? И это на фоне ухудшающейся криминогенной обстановки в регионе. Особо не афишируется, что в городе и области стали пропадать люди – в большинстве молодые девушки…

– А мне вот кажется, что нашего друга беспокоит что-то еще, – наблюдательно подметила Ксюша. – Давай, Вадик, колись. Тебя же разбирает.

– Странная история, ребята, – Мурзин передернул плечами. – До сих пор мороз по коже… Прошлой ночью, когда вы обхаживали Калмановича, в окрестностях произошло еще одно криминальное событие. Оно мгновенно обросло тайной, уголовный розыск вновь от дела отстранили, но на этот раз с опозданием, поэтому отрывочную информацию удалось ухватить. Ночью под окном собственного дома на улице Макаренко был найден труп некоего гражданина по фамилии Тимошевич. Гражданину сорок лет. Некогда «медвежатник», ловкий вор, специализировался по сейфам. Имел две ходки, последний раз освободился четыре года назад, вроде завязал, вел тихий образ жизни, работал сторожем на складах одного ЗАО. Этакий одиночка, с людьми особо не общался, но внешне производил нормальное впечатление. И вот возникает ощущение, что этот тип не исправился и прошлой ночью обчистил чей-то дом… – Мурзин помолчал, собираясь с мыслями. – Дело засекретили по приказу какой-то шишки. Имя шишки неизвестно. Но дежурная опергруппа из нашего управления – а проживал вор в Чернореченском районе – все же выехала по сигналу. Похоже, Тимошевич собрался выпрыгнуть из окна, но не успел. Киллер стрелял из комнаты. Пуля в голову, вторая поразила припаркованную машину, и ее хозяин, услышав выстрелы и обнаружив разбитое стекло в своей тачке, поднял немыслимый ор. Мужик оказался скандальным, соседи – такими же. А еще и труп засекли – он красиво повис на карнизе… Именно поэтому первым делом на место преступления прибыла ППС и наши опера. Их отозвали только через полчаса – причем неизвестно кто, но приказ поступил с самого верха. Куда подевалось тело и к чему пришли дознаватели – в полном мраке. Мои парни на собственный страх и риск поделились информацией. Вор спасался бегством, и был шум. Судя по всему, он убегал из Лугового. Имеются случайные, незаинтересованные свидетели. Луговое, или так называемая «Долина нищих», – место, где обитают влиятельные в области лица. Десять километров к западу от города, за Долиной Гейзеров, живописная низина в окружении леса и скал. Территория строго охраняется. Как проник туда вор и кто его навел – неизвестно. Но парень ловкий, справился. Обтяпал дело, пустился в бега, тут его и засекли. На проселочной дороге он припрятал машину – вырвался, скинул погоню с хвоста. Прибыл домой в полной уверенности, что выйти на него не смогут. Но вышли, значит, где-то он допустил промашку. Киллеров было двое. Одному он дал отпор. А второй снял его в момент бегства. Когда прибыли оперативники и пробили покойника по базе, ничего похожего на награбленное в доме уже не было. Киллеры не задерживались, но квартиру, похоже, обыскали. Как я уже сказал, наши люди осматривали ее после них. Осмотрели, казалось бы, все. На столе стояла вазочка с конфетами из непрозрачного стекла. Один из парней зачерпнул горстку драже, сунул в рот… он во всех подробностях мне расписывал – а рядом лежала крышка от вазочки, ну, такая, в форме полусферы, со шпеньком. Поднял ее машинально за шпенек, чтобы вазочку закрыть, а под ней – смартфон. Явно убиенного хозяина. А киллеры, что орудовали до них, не удосужились приподнять крышечку – ну, лежит и лежит. Кому придет в голову, что под крышкой от вазы – куча гигабайт личной жизни убиенного? А ведь возможно, эту штуку и искали. Паренек покаялся – бес попутал, сунул в карман – хотел присвоить. Никто из наших этого не видел. А потом нагрянули какие-то типы, совали корки из Следственного комитета – в общем, выгнали уполномоченных. Паренек позднее стал разглядывать находку – нормальный такой, недешевый смартфон. Сунулся в фотогалерею, просмотрел последние снимки – а там такое…

– Какое? – не понял Никита. – Что-то ты, Вадик, мистику городишь.

– Ага, мне уже страшно, – поежилась Ксюша.

– А дальше будет еще страшнее, – уверил Мурзин. – В общем, волосы у парня встали дыбом. Прибежал ко мне, покаялся, поклялся, что никогда больше грех на душу не возьмет. Совал мне его, лишь бы я только забрал эту дьявольскую вещицу.

– И ты его простил.

– Простил… Полюбуйтесь, пока батарейка не села. Снимки сделаны за два часа до того, как оперативники прибыли на труп. – Мурзин извлек из внутреннего кармана плоский серый девайс известного корейского производителя и вызвал нужную программу. Никита с Ксюшей склонились над ним. Никита заметил, как Ксюша непроизвольно перекрестила указательный и средний пальцы…

От увиденного складывалось впечатление, что это были скриншоты из фильма ужасов. Ржавая стальная клетка, озаренная вспышкой телефона. Бетонная стена, на полу – рваные матрасы, объедки в алюминиевой миске. Жалкое оборванное существо женского пола, прилипшее к решетке. Обезумевший взор, землистое лицо. Второй снимок той же клетки, но уже поближе. В чертах измученной женщины проявляется что-то индивидуальное. Голубые глаза – когда-то, возможно, красивые, но сейчас – воспаленные нарывы. Вторая женщина в соседней клетке – ей трудно подняться, она лежит, худая до невозможности, лицо осунулось, щека разодрана, нос с горбинкой, под которым запеклась кровь. А дальше еще страшнее – мужчина, явно не жилец, висит на цепи, не касаясь ногами пола, голова опущена, он практически без сознания. Затем фотограф запечатлевал обстановку – явно в спешке, съедаемый страхом. Качество не очень хорошее – бетонные колонны, верстаки, придвинутые к стене, массивное деревянное кресло со стальными накладками и какими-то жутковатыми пыточными приспособлениями…