Итоги № 33 (2013) - Итоги Итоги

И вот это все, о чем я рассказал, к настоящему гламуру не имеет никакого отношения — это извращенное трактование понятия, в котором ничего плохого нет.

— Что же тогда такое настоящий гламур?

— Изначально слово «гламур» древнегреческого происхождения, оно произошло от слова «грамматика», что значит «знание», «изучение». По-английски это произносится как grammar, но впоследствии буква r потерялась, получилось glammar, что значит — сверхъестественные знания, которыми наделяли колдунов и ведьм. То есть в слове «гламур», которое было очень распространено в Средние века, например в Англии, сочетались качества, завораживающие людей. Гламурный — значит волшебный, колдовской.

— То есть имеются в виду исключительно личностные качества человека?

— Не только. И внешность, и одежда, и фигура тоже. Все вместе характеризовало человека как особенного. Впоследствии слово «гламур» было забыто, его не встретишь, например, в литературе XIX века, вы никогда не увидите у Толстого или Достоевского: «Кити была гламурно одета» или, например: «В гламурной квартире старухи-процентщицы». Тогда говорили «светская», «блестящая», «роскошная»…

Glamour к нам пришел в американо-французской транскрипции в ХХ веке, и его главным распространителем стал Голливуд. В эпоху немого кино голливудские продюсеры называли звезд термином glamores, что значит «гламурная актриса». Гламурная в том смысле, что у нее были совершенно сногсшибательные гонорары, удивительные туалеты от ведущих парижских дизайнеров, отделанные вышивкой и блестками, невероятные аксессуары, свора собак — только тогда были в моде не тойтерьеры, а самые разнообразные породы. Тогда не было моды приводить собак на дефиле моды или в рестораны.

Затем голливудский термин перешел во французскую моду, когда о женщине хотели сказать, что она обладает сверхъестественной, колдовской элегантностью.

— Неужели в сегодняшней России вы не знаете ни одной по-настоящему гламурной женщины?

— К сожалению, не могу назвать ни одной сверхэлегантной, хотя иконы стиля у нас есть. Например, Рената Литвинова — действительно эффектная, очень стильная. То же могу сказать и про мою коллегу Эвелину Хромченко. Это женщины умные, тонкие, с чутьем. Но ведь есть еще и такое понятие, как элегантность, подразумевающее что-то другое в манере, поведении, речи, походке. Прекрасный пример элегантности и одновременно гламура — Жаклин Кеннеди. Могу назвать также Одри Хепберн, Катрин Денев. В нашей стране к дамам, суперэлегантным во всех отношениях, могу отнести Софью Пилявскую, Элину Быстрицкую, Майю Плисецкую... Но эти женщины, как можно заметить, носят фамилии с польскими окончаниями, которые все-таки говорят о близости Запада. Увы, но в ближайшие десятилетия, по моему прогнозу, в сторону элегантности в России вряд ли что-то сдвинется. В такой ситуации остается только радоваться, что из моды хотя бы вышел псевдогламур — вместе с его пергидрольными наращенными волосами, голыми пупками, накладными ногтями, пирсингом и красными стрингами, которые торчат из-под низко посаженных джинсов. То есть всеми элементами совершенно искусственного женского образа.

— А что же тогда сегодня в моде?

— На самом деле мода сегодняшнего дня сильно подвержена влиянию кризиса и недостатка денежных средств в Европе, которые в России так не ощущаются. Именно поэтому сейчас актуален стиль гранж — модный стиль 90-х годов, который спустя 23 года вернулся. Для него характерны заношенные, дырявые, как бы недошитые вещи. Это стиль, который в шутку называют «обшарпе». Он служит прямым антонимом гламура.

— Значит, миром сегодня правит антигламур?

— Да. Правда, это не значит, что второго пришествия гламура в России не произойдет, — наверняка это случится. Возможно, на это уйдет еще лет 15, обычно стили меняются через четверть века. Минет какое-то время, и стиль 2000-х вновь выйдет из спячки. Дело еще и в том, что русским женщинам очень нравится гламуриться. Причина совершенно очевидна: Россия перенасыщена женщинами, они составляют примерно 55 процентов населения страны, а мужчины — в результате повального алкоголизма, нездоровья, недостаточной образованности — оставляют желать лучшего. Женщины не могут реализовать себя, найти пару в своей возрастной группе. Поэтому сегодня так распространены неравные браки, когда возрастные дамы берут в мужья молодых мальчиков. Это же касается и мужчин: когда они в 40 лет меняют свою жену на две по 20, а в 50 — на три по 16.

— Вам не кажется, что идеологию гламура, а точнее, псевдогламура нам подсунуло общество потребления? Ведь оно заточено на то, что надо использовать все средства и методы для собственного удовольствия...

— Безусловно. Хотя когда-то наша страна работала на созидание. Россия была очень богатой страной до войны 1914 года. Это выражается и в количестве архитектурных памятников, оставшихся нам от той эпохи и не устающих нас поражать! И в числе музеев, созданных в царское время! Впечатляет и количество академий, образованных в те годы, а также музеев, университетов, построенных железных дорог. За последнее время мы не можем похвастаться ни одним достойным архитектурным проектом, разве что всплывет в памяти более или менее удачная реконструкция храма Христа Спасителя, Большого театра, Мариинки. На какое-то копирование мы еще способны, но к созданию нового, я абсолютно в этом уверен, мы не готовы. Потому что у нас со вкусом неважнецкая ситуация. Думаю, эстетическое воспитание стало хромать, когда в России начался период уравниловки — ведь тонкий вкус относился к классовой привилегии дворян, интеллигенции, а в советское время это не поощрялось. К 90-м годам, эпохе рождения постсоветской России, в стране расцвел криминал. Я не жил в то время в России, но часто бывал и знаю, что людям, когда вокруг совершались убийства и бандитские разборки, было не до красоты и воспитания тонкого вкуса.

— Потом наступили 2000-е, наконец пришла стабильность, и тут, казалось бы, самое время заняться воспитанием вкуса...

— Стабильность в экономике породила представления о новых возможностях. Появился целый класс олигархов, некоторые из них вызывали резонанс в мире при помощи таких выкрутасов, как, например, покупка крупнейшего ювелирного дома или же футбольного клуба. Из этой же серии — заполучить себе в подруги знаменитую топ-модель или купить самую большую яхту в мире. В общем, совершить что-то эдакое. «Новые деньги» всегда так себя ведут, совершенно очевидно, что эти люди были ошарашены своим богатством и часто не знали его границ. Траты в сотни миллионов евро не наносили и не наносят ущерб их капиталу.

Но в чем я вижу положительный момент? Этот класс в хорошем смысле пробудил экономику России. Хотя лицо российского капитализма и уродливое, лично я — за него. Потому что олигархов окружают сотни и тысячи людей, которым они платят зарплату. Это простые рабочие, прислуга, секретариат, любовницы — кто угодно. Создается круговорот денег, и это хорошо. Другое дело, что эти деньги можно было потратить с большим умом, вкусом и пользой для общества. Потому что просто купаться в шампанском, загорать на самой длинной в мире яхте, подойти к замку и сказать: «Зин, ну что, покупаем?» — это не гламурно.

— А как гламурно?

— По-хорошему гламурность подразумевает определенный стиль жизни. Должен быть не только дом, но и соответствующие коллекции в нем. Я знаю, что много богатых россиян уже прославились тем, что стали собирать произведения русского и западного искусства, старинные автомобили и драгоценную мебель. Только мы про это знаем мало. Потому что никто из них, к сожалению, пока не поступил, как Третьяков, Щукин, Морозов, Цветков или Брокар — знаменитые коллекционеры из буржуазии старой России. Они не сделали свои коллекции публичным достоянием. Хотя есть и у нас хорошие примеры. Например, коллекция яиц Фаберже, выкупленная Вексельбергом. Но чаще всего эти коллекции не были сформированы самими нынешними владельцами, а просто куплены. Мне дороже просвещенные коллекционеры, которые тратят не только деньги, но и время на подбор коллекции, образовываясь и самосовершенствуясь при этом. Но критиковать новых коллекционеров все же не стоит, их надо поощрять — собирать выставки, выпускать каталоги. Эти люди умеют обращаться с деньгами.

— Как у нас обстоят дела с гламуром в политике?

— Многие из тех людей, которые причастны к политике и экономике нашей страны, очень следят за своей внешностью, ходят в салоны красоты, делают маникюр и педикюр. В советское время это считалось немыслимым, хотя в Европе было распространено всегда, ничего в этом плохого нет. Мужчины тонируют волосы, колют свое лицо ботоксом, балуются гиалуроновой кислотой, следят за кожей, делают пластические операции, отбеливают зубы, занимаются йогой. Все, что раньше составляло часть арсенала метросексуалов — а они были культуртрегерами гламура среди мужчин, — сегодня взяли на вооружение представители сильного пола другого типа и возраста: теперь это не двадцатилетние модники, а солидные дяди за 45. Но в целом с мужским гламуром в России дело обстоит лучше, чем с женским, — опять же потому, что мужчин в России численно намного меньше. И они в отличие от женщин не впадают в вульгарность. Конечно, многие публичные люди одеваются и выглядят довольно прилично. Но, скажем так, из-за сложностей налогообложения в стране они не рассказывают, насколько их стиль жизни гламурен.