Содержательное единство 2001-2006 - Сергей Кургинян

Так происходит с человеком в жизни. Когда он заходит в полный тупик – он что-то ломает, пробивает привычные границы и выходит к новым горизонтам.

Сейчас это касается всех людей, находящихся в России, самой России и всего мира. Это и есть главный вопрос: я лично, как человек, и моя страна – находимся в тактическом или стратегическом тупике? Я утверждаю, что нынешний тупик – стратегический. И перебирать в нем варианты и "кризисные возможности" – значит уподобляться раввину из анекдота.

Пришёл человек к раввину, жалуется, что у него куры дохнут. Раввин советует: "Сыпь зерно не просто так, а квадратом". Не помогает. Следующий совет: "Сыпь по кругу". А куры все равно дохнут. "Ну, треугольником". Проходит время. Встречаются снова. "Ну, как, помогло?". "Да нет, все куры сдохли". "Жаль, у меня было еще столько геометрических вариантов!".

Россия находится в тупике, который носит стратегический характер. Но в этом тупике находится и весь мир. И возникает вопрос: что делать с тупиком?

Первый вариант: зачем из него выходить? Можно жить в нем, заснуть и умереть.

А для того, чтобы тупик не привел к летальному исходу, нужна воля. Не ум даже, а воля, воля к жизни. Говорят, Ленин читал перед смертью "Жажду жизни" Д.Лондона…

Можно заснуть, можно лечь и наплевать на то, что будет завтра. Но человек хочет жить. И если он понимает, что все остальное смерть, – он прорывается из тупика на этой воле. Если этой воли нет, она не дышит – то всё.

Но если налицо стратегический тупик, а людям говорят, что это "возрождение", "оптимизация", "переходный период"… "Кто вам сказал, что у вас такое смертельное заболевание?". И лечение начинает напоминать лечение Шарона.

В связи с этой проблемой приведу несколько мыслей из того, что сейчас называется "обсуждением на политическом уровне". Не важно, где я это услышал. Но не в Академии наук и не в библиотечных курилках – я туда просто не хожу, к сожалению:

"Дезориентация настолько велика, что мысль (политическая мысль) должна сделать невиданное усилие для обновления". Речь идет о судьбе Америки.

"Из таких тупиков выводит только взрыв творческой энергии". (Рокфеллер)

"Когда прагматизм иссушает ум (к вопросу о наших прагматиках), когда жизнь увязает в рутине – спасает лишь извечное безумное стремление человека выйти за пределы сущего. Иссякнет это – спасения нет".

"Раздвинуть рамки исторического момента, другого спасения нет".

И все это имеет общее название – Утопия.

По чудовищно усеченной марксистской традиции, Утопия – противоположность научной теории. На самом деле, Утопия – нечто совершенно другое. Если тупик носит стратегический характер, то прагматика – это "дерьмо". И единственное, что может быть выходом, – это Утопия в том смысле, о котором я здесь говорю. В том смысле, что "мысль должна сделать невиданное усилие для обновления страны"… Что "взрыв творческой энергии есть всё"… И всё, что я могу запустить в моем обществе, – этот взрыв. А не говорить о том, что чем меньше энергии, тем лучше.

Нужна Утопия – в том смысле, что "прагматизм иссушает ум" и только "стремление к выходу за пределы сущего" может что-то спасти… Что "рамки исторического момента надо раздвинуть"… Вот тогда из стратегических тупиков выходят.

С каждым месяцем, с каждым тиканьем часом безальтернативность для России этого, в правильном смысле, утопического подхода становится все более и более очевидной.

Снова цитаты:

"Всякое важное предприятие в области науки, религии или политики изначально облекается в утопическую форму". В том числе, коммунизм, но не только.

"Человек не в состоянии достичь полноты развития, если он лишен утопических видений".

"Личность и общество лишены опор, ибо прошлое сегодня не дает решений на будущее. Прошлое – урок, но еще не источник творчества. Решит судьбу человечества – возможность современного мира восполнить дефицит творческой энергии". Мир спит. Не разбудив его, нельзя сделать ничего.

"Только те, кто видит незримое, могут совершать невозможное".

"Вооружить человека перед лицом глобального тупика можно, лишь включив в нем иную силу воображения и иную устремленность к запредельному и невозможному".

"Освободить преобразующую энергию для реального действия".

"В царстве прагматизма, пресекающего полет творческой мысли, революция кажется невозможной. Но вне этого, вне утопических измерений – явный тупик. Вне этого – очевидная невозможность эволюции для всего современного мира".

Это – цитаты из обсуждения нашей проблемы в ООН на высшем уровне, а вовсе не в курилках!

Вопрос в том, способна ли Россия понять, что прагматизм завел ее в окончательный тупик, и противопоставить прагматизму то единственное, что ему можно противопоставить: Утопию в смысле проекта, а не в смысле химеры.

Идея о России как "газонефтяной сверхдержаве" – это фантом, который легитимирует давнюю оскорбительную риторику М.Тэтчер: "Верхняя Вольта с ядерным оружием". Как сырьевой донор ("сырьевой придаток") – это колония. Сырьевой придаток может быть величиной со слона, но от этого он не превращается в супердержаву.

Единственный выход для нас – это новая модернизация страны (индустриальная, сверх-, постиндустриальная, любая). У страны нет другой крупной цели, кроме модернизации.

Модернизация может иметь два сценария.

Сценарий # 1 – модернизация в автохтонном режиме (как это делал Сталин).

Сценарий # 2 – модернизация за счет вхождения в Европу.

Сначала обещали, что СССР будет входить в Европу. Это полный нонсенс. Мы могли войти в Европу только в результате победы коммунистической революции и завоевания Берлина, Парижа и так далее нашими танками. Мы не могли другим образом войти в Европу как СССР. Александр Яковлев и все другие, кто это обещал, – лгали изначально. Все, кто об этом бредил (в КГБ или других местах), занимались химерами.

Теперь говорится, что входить в Европу будет Россия. Это такой же нонсенс. Лилия Шевцова не случайно в своей статье написала, что Россия, может быть, и может войти в Европу, но в очень усеченной форме. Если порежем на кусочки, то, может, что-то (до Урала) и войдет – в виде сырьевого придатка. Но не Россия!

Какое "место" Россия хочет занять в "европейском доме"? Место #1 (модернизация) – это "верхние этажи". Место #2 (сырьевой придаток) – это "нижние этажи".

Мы входим как сырьевой придаток? О том, что поставленная цель такова, говорят следующие высказывания и действия высшей власти:

1. Вложения в человека. "Мы не будем вкладывать в инфраструктуру, мы будем вкладывать в человека". Это значит, что даже те деньги, которые есть в стране, будут бессмысленно растранжирены. Для меня это синонимы.

2. Все проекты, которые предложены в качестве "национальных", носят оперативный, а не стратегический характер.

3. "Газонефтяная супердержава" – то есть неоколония латиноамериканского типа.

Итак, я даю сырье… Почему его покупают? Чтобы обеспечить жизнь, а также произвести товары и… и их продать. Кому продать? Нам, России! Но если я, немец, купил газ по цене 250 или 400 долларов за тысячу кубов, то в цену товара я заложу расходы на газ с избытком, за 450 долларов; я любыми способами накручу цену, чтобы получить прибыль. Я тебе все повышения цен на газ верну в виде повышения цены своего товара.

Простейший вариант: бензин, транспортные расходы… Ты будешь покупать мое продовольствие, которое я привезу из Мюнхена в Москву, и ты оплатишь мне расходы на солярку на моей ферме и транспортные расходы по новой высокой цене. Но это – мизер, частность.

На самом деле, главный вопрос – в мировом разделении труда. Это Альфа и Омега всего. Вся борьба государств за экономику – это борьба за место под индустриальным солнцем, за место в мировом разделении труда. На высоком месте, когда я произвожу технологичные товары, основная добавленная стоимость идет в виде прибыли в мой карман. А на низком месте, в "сырьевом" начале всех технологических цепочек, – прибыль самая маленькая.

В этом случае тоже можно жить безбедно. Это когда в стране тысячи туземцев, товаров им почти не надо (они бегают в набедренных повязках), а нефть качают хорошо. Вот это – кайф для стратегии роста сырьевой цены.

Но в такой логике чем меньше русских, чем меньше они едят и тратят на обогрев, – тем лучше. Их должно быть достаточно для того, чтобы работали насосы и труба безостановочно качала… Вот это будет прибыль! Чем больше русских, чем больше они едят и чем больше им нужно на обогрев, – тем хуже ситуация для страны. Значит, русских должно стать меньше…

Но перед такой стратегией у России есть еще одна проблема. В Саудовской Аравии или Эмиратах добыча в основном легкая: пробурил на глубину 100 метров – и нефть пошла. Проложил короткую трубу до моря – и заливай в танкеры…

А мы ведь будем бурить в вечной мерзлоте на глубину 5 км, обогревать бараки в пятидесятиградусный мороз, и затем качать нефть на тысячи километров! Это – тяжелая добыча. Плюс большая страна, плюс армия.