Мозаика Парсифаля - Роберт Ладлэм

Его имя трижды за последние шесть месяцев упоминалось в журнале телефонных переговоров Мэттиаса.

Не исключено, конечно, что заявление Деккера было по форме правдой — он действительно не встречался с государственным секретарем лично, а всего лишь разговаривал с ним по телефону. Но почему в таком случае он ничего не сообщил об этом? Любой человек, которого спросили бы, знаком ли он с великим государственным деятелем, охотно и с удовольствием признался бы в этом, добавив, что знает его лишь по телефонным разговорам. Это было неестественно и больше того — противоречило характеру честолюбивого офицера флота, быстро поднимающегося по служебной пентагоновской лестнице. Для него было бы логичнее покрепче уцепиться за фалды такого человека, как Энтони Мэттиас.

Томас Деккер из военно-морских сил Соединенных Штатов лгал. Он знал Энтони Мэттиаса, но по неизвестным причинам отказывался этот факт признавать.

Придется позвонить капитан-лейтенанту Деккеру в четвертый раз.

— Понимаете, мистер Кросс, я сообщил вам практически все, что могу или на что имею право в данных обстоятельствах. Я уверен в том, что вы знаете о тех ограничениях, которые наложены на меня. Есть некоторые вещи, которые я могу сообщить только президенту или третьему лицу в его присутствии.

— Мне это известно, капитан, но меня смущает одна из моих записей. Вполне вероятно, что она не имеет никакого отношения к теме наших разговоров, но государственный секретарь тоже не совсем понимает. Вы сказали, что не знакомы с ним, никогда с ним не встречались.

Ответ Деккера был столь же впечатляющим, как и данные о подводной мощи страны, которые он приводил ранее.

— Это его собственное пожелание, — спокойно ответил офицер. — Он хотел, чтобы никто не знал о нашем знакомстве.

— Благодарю, капитан. Госсекретарь, кстати, пытался припомнить о ваших встречах. Никак не мог сообразить, где вы в последний раз встречались.

— В охотничьем домике, естественно. В августе или сентябре, как мне кажется.

— Да, конечно. В охотничьем домике в Шенандоа.

— Мы встречались только там. Об этом никто не знал. Мы беседовали тет-а-тет. Как он мог этого не вспомнить?

— Благодарю вас, капитан. Всего хорошего. Итак, Шенандоа.

Оглушительный резкий непрерывный телефонный звонок заставил Майкла, расхаживающего в размышлении по кабинету, броситься со всех ног к телефону. Это не обычная связь. Коммутатор извещал о возникновении чрезвычайной ситуации. Звонил Лоринг.

— Режьте меня на куски и ешьте меня с маслом, Хейвелок! Нет мне прощения!

— Вы его потеряли, — произнес Майкл внезапно охрипшим голосом.

— Боже. Я выхожу из игры и бросаю все свои карты! Все до единой!

— Успокойтесь, Чарли. Как это произошло?

— Подмена. Элементарная подмена, будь она трижды проклята! Я... я просто не предусмотрел такую возможность! Должен был... но не сделал!

— Расскажите, как это произошло, — повторил Майкл, усаживаясь.

Дженна поднялась и подошла к письменному столу.

— Шипперс заплатил за покупки и, очевидно, за доставку, потому что оставил при себе лишь пару коробок. Он зашел в примерочную кабину и вышел оттуда в своем уличном наряде — тот же плащ, та же мягкая шляпа, в руках коробки.

— И держал он их высоко перед собой, — заметил Хейвелок. Его вновь охватило чувство безнадежности всех усилий.

— Само собой, — уныло ответил Лоринг. — Я проследил за ним до самого лифта.

Честно говоря, я больше смотрел по сторонам, вычисляя в толпе того сукина сына, который нам нужен. Какого-нибудь вшивого сукина сына, который мог приклеиться к Шипперсу хоть на мгновение, чтобы получить передачу... но тот вошел в лифт. Когда двери закрылись, я тут же предупредил своих людей; они перекрыли все выходы на этажах. Они должны были спускаться вниз по мере движения кабины.

«Эс-9» заметил его у выхода на Четырнадцатую улицу и пошел следом, известив по радио остальных о своем местонахождении. Часть группы разместилась в машинах, часть осталась пешей. Господи!

— Когда это случилось?

— Из универмага я вышел последним. Ровно через четыре минуты после этого на углу Одиннадцатой улицы объект остановил такси и кинул туда коробки. Перед тем, как сесть самому, он на секунду снял шляпу. И тут мой «девятый» обнаружил, что это вовсе не Шипперс. Этот тип был лыс и лет на десять — пятнадцать старше.

— И что сделал ваш «девятый»?

— Он сделал все, что мог. Он попытался задержать такси, но не успел. Тот отвалил очень быстро. «Девятый» по рации сообщил номер и цвет машины, описал этого человека. Пятерых я тут же послал обратно к универмагу, на всякий случай проверить все выходы, но, в общем-то, я уже понял, что мы его потеряли. «Эс-11» и «Эс-12» бросились в погоню за машиной, я приказал им догнать ее, даже если для этого придется ехать по встречной полосе. Поскольку мы потеряли объект, следовало обязательно схватить «подставку». Они остановили машину в шести кварталах к западу от универмага. Но пассажира в ней не оказалось. Только плащ, шляпа и обе коробки.

— Как водитель?

— Он сказал, что какой-то псих сел к нему, стащил с себя плащ, сунул пять долларов и выпрыгнул из машины у первого светофора. Коробки взяты на предмет поисков отпечатков пальцев.

— Бьюсь об заклад, что в компьютере ФБР нет ничего похожего.

— Я виноват, Хейвелок. Действительно виноват. Все действия Шипперса были отвлекающим маневром, и я на него купился. Первый раз в жизни подвела интуиция, и это случилось как раз тогда, когда она была нужнее всего.

Майкл отрицательно покачал головой и задумчиво произнес:

— Интуиция вас не подвела, Чарли. Просто я внушил вам неверный ход мыслей. Вы почувствовали странность в его поведении, отклонение от нормы, а я посоветовал вам не обращать на это внимания. Я рекомендовал вам запастись терпением и сосредоточиться на поисках человека, который вовсе не должен был там появиться.

— Вам не следует принимать вину на себя, — ответил Лоринг. — Я бы на вашем месте вел себя по-другому.

— Вы этого не знаете. Кроме того, вы мне очень нужны. Вам от меня не отделаться, Чарли. И ваша интуиция нам еще пригодится. В Пентагоне служит один морской офицер — капитан-лейтенант Томас Деккер. В условиях максимальной секретности узнайте о нем все, что возможно. Подчеркиваю: все!

— Агент?

— Нет. Всего-навсего лжец.

Дженна Каррас, опершись обеими руками о крышку письменного стола, наблюдала, как Майкл изучает имена и краткие характеристики людей, которые она отобрала из документов ЦРУ, Консопа и Армейской разведки — из тех ста тридцати имен потенциальных советских перебежчиков, которые так и не появились на Западе и чье местонахождение было неизвестно. Она остановилась на восьми, которых следовало изучить в первую очередь.

Майкл просмотрел список, отложил его и неторопливо повернулся к ней.

— День сегодня — хуже не придумаешь, и шутки твои, по-моему, совершенно неуместны.

— Я вовсе не собираюсь шутить, Михаил, — обиделась Дженна.

— Здесь нет ни одного специалиста по вооружениям, ни одного высокого чина из военных, ни единого ученого-ядерщика. Только врачи и ученые-медики, причем довольно пожилые уже и даже отдаленно не связанные со стратегическим планированием или проблемами ядерной войны.

— Парсифаль не нуждается в такого рода людях.

— В таком случае я, видимо, не очень ясно объяснил, о чем говорится в тех договорах. В них четко сказано о последовательной серии шагов в ядерной войне — первых и вторых ударах, перехватах контрударов, нейтрализации территорий и дезактивации с помощью роботов — одним словом, подробнейший план, который мог быть разработан только профессионалами.

— Да, ты говорил, что Мэттиас не держит все эти подробности в голове.

— Конечно нет. Именно поэтому я работаю с людьми из Комитета по ядерному планированию — в частности, с одним из них. Но Парсифаль все держал в голове. Все детали, все частности были ему известны. Эти сведения — фишки в их безумной игре.

— Тогда мы кого-то упустили из виду, — стояла на своем Дженна. Она обошла вокруг стола и внимательно посмотрела на Майкла. — Кто выступал за Китайскую Народную Республику? Кто предоставил информацию по Китаю? Кто предоставил его концепцию, его стратегические планы? Если следовать твоей теории, должен быть третий.

— Ничего подобного. Не должен. Их совместных знаний вполне хватило на то, чтобы построить абсолютно убедительную версию китайской стратегии. В нашей разведке убеждены, что если объединить знания наши и советские о ядерном потенциале Китая, то мы могли бы иметь более подробную картину, чем сами китайцы.

— Убедительную версию?

— Абсолютно.

— Совместных знаний, Михаил? Но каким образом, почему?

Хейвелок изучал ее лицо, постепенно понимая, что она хочет выразить.

— Один общий источник?.. Хм... А почему бы и нет? Резко зазвонил телефон. Майкл, напрягшись, снял трубку. Ему еще ни разу не доводилось слышать от президента Беркуиста такого зловещего тона, которым тот произнес первые фразы.