Devil ex machina - Марьяна Куприянова

смеялась и даже не улыбалась. Все время глядела внутрь себя, и по лицу ее было видно, что она непрерывно думает о чем-то неприятном, неумело пытаясь это скрыть. Что-то мучает и пугает ее, но точно узнать, что именно – невозможно. Она не сумеет сказать, потому что боится за него. Не за себя, а за него. Это Миша понимал отчетливо. Но есть вещи, которые мы не в силах изменить, даже если поговорим о них с кем-то. Даже если с близкими.

Иногда сестра выглядела так, будто не видит и не слышит ничего вокруг, и Миша старался не тревожить ее в такие моменты. Он знал, что это ей необходимо. Это ее способ прийти в себя, уравновеситься, обдумать вещи, которые беспокоят. Ему хотелось, чтобы она не страдала, и он готов был сделать для этого все, что нужно.

Фаина не просила у него оставлять дома ключи, она не планировала выходить на улицу. Должно быть, боялась встретить там его. Хотя откуда ему знать, где живет Миша? Ела очень мало, зато много пила, как будто организм все время требовал топлива, чтобы очиститься от некой скверны. Фаина выглядела слабой, но уверяла брата, что пока у нее не идет кровь из носа, волноваться не о чем. Он не очень понимал, о чем она говорит, и заставлял ее кушать больше питательной еды. Сестра сидела в квартире и ничем не занималась, в основном отсыпалась и днем, и ночью, будто последние месяцы практически не спала.

В спокойствии, с достатком сна и пищи она медленно возвращалась в норму. На третий день ее ступни стали выглядеть гораздо лучше благодаря мази и повязкам. И в тот же вечер брату позвонили, когда они вместе смотрели фильм. Миша показал ей дисплей, на котором светился ее номер с подписью «сестра». Фаина нахмурилась, затем расширила глаза. Брат поднял трубку и сразу включил громкую связь.

– Алло? – испуганный женский голос. Фаина не сразу узнала его.

– Кто это? – спросил Миша. – Откуда у вас телефон моей сестры?

– Да, извините, я все объясню. Она пропала несколько дней назад. Мы пытались позвонить ей, но поняли, что телефон тоже остался здесь. Дверь была открыта, так что мы зашли проверить, и… решили позвонить кому-то, кто может знать ее местонахождение. Она рассказывала, что ее брат живет здесь, в городе. Не в курсе ли вы, где она? Мы очень переживаем.

– Кто – мы?

– Мы? Ее соседи.

– Как ваше имя?

– Даша. Простите, Вы знаете, где Фаина?

Миша посмотрел на сестру. Та неопределенно покачала головой, сведя брови у переносицы.

– Допустим.

– Просто скажите, что она в порядке. Мне очень нужно с ней поговорить.

– Зачем?

– Это очень важно. Поверьте. Скажите ей, что это касается Яна.

– Ладно, дай мне телефон, – вздохнула сестра. – Просто поговорю. Не скажу, где я.

Она взяла трубку, выключила громкую связь и ушла на балкон.

– Что случилось, Даш?

– Господи, неужели это ты?! Слава богу, ты в порядке! Мы думали, он что-то сделал с тобой… видели следы крови на кухне.

– Не сказала бы, что в порядке. Но, по крайней мере, я не там, где вы. Это радует.

– Фаина, происходит что-то ужасное с того самого момента, как ты сбежала.

– Откуда ты знаешь, что я сбежала?

– Нетрудно догадаться. Дверь открыта, все вещи остались дома, даже твоя обувь. И телефон, с которого я звоню. Надеюсь, ты не против, что я зашла к тебе? Это была вынужденная мера.

– Какое это теперь имеет значение? Выкладывай, зачем звонишь.

– Фаина. Я даже не знаю, какими словами тебе все описать. Ты исчезла, и тут же все стало по-другому. Ян словно обезумел. Он все время сидит у себя в комнате и почти не выходит, и, ты знаешь, оттуда такая неприятная аура распространяется, как будто черный дым валит наружу, только невидимый. Понимаешь, о чем я? Да, это глупо, но ты всегда меня понимала. Фаин. Он как будто там на трупах внутри сидит, на холме из смердящих тел. Он никого не пускает внутрь, даже Кирилла. Иногда мы слышим, как он воет ночью и зовет тебя… Это так ужасно, господи. Он пытался узнать у нас, где ты можешь находиться, но никто этого не знал, и Ян страшно злится из-за этого. А еще… У нас у всех снова начались… носовые кровотечения. И головные боли постоянные, и плохой сон. Мы все резко стали хуже себя чувствовать. Мы все очень боимся возвращаться в свои комнаты и находиться здесь, в одном здании с ним, на одном этаже с НИМ. Ты же понимаешь, о чем я… Он источает что-то нехорошее в таком состоянии.

– Я вам это давно говорила. А чего вы хотите от меня?

– Ты ведь одна могла с ним поладить. Вы даже подружились! Он звал тебя в театр, я это точно знаю! Что между вами произошло? Мы все очень испуганы. Никто из нас не в силах справиться с ним. Только ты одна сможешь.

– Уходите оттуда, как ушла я.

– Куда нам идти, Фаина? Комната в общежитии – это все, что у нас есть. Тебе ли не знать этого?

– Уходите насовсем, пока еще не поздно. Ему необходимы люди поблизости. Он уничтожит вас, высосет все силы.

– Стоп, ты же собираешься вернуться?! Не говори мне, что ты не вернешься! Ему нужна только ты! Если ты придешь, он оставит нас в покое и успокоится сам!

– Это он тебе так сказал? Он заставил тебя позвонить мне?! – ужаснулась Фаина и чуть не отбросила телефон от себя, будто он превратился вдруг в огромное мерзкое насекомое.

Даша молчала, всхлипывая, оказывается, она уже давно плакала, переходя на шепот. И тогда Фаина спросила ее совсем о другом.

– Ты спала с ним?

– Конечно, да. А ты, можно подумать, нет!

Фаина многозначительно промолчала.

– Подожди, так между вами до сих пор… О, господи. Ну теперь все понятно.

– Объясни и мне, потому что я не понимаю ничего.

– Понятно, почему он так бесится. Фаина, я больше не могу с тобой говорить, прости, пожалуйста, возвращайся, мы здесь загнемся без тебя, умоляю тебя, дай ему то, что ему нужно, и все закончится. Прости, у меня опять кровь пошла…

Связь прервалась. Фаина отняла сотовый от уха и с ужасом посмотрела на него, вытянув руку перед собой. Как можно было спокойно вернуться в комнату к брату, услышав все это? Как можно было вообще теперь думать о чем-то другом?

Глава 35, в которой Фаина подписывает себе приговор

You say we can't choose the path of life we walk upon

I say I already know which path I'm walking on

Simon says to both of us we're not allowed to move

And none of us say anything but we both disapprove

Clawfinger – «Simon Says»

Убедить близкого человека,