Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса - Генер Марго

Матрос под бортовым канатом сидит бледный, на лице благоговейный ужас, этот день он запомнит на всю жизнь, будет рассказывать детям, внукам и правнукам, как попал в бурю великого Переплута.

Он пискнул, ошалело ворочая глазами:

– Пастор, ты про Лондон, что ли?

Олег отмахнулся от него, как от навязчивой мухи.

– Дон, дон… – проговорил он. – Вроде, этого бога в других землях тоже Доном звали… Дон… Посевающий большую воду, Посей Дон…

Морской бог загудел, небо затряслось, ветер свистнул так, что заложило уши.

– Не учтив ты, криль нелепый, – проревел он и поднес чарку к губам, словно собирается отпить. – Наказать тебя надо.

Набрав воздуха в могучую грудь, божество подуло во всю мощь на поверхность чарки. С нее сорвалась пена и понеслась на корабль, увеличиваясь и ширясь с каждым мигом.

– Полундра! – закричал кто-то из матросов.

Палуба вмиг опустела, даже те, кто оставался держаться за канаты, попрятались в трюмы. Остались только капитан Патрик, обмерший в священном ужасе матрос и Олег.

В груди Олега шевельнулся постыдный соблазн бросить судно, бросить команду, капитана Патрика и красавицу Люсиль, вернуться в уединение и махнуть рукой на весь люд. Если человечество не желает отринуть прошлое, так может, и место ему в прошлом. А в будущее пойдут лишь те создания, которые готовы и желают расти, а не уповать на волю богов. Эти матросы ничем не лучше тех, что были сотню или тысячу лет назад. С другой стороны, когда они втроем с Мраком и Тархом вырывали у гномов и других рас право на жизнь всего рода людского, Олег верил, что у человечества есть будущее. Возможно, оно все еще есть. Надо лишь подтолкнуть, заставить вылезти из гнезда. Иногда это неприятно, но необходимо.

Перед тем, как сделать глубокий вдох, Олег обернулся к матросу и приказал:

– Вдохни и держись.

В тот же миг на судно обрушился вал пены, легкой, густой, корабль совсем не держит, и он разом провалился в водяную яму. Матрос набрал воздуха, выпучив глаза, забарахтался, но плыть в пене невозможно.

Олег задержал дыхание, делать это научился давно, в тех же землях, где и освоил сердечное мастерство. Но дыхание хоть и замерло, в пене все одно ничего не видно. Осерчав, Олег обратился к тому, чего делать уже не желает, ибо это прошлое. А ему положено зреть в будущее и там создавать счастье человечеству. Действовал волхв молниеносно – на судне люди и одна женщина, а задерживать дыхание они, к его досаде, не умеют. Пальцы мигом развязали узлы каната, что удерживал его на палубе, и Олег нырнул вперед прямиком в черную бесконечную воду.

Тревожная и плотная, она обожгла его холодом, обступила со всех сторон, тьма потянула вниз, в самые недра, откуда нет спасения, и только страшные глубоководные твари рыщут по дну в поисках живого мяса. В другой стороне иногда мелькают белесые вспышки – молнии, что значит – там поверхность.

Олег раскинул руки и позволил морю объять его. Сердцебиение медленно, но верно обрело спокойный ритм, дыхание все еще замеревшее, а при его мастерстве этого хватит надолго. Вода обжигает холодом, тело качается в толще, как выброшенная с корабля сеть. Олег расслабился еще больше, вода проникла в кожу, кости, достигла самого нутра. Сердце волхва забилось в едином ритме с океаном, он услышал прибои где-то за сотни верст, почуял, как здоровенная рыбина поедает другую – жестокий, но важный этап в жизни всех живых существ, уловил дыхание подводных гор, что выпускают серу и угарный газ. Он в воде, а вода в нем. Теперь он и есть море. А коли так, то не станет топить корабль, на котором идет.

Переместив руки перед собой, Олег перевернул ладони вверх и сделал усилие, словно поднимает что-то. Мышцы напряглись, руки загудели, кровь по венам потекла быстрее, а пульс участился, словно он и в самом деле поднимает на собственных руках целый корабль.

Чем выше он вздымал руки, тем сильнее гудели мускулы, донесся стук, похожий на удары молотков на пристани, через миг Олег понял – это стучит у него в висках от натуги. Руки быстро немели, если не поднять судно сейчас, то уже не получится. Олег напряг все тело разом, жилы затрещали, в воде появился соленый привкус – носом пошла кровь. Изо всех сил он совершил мощный рывок, и вода вокруг загудела, будто десятки подводных рыбин разом запели брачную песню, а судно с громогласным всплеском вырвалось на поверхность, как гигантский поплавок. Олег вынырнул следом.

Море все так же яростно волнуется, беспощадные волны сталкиваются с ветром и страшно гремят. Спасенное им судно окутано голубым свечением и будто чуть парит над беспокойными водами.

– Как ты посмел!.. Как ты смог!.. – прогудел морской бог, провалы его глаз распахнулись в гневе и непонимании. – Ты же просто человек!

Гигантская волна, в центре которой висел Олег, поднялась над судном и обрушилась прямо по левому борту, Олег успел ухватиться за свисающий с него край каната и вскарабкался на палубу. Капитан Патрик все еще на капитанском мостике, вцепился в штурвал мертвой хваткой, похоже, даже погружение в морскую пену его не напугало – вода с капитана льется ручьями, лицо блестит от воды, губы кривятся в улыбке, похожей на оскал.

– Держись! Сухопутные крысы! Старый морской волк еще сгодится! – прокричал он.

– Обезумел, – заключил Олег и обернулся к морскому богу со словами: – Человек хоть и мал, но воля его сильна. Да, он зависит от веры. Но веры в себя. А вы, боги, живы только из-за веры в вас. Так что без человека вам никак.

– Я могу прямо сейчас пустить вас ко дну на корм рыбам! – прогудел морской бог, грозно потрясая острогой.

Олег пожал плечами.

– Может, можешь, – предположил он. – А может, нет. Но ты уверен, что с этого будет толк? Вон погляди, они тебя даже не видят.

Олег кивнул в сторону капитана Патрика и продолжил:

– Он сражается со стихией, со штормом, а вовсе не бьет челобитные тебе. Тебя ждет если не забвение, то слабость. Наверное, ты это сам понимаешь.

Глаза морского божества полыхнули молниями, лицо озарилось яростью и гневом, могучие пальцы стиснули острогу. Олег приготовился к его атаке, натренированное битвами и странствиями тело напряглось, он согнул руку в локте, чтобы в нужный момент выбросить вперед и пустить из пальцев столб магии, выставляя щит. Давно он не применял эти умения, потому как если решил, что человечеству нужен иной путь, значит, сам должен быть примером. Но сейчас тот случай, когда приходится пойти на уступки перед собственным решением.

Небо завыло, волны загудели протяжно и жалобно, как раненый зверь в последний миг жизни. Но в один момент все затихло. Ветер ослаб, волны улеглись, только небо все еще черное и нависает низко, угрожая прорваться обильным дождем. Морской бог тяжело вздохнул, руки опустились, острога погрузилась в воду, а чарка опрокинулась, залив водную гладь густой пеной. Переплут как-то весь осунулся, хотя все еще выглядел грозным и могучим, но из него словно ушла ярость, остались усталость и немой вопрос.

– Понимаю, – с печалью в голосе произнес он. – И потому учиняю шторма с непогодой. Чтобы помнили, чтобы знали…

Тучи постепенно стали редеть, уже не дегтярно-черные, а всего лишь черные, как смола. Олег повел носом, как старый пес, воздух свежий, соленый.

– Понимаю, – сказал Олег. – Время идет, каждый день мы уже чуть иные, чем вчера. Боги незыблемы, пока их не низвергнут.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.