Меня зовут Виктор Крид (СИ) - Француз Михаил

Да, у меня с этим всё ещё проблемы. Никак не научусь делать это контролируемо. Иногда получается посредством долгой глубокой медитации, но чаще – нет. Иногда, сам собой проваливаюсь в это состояние во сне. Но именно контролируемо, в конкретно тот момент, когда мне это нужно – нет. Для такого я до сих пор знаю лишь один способ. Надёжный и радикальный. Этот.

- Ви-ик, - протянула она настойчивей… и безнадёжней. Ну да – уж она-то меня прекрасно знала.

На лицо моё сам собой выполз хищный оскал, глаза сузились и сверкнули огоньком боевого безумия.

- Искусство – это взрыв! – сошло на меня вдохновение, и я процитировал одного небезызвестного анимэшного пиротехника. Не очень мне подобные картинные жесты и фразы свойственны, обычно я предпочитал действовать прямо и молча, не отвлекаясь на показуху и пафос, но вот захотелось. Старею, наверное?

И… пожалуй, именно этот пафос, эта нынешняя картинность-таки спасла Кицилия и всех, кто не догадался спрятаться (а таких среди присутствующих не нашлось).

Что ж, учтём на будущее. Не был я раньше Пафосным Засранцем, не стоит и начинать.

Дело всё в том, что именно в этот момент, в кармане моего парадного одеяния Мага принялся звонить сотовый телефон. Да – мы со Старком и Ксавьером дотащили-таки прогресс этого мира до сотовой связи уже к нынешнему моменту. Более того, до спутниковой связи. И именно поэтому, в Камар-Тадже, не смотря на то, что располагался он по-прежнему глубоко в горах Тибета, «покрытие» было, и аппарат, по крайней мере, мой личный аппарат, прекрасно ловил «сеть» и оставался на связи.

Больше скажу: у нас тут даже Интернет был! Да ещё и со скоростью выше сорока мегабит в секунду. До ста мегабит, а тем более, до гигабитки, к сожалению, пока ещё дотянуть не получается – элементная база слегка подводит. Но мы не отчаиваемся, и не сдаёмся, так что, всё впереди.

Но это уход от темы.

В общем, если бы я не потратил лишние три секунды на произнесение красивой фразы и принятие красивой позы, а действовал бы сразу, как и привык, то на площадке бы уже был ровный слой подпаленного дымящегося фарша, а моя Эфирная проекция уже перегрызала бы горло Эфирной основе Кицилия. И пусть кто-то попробовал бы после этого данного товарища восстановить, какими угодно ультимативными побрякушками…

Но, я потратил. И в моём кармане раздавались легко узнаваемые звуки мелодии из первого «Бумера». Правда, узнаваемы они были лишь мной самим, так как в этом мире такого фильма ещё не сняли, и вряд ли уже когда снимут, но мелодия прикольная. И я её на студии в Тушино записал, чтобы потом себе на звонок поставить. Близкое общение с музыкальной тусовкой даёт о себе знать, да…

В общем, все застыли. Суо с «Глазом Агамотто» в одной руке и начинающими формироваться конструктами вокруг другой, я с поднятой на уровень груди рукой «держащей» плетение для поджега свечки, покрытые кровью с ног до головы, успевшие чуток проблеваться и готовые смотреть за новым зрелищем ученики, бледный Мастер Мордо, и совершенно ничего не понимающий, крутящий головой с глазами на выкате Кицилий. Тишина. И только медленно звучащие первые аккорды бессмертной бандитской мелодии…

- Ладно, - поморщился я и свободной рукой полез в карман за телефоном. Правую с плетением, впрочем, не спешил опускать. Как и отводить взгляд от обтекающей Суо. Обтекающей – в прямом смысле, а не в переносном. Красная жижа-то с неё так никуда и не делась. – Слушаю, - произнёс уже в динамик поднесённого к лицу аппарата. – Николь?.. Понял. Скоро буду. Жди меня. Ты где сейчас?..

По выражению моего лица легко было понять, что случилось что-то действительно серьёзное. И местные разборки откладываются.

Я рассеял плетение и повернулся уходить.

- Потом поговорим, - бросил я на последок жене, после чего вернул телефон к уху. – Ещё раз, где ты говоришь?.. – окончательно повернулся и пошёл с площадки.

Все, буквально хором, облегчённо выдохнули. Мало, кто знал, чем именно грозила та моя маленькая «зажигалочка», но напряжение момента успели прочувствовать все, как и понять, что точно ничего хорошего.

Все выдохнули. Даже Суо опустила руку… когда у Кицилия подкосились ноги и он упал на окровавленный пол площадки – из его спины торчала черная рукоять боевого ножа «Ка-бар».

Суо вздохнула, покачала головой и вновь подняла «Глаз».

- Вот ведь… не мог не оставить последнего слова за собой, - пробурчала себе под нос она.

***

Глава 102

***

Яркое, палящее и опаляющее солнце, жесткое и бескомпромиссное. Ни облачка на огромном до неприличия, почти белом небе, в котором отражается белый песок… или это небо отражается в песке? Я лично уже ни в чем не уверен. С другой стороны: а что удивительного – пустыня. Пусть и не Сахара, но в Северной Америке их тоже хватает. И они ничуть не менее живописные. Хоть и с неким собственным колоритом. К примеру, тут не барханы, а вполне себе нормальные желтые горы из какого-никакого камня, а песок не переползает с места на место, так как покрыт, пусть чахлой, пусть сухой и жёсткой, но всё-таки растительностью. Кое-где даже деревья встречаются. Правда, засохшие… когда-то. Давным-давно.

А ещё, ровная, как стол и прямая, как стрела асфальтированная дорога, летящая куда-то в далёкую даль, за горизонт и дальше, дальше, дальше…

Всё это настраивает на определённый созерцательно-философский лад. Особенно, когда поругался с женой и теперь, как настоящий, истинный американец, сидишь в баре, потягивая виски с апельсиновым соком.

Для большей каноничности должно бы быть пиво и футбол, причём тот, который футболом называют именно в этой стране, во всём же остальном мире величают иначе – регби. Но нет. Пиво я не люблю, оно мне не нравится. А футбол… вместо телевизора хозяин бара включил кондиционер – всё-таки электричество в Штатах совсем не дешёвое, а «кондёр» - штука прожорливая. И я очень даже поддерживаю, одобряю его выбор. В полуденный пустынный зной, старенький «кондёр» лучше, чем самый новый и цветной телевизор.

Да, я сижу в баре. Медленно и с удовольствием потягиваю из стеклянного стакана виски, на четверть разбавленное апельсиновым соком. Напротив меня, за моим столиком сидит Николь, нынче, не знаю уж по какому поводу, сменившая свой стильный черный кожаный плащ на кожаную же куртку. Правда, не чёрную, а коричневую. Тёмно-синяя рубашка, тёмный полосатый галстук, брюки в тон к рубашке, тяжёлые лакированные ботинки по типу берец… ну, иная обувь в этих местах была бы совершенно нефункциональна – в неё бы постоянно лез вездесущий песок. Но, в целом, выглядела она довольно стильно. Николь вообще женщина яркая: высокий рост, великолепная фигура, правильные черты лица, сильные красивые волосы, собранные тугой «конский хвост»… и очки. Тёмные очки в полутьме бара с зашторенными окнами. Но тут уж ничего не поделаешь – комплексует она по поводу своего глаза «искалеченного» сывороткой Шмидта.

Я тоже костюмчик сменил. Сбросил своё опостылевшее и перемазанное кровью Кицилия одеяние Мага, и теперь был одет, как типовой боевик «Щита». Специально потратил некоторое время на проникновение к ним на базу, чтобы затариться оригинальными шмотками со всеми их настоящими логотипами и гербами. Берцы, чёрные военные штаны с дополнительными карманами, бедренной кобурой (не пустой, само собой разумеется), широким военным ремнём с креплением подсумков для дополнительных пистолетных магазинов, черная рубашка и чёрный бронежилет с кармашками и подсумками, налокотники, наколенники, беспалые «тактические» перчатки, укороченный вариант штурмовой винтовки (что-то из «М»-серии, не слишком вникал, когда тащил из оружейки), нож и ещё пара пистолетов. На голове их фирменная кепка с логотипом и крутые темные очки чуть не на половину лица. Шлем уж брать не стал, чтобы не переигрывать. Но в целом… безликий массовочный «шкаф», из тех, к которым привыкаешь, как к мебели, и обращаешь не больше внимания, чем на ту же мебель – именно то впечатление, которое я и хотел создать.