Пояс жизни. Трилогия (СИ) - Александр Гребенников

— А я вовсе и не призываю к тому, чтобы давать им технологии. Я говорю о развитии науки. Мы можем научить их основам математики, физики, химии, медицины, астрономии и многому другому, а право изобретать и делать научные открытия, оставить за ними самими. Все же то, чем пользуемся мы, пусть для них до поры, до времени, остается божественными проявлениями. Ничего страшного из этого не будет, а лишь подстегнет их к попыткам познания этих явлений. Кто знает, дорогой, может быть когда — то и наши предки, точно также получили от кого-то, кого они почитали, как богов, свои первые знания!

Зейвс глубоко задумался над последней фразой жены. Он вспомнил артефакт и плиту с высеченной на ней «Книгой книг».

— Наверное, Иза права, — подумал он, — нужно доносить до этих людей знания в том виде, в котором они способны их принять и понять. Но, тогда получается, что в чем — то был прав и Дерик. Действуя такими методами, чем мы будем отличаться от него? Только тем, что не собираемся колонизировать планету, но при этом постоянно присутствовать здесь и диктовать местному населению, что и как делать. Хотя, если судить по артефактам, наши предшественники поступали именно так и, благодаря этому сейчас мы не просто существуем, а достигли столь высокого уровня развития.

— Ну что ж, поступай, как знаешь, провозглашай себя богиней, издавай законы и твори правосудие на земле Та-Кемет, но смотри, не заиграйся, — уже вслух сказал он жене, — а мне нужно лететь в Шумер. Я кое- что пообещал Гере и должен выполнить это обещание.

С этими словами, Зейвс обнял и поцеловал жену. Затем он махнул рукой, стоявшим неподалеку Грифту, Юну и Гефету, о чем — то оживленно беседующим с Темис и Гором, приглашая их подняться на борт флайера.

Иза, Темис и Гор, проводив взглядами стремительно удаляющийся флайер, направились в сторону видневшейся вдалеке деревни, где им их ждали неотложные дела. Иза шла, закусив губу, размышляя о разговоре с мужем.

— Что-то уж больно легко он согласился со мной и с моим решением остаться здесь. В чем причина такой сговорчивости, уж, не в Гере ли?

Сама того не желая, Иза запустила в свое сердце неприятное чувство ревности. Ей было совершенно непонятно молчание Зейвса о его внезапном посещении звездолета, ведь раньше у них никогда не было друг от друга секретов. Так, полная противоречивых мыслей, она дошла вместе со своими спутниками до деревни, где их с нетерпением ожидал Амхеп с соплеменниками. Заметив столпившихся на берегу людей, Иза встряхнулась, отбросив свои размышления, и надела на лицо холодную, властную «маску» всемогущей богини. В своей ослепительной красоте, золотом платье и обруче, напоминающем корону, она действительно походила на богиню из древних мифов. Завидев ее, люди упали ниц перед ней и сопровождающими ее Темис и Гором. С гордой осанкой, процессия прошествовала на середину села, где обычно проходили деревенские сходы. Здесь, на почетном возвышении стояло некое подобие кресла с высокими подлокотниками. Иза заняла в нем место, а Темис и Гор встали рядом с ней справа и слева. Она обвела взглядом собравшихся людей, обратив внимание на группу вооруженных копьями мужчин, перед которыми стояли на коленях связанные четверо пленников со сгоревшей ночью лодки Эшура. Найдя в толпе Амхепа и Маат, Иза жестом пригласила их подойти к ней. Молодые люди неуверенно подошли и заняли указанное им Изой место рядом с Темис. Иза указательным пальцем подозвала Маат. Девушка приблизилась и по просьбе Изы склонилась к ней.

— Послушай, Маат, я не знаю Ваших обычаев. Не могла бы ты мне кое — что подсказать? — шепотом спросила она у девушки.

— Да, госпожа, спрашивай, что угодно, — так же шепотом ответила Маат.

— Тогда скажи, если знаешь, как раньше в вашем народе называли вождей племени?

— Мы называли их фараонами, только сейчас уже никто никого так не называет.

— Спасибо, ты мне очень помогла!

Иза кивком дала понять Маат, чтобы она вновь заняла свое место рядом с братом.

— Я, богиня Изида, отныне закон, порядок и власть в Та-Кемет! — Громким, бесстрастным голосом, каким она привыкла выступать на заседаниях Большого Совета, провозгласила Иза. — Все, кто живет на берегах Нила, обязаны выполнять то, что я прикажу. Моим голосом в Вашей земле, я назначаю Амхепа, которого с этого дня Вы будете называть фараоном. Он и его наследники станут моими наместниками в Та-Кемет. Их слова и приказы — закон для Вас. Имя его, отныне, Вы будете произносить не иначе, как Амхеп-Амон.

Иза встала и громко обратилась к пленникам и тем, кто в страхе провел ночь в лодках посреди затона, не смея причалить к берегу или уплыть назад через протоку.

— Вы, отправитесь вверх и вниз по реке, и во всех селениях провозгласите власть мою и фараона в Та-Кемет. Тех, кто ослушается, ждет суровое наказание, изгнание и смерть!

С этими словами, Иза сняла с головы обруч и одела его на голову смущенного, испуганного и растерянного Амхепа.

— Я, своей божественной властью, нарекаю тебя. Амхеп-Амон, фараоном и повелителем Кеми, Нила и всей Та-Кемет.

Все окружающие вновь попадали ниц, прославляя мудрость Изиды и произнося клятву в верности фараону.

Иза посмотрела вокруг и осталась довольной эффектом от, разыгранного ею представления.

— Ну, все, дело сделано, — подумала Иза, — пора прекращать этот балаган и заняться делом.

Она жестом показала, что все могут быть свободны. Люди поднялись с колен и, еще раз воздав хвалы Изиде, разошлись по домам. На площади остались только пленники и их вооруженная охрана.

— Что делать с этими, богиня? — спросил один из охранников.

Иза посмотрела на пленников, потом подошла к берегу и обратилась к тем, кто ждал в лодках.

— Есть среди Вас кто-нибудь старший?

В одной из лодок поднялся пожилой мужчина.

Я, госпожа, староста поселения, откуда мы пришли и правитель этого Нома. Мое имя Хорс. Я, муж сестры человека, которого ночью убил Амхеп.

— Фараон Амхеп-Амон! — поправила его Иза.

— Да, госпожа, фараон Амхеп-Амон!

— Ты совершил тяжкое преступление, Хорс.

— Но, госпожа, Эшур сказал, что на него и его сыновей здесь напали и ограбили, сыновей убили, а ему удалось бежать, спасая собственную жизнь. Я, как человек, связанный с ним родственными узами, пришел ему на помощь, как и гласит обычай нашего народа.

— Он солгал тебе, за что и заплатил собственной жизнью. Это его сыновья, по его приказу, осмелились поднять руку на богиню Артемис, за что она и покарала их. Эти ублюдки нарушили законы гостеприимства и подняли оружие на гостью в доме своих соплеменников. Они заслужили ту кару, которую получили.