Итоги № 33 (2013) - Итоги Итоги

Виктория Гринчук, консультант компании Marksman, отмечает, что иногда профили открывают сильные профессиональные стороны кандидата: «К примеру, я работала над позицией Digital Marketing, и именно в соцсетях можно было понять, как кандидат использует инструменты продвижения, что его интересует, так как виртуальное пространство — это часть его работы и жизни. Также имелась вакансия в фармацевтической сфере, и было приятно, что наши специалисты увлечены своей профессией, о чем свидетельствовало множество постов о тенденциях рынка и другой профессиональной информации на их страничках».

Не навреди

Насущный вопрос: как же вести себя в сетях, чтобы не вызвать отрицательной реакции со стороны нынешнего или потенциального работодателя? Памела Рутледж, директор исследовательского центра по психологии социальных сетей в Бостоне, советует придерживаться простых правил безопасного общения в сетях: никогда не говорить ни о ком плохо — неизвестно, кто это прочтет. Также никогда не садиться к компьютеру под влиянием неприятного разговора с начальником или упреков от коллег, не обновлять свою страничку поздно ночью, когда нет сил перечитать собственные строки. И, уж конечно, не подходить к компьютеру под градусом — чтобы наутро не раскаиваться в написанном!

По словам Юрия Вировца, у некоторых людей, особенно активных в социальных медиа, сейчас есть два профиля. Первый — публичный, в котором они пишут про работу и немного про свою личную жизнь, он рассчитан на коллег, работодателя, широкую аудиторию. И второй — личный, полностью закрытый — для близких людей. HR-менеджеры, опрошенные компанией CareerBuilder.com, советуют фильтровать контент аккаунта таким образом: «Вы хотите, чтобы эту информацию увидела (прочитала) ваша бабушка?» То есть все, что не понравится бабушке, насторожит и HR-менеджера: 50 процентов из них нашли провокационные фотографии у соискателей работы или уже действующих сотрудников, 48 — почерпнули информацию о тяге у них к спиртному, 33 процентам не понравились критические замечания в адрес бывшего работодателя, 30 — усмотрели слабые навыки общения, 28 — обратили внимание на статусы агрессивного характера, 24 — раскопали ложную информацию (например, не соответствующую действительности квалификацию). Все это определенно повредит при приеме на работу или существенно затруднит продвижение по службе.

В то же время опрос показал, что цепляет кадровиков. Говорят, опытный специалист, только бросив взгляд на кандидата в начале собеседования, уже знает, берет ли этого человека на работу. А контент в сетях только усиливает это впечатление. Так, 57 процентов кадровиков отметили, что их привлек профессиональный имидж будущего сотрудника, у 50 процентов создалось позитивное впечатление о личности претендента, такому же количеству понравилось разнообразие интересов, 46 процентам — креативность аккаунта, 43 — коммуникабельность, 38 — отзывы друзей и переписка с ними, хорошо характеризующая владельца странички. Розмари Хефнер, президент компании CareerBuilder.com, комментируя результаты исследования «Итогам», посоветовала почаще загугливаться, чтобы быть в курсе информации о себе, а также регулярно проверять настройки конфиденциальности — они постоянно меняются и в разных сетях отличаются. Стоит также контролировать, что пишут на вашей страничке друзья: не всегда их комментарии украшают аккаунт. И даже когда вы устроились на работу, расслабляться не стоит: 43 процента менеджеров по работе с персоналом регулярно заходят на странички сотрудников фирмы. Мартин, HR-менеджер крупного оператора мобильной связи в Праге, считает это нормальным, просто, по его словам, мы еще не привыкли жить в мире, в котором ничего не забывается и где любая информация распространяется очень быстро и широко: «Своего образа в социальных сетях не надо бояться — наоборот, стоит его культивировать. Недостаток информации в профайле говорит о том, что владелец аккаунта, возможно, плохо адаптировался в коллективе или не очень хорошо представляет, как двигаться по карьерной лестнице. Если речь идет о LinkedIn, то достаточно постоянно давать ссылки на свои публикации и научные достижения, активно участвовать в группах, поддерживать дискуссии и переписываться онлайн с коллегами. Ваша активность будет наверняка отмечена будущим работодателем».

Несколько европейских HR-менеджеров, с которыми побеседовали «Итоги», предсказывают, что через два-три года ссылка на аккаунт станет таким же обязательным условием при приеме на работу, как и диплом об образовании. Человек, не имеющий своей профессиональной странички, покажется слишком подозрительным. Практически каждого работодателя привлекают высокопрофессиональные, дружелюбные, коммуникабельные люди с хорошим чувством юмора и позитивным взглядом на жизнь. Если же позитива не хватает, аккаунт может стать свидетельством некомпетентности — как профессиональной, так и эмоциональной. Это уж точно вряд ли пойдет вам на пользу.

Огламуренные заживо / Общество и наука / Общество

Огламуренные заживо

/  Общество и наука /  Общество

Историк моды Александр Васильев: «Купаться в шампанском, загорать на самой длинной в мире яхте, подойти к замку и сказать: «Зин, ну что, покупаем?» — это не гламурно»

В тучные нулевые Россия неслась под знаменем гламура. Именно тогда на смену малиновым пиджакам, спутниковым телефонам и спирту Royal пришла мода на океанские яхты, мобильники Vertu и шампанское Crystal. Теперь эпоха этого самого гламура вроде как благополучно завершилась. Но по нам, по россиянам, она прошлась стальным катком. По крайней мере, в этом убежден историк моды Александр Васильев.

— Александр, неужели гламур приказал долго жить?

— Я бы сказал да. Гламур по-русски связан с эпохой первого периода правления Путина, первым десятилетием ХХI века, когда в обществе воцарилась мечта о том, что на Марсе будут яблони цвести и нас будут окружать сверхчеловеки. Именно тогда накрепко сложились образы: гламурный мужчина, которому уже сильно за 40, посещает спортзал, принимает целую батарею витаминов, занимается парусным спортом, велогонками, одевается в модные костюмы от «Бриони», носит эксклюзивную обувь, душится одеколоном «Балдессарини». Он, конечно, богат. У него нет никаких проблем, кроме проблем с бывшими женами и детьми. Он скитается между Монте-Карло, Сардинией и Тюменью, где у него офис, и изредка залетает в Москву для того, чтобы пообедать в новом гламурном ресторане в окружении хорошеньких мисс различных регионов России.

— С теми, что все из себя гламурные?

— Они стараются такими быть. Гламурная женщина, как это понимают в России, нигде не работает и особенно нигде не училась. Правда, она обладает миллионом всяких способностей. Она и дизайнер одежды, потому что папа ей купил дом моды или муж проплатил показы в Париже. Она и писательница детективов, потому что литературные рабы сделают за нее всю работу. Она и декоратор интерьеров, потому что Леша и Серега выполнят за нее чертежи, а она лишь скажет, как красиво поставить подсвечник. При этом она еще и психотерапевт, потому что у нее есть диплом венской психотерапевтической школы, где она училась целую неделю, а по правде — в основном пила кофе, потому что по-немецки ни бум-бум. Но это еще не все. У нее есть куча других способностей. Она прошла курсы сомелье и великолепно разбирается в марочных винах Франции, Италии и Испании. Гламурная красавица обладает безупречными физическими данными. Ее лицо немножко напоминает увеличенную куклу Барби. Ее губы крупнее, чем у карпа, глаза больше, чем у мопса, а нос — просто загляденье. У нее наращенные светлые волосы, наращенные ногти. У нее высокие каблуки — конечно, с непременным атрибутом в виде ярко-красной подошвы. У гламурной девочки есть целая батарея сумок определенных марок. И вернейший друг — маленький тойтерьер.

Важная деталь. У гламурной женщины нулевых много подруг, но вместе с тем они являются и злейшими ее недругами. Потому что они точно так же гламурны, как и она сама, обладают всеми вышеперечисленными талантами, и у них та же самая страсть — сесть на хвост к тюменскому олигарху, который должен их содержать если не до конца жизни, то хотя бы до совершеннолетия их детей. Эти прекрасные дивы, как правило, говорят с ярко выраженным провинциальным акцентом. На вопрос, откуда вы родом, они всегда отвечают одно и то же: «Я — с Москвы». А когда ее переспрашиваешь, давно ли вы тут живете, она говорит: «Да уж давно, года три».