Миллениум - Николай Симонов

— Галина Павловна Стручкова жива, или как? — интерес Галыгина к судьбе прототипа литературного героя подошел к закономерной черте.

— Только не Стручкова, а Струкова, — поправила его Елена Сергеевна и рассказала печальную историю о том, как в марте 1992 года официальную жену Дмитрия Васильевича убила током стиральная машина, когда она выгружала белье. Там что-то еще случилось, и было много воды, а машину из розетки она не выключила. Павлов в это время дома отсутствовал, отправившись с Дим Димычем на подледную рыбалку на Днепр. Галину Павловну обнаружила соседка по коммунальной квартире и вызвала скорую помощь, но врачи, к сожалению, были бессильны чем-либо помочь.

— Теперь мне все понятно. Павлов овдовел и сделал тебе предложение руки и сердца, — задумчиво произнес Галыгин, узнав, наконец, прелюдию ее второго брака.

— Это произошло в конце мая 1992 г. на фестивале бардовской песни. Павлов был одним из главных спонсоров мероприятия, а я, соответственно, участницей. Все было очень романтично. Походный лагерь на берегу Баклановского озера, светлые ночи, костры, палатки, гитары…,- не договорив фразу, Елена Сергеевна замолчала.

Галыгин догадался, что она устала, и предложил ложиться спать. Да и по времени (половина одиннадцатого вечера) им уже было пора сдаваться в плен Морфея. Елена Сергеевна сказала, что прежде хотела бы убрать со стола, перемыть посуду и дождаться звонка от своих родителей из Смоленска, которые должны были сообщить ей о прибытии Анечки. От его помощи она категорически отказалась, заявив, что в части домашней работы она привыкла все делать сама. Для Галыгина эти слова были, что бальзам для души, поскольку Наина Иннокентьевна частенько заставляла его по выходным дням не только пылесосить ковры, но и драить полы в квартире и на лестничной площадке.

Придя в спальную комнату, он включил маленький ЖК-телевизор и завалился на двуспальную кровать, застеленную серебристым шелковым постельным бельем. Елена Сергеевна привезла белье и телевизор из своей квартиры, а купила эти вещи в прошлом году в Японии во время деловой поездки, — о чем она успела ему похвастаться.

На прикроватной тумбочке стоял ее ноутбук фирмы Sony — настоящий антикварный шедевр, который мог стоить не менее десяти тысяч долларов. Елена Сергеевна самостоятельно подключила его к Интернету, протянув провод к резервной розетке линии телефонной связи.

Глядя на ноутбук с позолоченным корпусом, Галыгин не мог отделаться от мысли о том, что Елена Сергеевна ему не пара, несмотря на то, что он — сын дипломата, и появился на свет не в каком-нибудь Саранске или Урюпинске, а в Рио-де-Жанейро. Пощелкав кнопки пульта, и, не найдя ничего интересного, он выключил телевизор и незаметно для себя задремал.

Он проснулся от прикосновения к плечу, улыбнулся, повернулся к Елене Сергеевне лицом и погладил ее по щеке.

— Как хорошо, что ты здесь, — сказал он и попросил: Прочитай что-нибудь на сон грядущий.

— Изволь, — сказала она, и, положив голову ему на плечо, вполголоса прочитала:

"Я улыбаться перестала,

Морозный ветер губы студит,

Одной надеждой меньше стало,

Одною песней больше будет.

И эту песню я невольно

Отдам на смех и поруганье,

Затем, что нестерпимо больно

Душе любовное молчанье".

— Красивые стихи! — восхитился Галыгин.

— Стихи красивые, но не мои. Это — Анна Ахматова. Сама я стихи уже давно не пишу. Нет настроенья и нет вдохновенья, — сказала она и прижалась к нему так, словно искала у него защиты.

………………………………………………………………………………………………………

Они проснулись в 7 часов утра от звонка будильника, который Елена Сергеевна предусмотрительно завела, помня, что Галыгину надо с утра идти на работу. Пока он принимал душ и с чувством брезгливой неловкости брился женской бритвой Ladyshave, Елена Сергеевна успела приготовить ему в микроволновке горячие бутерброды с сыром и ветчиной и сварить в кофеварке отличный кофе. О подобной заботе со стороны Наины Иннокентьевны ему можно было только мечтать. В последние годы его супруга даже до двери, когда он отправлялся на работу, провожала очень редко — в основном, когда вспоминала, что забыла накануне попросить у него наличные деньги.

За завтраком Галыгин снова вернулся ко вчерашнему разговору. Поводом для этого стал звонок от Нины Петровой, которая впопыхах забыла у них свою записную книжку и просила продиктовать ей номер телефона, который ей понадобился позарез. Кроме записной книжки рассеянная Петрова оставила зарядное устройство от своего мобильного телефона. Оба предмета быстро нашлись, и Галыгин счел нужным лично поздравить подругу Елены Сергеевны с наступающим Новым годом и пожелать ей здоровья и счастья в личной жизни.

— Ой, спасибо, уважили! И Вам того же желаю. Приезжайте к нам в Смоленск, — не растерялась Петрова.

— Нет уж, лучше Вы к нам, — вежливо отклонил приглашение Галыгин.

Продолжив прерванный завтрак, он поинтересовался у Елены Сергеевны, — так, между прочим, — чем она и Павлов занимались в Смоленске, пока не переехали в Москву? Она, понятное дело, работала в местном педвузе. А чем же занимался Павлов? Ее ответ его совершенно развеселил и заставил посмотреть на Павлова совсем другими глазами:

— Вот как ты думаешь, какой бизнес может открыть бывший уголовник? Ресторан, сауну или казино? Ничего подобного. Он открыл БИБЛИОТЕКУ! Все бандиты города валялась под столами от хохота. Большинство из них вообще не понимали, зачем нужны книги.

Надо было видеть лица смоленских чиновников, когда человек, по слухам вор-рецидивист, явился к ним и заявил: "Хочу открыть BibliothХque!" В то время библиотеки закрывались одна за другой, потому что библиотекари разбегались со скоростью звука, никто не хотел там работать за мизерную зарплату. А он говорит: "Я зарплату сам обеспечу, вы мне только помещение в аренду дайте и стеллажи, чтобы книги ставить". Библиотека была коммерческой. То есть человек приходил, платил ЗАЛОГ в размере стоимости книги, и брал ее почитать. Потом он мог ее вернуть, и получал залог обратно. Конечно, Павлову сначала не поверили, и всякие инспекции валили косяком. Для них у него стояло несколько полок с Пушкиным и Гоголем. А на самом деле это был фактически книжный магазин, и через него проходил бурный поток фантастики, детективов, приключений и учебной литературы. Были, конечно, чудаки, которые действительно брали книги, читали и возвращали, а потом брали другие. Но большинство людей книги почти никогда не возвращали. Но цена книги уже была заплачена в качестве залога, и возврат его не интересовал. При этом он не платил налоги, как магазин, а наоборот, получал дотации от государства, как библиотека. Он отыграл тогдашний колоссальный книжный бум, причем, не просто отыграл — он его предвидел!