Para Bellum - Геннадий Хазанов

– По данным нашей разведки, разработанная немцами атомная бомба называется «Zerlegungsbombe» («распадающаяся бомба»). В ней используется так называемая «имплозионная» схема, в которой пористая сфера из высокообогащённого урана-235, массой около 5 килограммов, пропитанная дейтеридом лития-6, подвергается мощному обжатию при помощи взрыва специального химического заряда из пористого тротила, пропитанного жидким кислородом. Это в два с половиной раза мощнее, чем литой или гранулированный прессованный тротил. Масса химического взрывчатого вещества, использовавшегося в германских атомных бомбах, по сведениям источников, составляла около 1 тонны.

Жуков переглянулся с Шапошниковым и пожал плечами. «Тоже мне невидаль, тонная бомба, – было написано на лице министра. – Стоило ради этого огород городить».

Лаврентий Павлович заметил пантомиму, иронически усмехнулся и поправил пенсне.

Сферическая имплозия, или, иными словами, «взрыв внутрь», позволяет в несколько раз сжать объём обогащённого до 15 % металлического урана и достигнуть давления в эпицентре несколько более 10 миллионов атмосфер. Таким образом, мы получаем «надкритические» параметры, позволяющие осуществить собственно ядерный взрыв. Так как общий КПД расщепления ядер урана-235 в подобном устройстве не превышает 1–2,5 %, то мощность такого ядерного взрывного устройства находится в диапазоне от 90 тонн в тротиловом эквиваленте до 135 тонн.

Губошлёп поискал глазами бумагу и карандаш, чтобы что-то записать, не нашёл, взъерошил волосы и принялся водить пальцем по столу, что-то бормоча себе под нос.

Все замерли, только Хозяин тихо спросил:

– А сколько весит сама бомба?

– По расчётам, около двух тонн, товарищ Сталин.

– И сколько таких бомб уже есть у Гитлера?

– Ни одной, товарищ Сталин.

Вождь удивлённо поднял глаза на заместителя председателя Совнаркома:

– Тогда что мы собрались обсуждать?

– Я всё сейчас объясню, – не спеша проговорил Берия. Видно было, что он приближается к моменту какого-то своего торжества. – Если собирается определённое количество урана – критическая масса – самопроизвольно начинается цепная реакция, взрыв. Чтобы этого не допустить, чтобы заряд сработал тогда, когда нужно нам, критическая масса должна быть разделена на части, прослоена тормозящим веществом. Оно называется «тяжёлая вода». Немцы завозят её из Норвегии, и получать её сложно и дорого. Потому создать ядерную бомбу им пока не удаётся. – Докладчик сделал паузу и, уже не скрывая торжества, добавил: – Докладываю, товарищи, что нам удалось найти способ быстрого и дешёвого получения этого тормозящего компонента. Поэтому создать сверхоружие мы можем раньше, чем Гитлер.

Сталин заинтересованно поднял глаза на Берию.

– Это вы такой способ изобрели? – ядовито спросил Молотов.

– Не я, – с достоинством парировал нарком внутренних дел. – Но я спас от ежовских палачей человека, который сумел придумать такую технологию.

– Наверное, будет целесообразным вернуться к этому вопросу позже и в расширенном составе. Пригласить учёных, военных, руководителей некоторых отраслей промышленности. Чтобы получить объёмную картину того, как может изменить ситуацию это ваше новое оружие, товарищ Берия, – завершил Сталин. – Вы согласны, товарищи?

Товарищи закивали.

Вновь назначенного комфронтом встретила на вокзале группа командиров. Все были одеты в шинели без знаков различия. «Секретность соблюдаем», – подумал Марков и порадовался, что не вышел из вагона при полном параде.

Первым сделал три шага вперёд и старательно козырнул небольшого роста чревастый – даже просторная шинель не могла скрыть объёмистое пузо.

– Генерал-лейтенант Глыбо Вениамин Захарович. Начальник штаба фронта.

Поданная рука оказалась холодной и потной. На творожно-белом лице алел бесформенный пористый нос и оловянно глядели глаза.

«Неужто алкоголик, – брезгливо подумал комфронтом. – Вот повезло – как утопленнику».

Следующим шагнул к Маркову молодой, на вид лет двадцати восьми – тридцати, ладно скроенный мужчина.

– Старший майор госбезопасности Габрильянц Валерий Хачикович. Начальник управления Особых отделов фронта. – Его рукопожатие оказалось крепким, уверенным. А ослепительная улыбка на узком, носатом – что называется, один профиль, не физиономия, а отточенное лезвие – лице вызывала доверие и желание усмехнуться в ответ.

Третьего из присутствующих, немолодого, наверное, на пределе выслуги, командира представил начштаба:

– Непомнящий Иван Андреевич, подполковник, – был у Павлова старшим адъютантом. Если прикажете – продолжит…

– Пусть пока, – бросил Марков, занятый другими мыслями.

Вдруг на ступеньках тамбура появилась Сумова. Сергей заметил, как удивлённо приподнял бровь начальника штаба и как спрятал усмешку «особист». Марков, досадливо поморщившись, назвал девушку будущим сослуживцам по имени и фамилии. Без подробностей.

На вокзальной площади ждали два автомобиля, явно «не наших». Таких генерал раньше не видел.

– «Опель-Адмирал», – объяснил контрразведчик. – Немцы подарили после парада.

– Какого парада?

– Ну, когда мы встретились на новой границе, устроили совместный парад – наши и фрицы. У них из пяти командиров трое – Фридрихи, уменьшительно-ласкательный вариант Фриц. Прошу, – перебил он сам себя, – рассаживайтесь.

Марков открыл заднюю дверцу, усадил Люсечку и знаком предложил занять места начальнику штаба и Непомнящему (неподходящая фамилия для помощника), а сам направился к второй машине, где за баранкой уже воцарился человек с режущим профилем. Генерал распахнул дверцу и вежливо спросил:

– Не возражаете, Валерий Хачикович?

– Почту за честь, – сверкнул зубами чекист.

– Тогда вперёд. – И кавалькада понеслась по узким старинным улочкам.

– Хочу сразу обратиться с личной просьбой. – Сергей Петрович обернулся к водителю.

– Слушаю, – отозвался старший майор. Он вёл легковушку легко, даже небрежно, бросая на дорогу быстрые взгляды и успевая испытующе коситься на комфронтом. – Предполагаю, речь о вашей… – он сделал выразительную паузу, – спутнице?

– Точно так. Не могли бы вы девушку трудоустроить? И помочь подыскать приличное жильё.

– Вообще-то задание не по нашему ведомству, – снова ухмыльнулся контрразведчик. – Но сделаем. Я так полагаю, службу не слишком обременительную, а квартирку поближе к резиденции?

– Наоборот, – теперь усмехнулся Марков. – Работу… – он замялся. Как-то не задумался раньше, на что же способна чекистка. В учительницы не определишь, в медсёстры или библиотекари тоже – образование нужно.