Идущие сквозь миры - Владимир Лещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня вульгарно посадили под замок. Тюрьма не тюрьма, гарем не гарем, а что-то среднее…
Едва ли не половину всего этого времени мы провели в одной постели.
На мои осторожные намеки, что это слишком, он весело и совершенно искренне сообщил мне, что я почти его жена и должна привыкать…
— И какой подарок ты хотела бы получить?
— Я хочу, чтобы ты помог моим товарищам… бывшим товарищам, — торопливо уточнила я, — побыстрее добраться к месту, где находится щель между нашими мирами. Осталось не так уж много времени до ее исчезновения, и им нужно поторопиться, а корабля у них нет. Ты сумел бы зафрахтовать быстроходный корабль для них?
— Это так важно для тебя?
— Да, важно, — придав голосу как можно большую серьезность, сообщила я. — Я отвечаю за них — пока. Пока не передан мой знак… — Я невольно коснулась цепи с Застывшим Пламенем. — И потом… Наверное, чем быстрее они покинут Таххар, тем будет лучше… для нас с тобой?
Закончив, я испугалась: что, если мой план не сработает и он не выпустит меня отсюда, из этого дома, вообще, пока мои товарищи не покинут планету? А как они покинут этот треклятый Таххар без талисмана? И даже с ним, но без меня?
И вдруг возникла совершенно посторонняя, испугавшая меня и вместе с тем вызвавшая чувство какого-то облегчения мысль: а может, так будет лучше для меня самой? Может, моя судьба — отныне жить и умереть именно в этом мире? Что, если в том сне я видела именно его? И он именно тот человек, которого я так и не разглядела? В конце концов, вдруг он действительно так безумно влюбился, что готов сделать ради обладания мной все что угодно?
Может, нужно отдать моим спутникам Застывшее Пламя, и дело с концом?
Он раздумывал несколько мгновений.
— Корабль, говоришь? Сделаем лучше. Среди моих… скажем так, должников есть один, у которого имеется воздушная яхта — гравиплан. Он и отвезет их куда надо. Позовешь их сюда или по телефону свяжешься?
— Нет, лучше напишу. Идет?
Он некоторое время раздумывал, и я его вполне понимала — написать ведь можно всякое… Но, подумав, он согласился.
А потом сказал, что устал от серьезных разговоров и теперь хочет заняться более приятными вещами…
Василий
У терминала № 20-117 Лигэльского космопорта, как было сказано во второй записке, пришедшей утром, нас встретили. Встретили в единственном числе. И это оказалась вовсе не Мидара, как мы надеялись.
Высокий, одетый в белую куртку и широченные фиолетовые штаны, молодой — лет тридцати с небольшим — тип, шею которого украшал пестрый шейный платок такой невообразимой длины, что его концы свисали ниже пояса.
Кроме того, вокруг шеи были обмотаны три ряда платиновой цепи с фигурными висюльками.
При виде нас он торопливо шагнул навстречу:
— Вы друзья госпожи Тэльды Микхан? Рад, очень рад. Я Хатонар — можете звать меня именно так. Просто — Хатонар. Друзья госпожи Тэльды — друзья почтенного Тцара. Друзья почтенного Тцара — мои друзья, — слащаво улыбаясь, сообщил красавчик, не упустив случая мазнуть глазами по ногам и груди Таи.
Лингвестр, как правило, безошибочно передает не только тон, но и проявляет скрытые интонации.
И сейчас они наводили на размышления.
Подтекст его слов о друзьях заставил бы проницательного человека задуматься.
Так мог бы высказаться каннибал, имеющий привычку время от времени закусывать друзьями.
Охранники в малиновых комбинезонах с оранжевыми цыплячьими позументами без звука пропустили нас, увидев карточку в руке плейбоя.
Пройдя низким, но широким коридором, металлические стены которого носили следы не слишком аккуратной сварки и были покрыты синей эмалью, мы вышли на небольшую посадочную площадку, со всех сторон окруженную глухими стенами.
А в центре ее, на шестиугольнике красного цвета, стояла машина, на которой нам было суждено покинуть этот мир.
Неужели Мидаре все же каким-то чудом удалось заполучить это чудо местной науки? И при чем тут, кстати, этот тип? Он-то какое отношение имеет к Мидаре?
Или… Мысль, посетившая меня, была совершенно неожиданная и в отношении Мидары звучала нелепо: может, у нее тут не один любовник? Местные нравы и не такое позволяют…
Впервые я увидел гравиплан вблизи.
Сплющенный сверху и снизу конус корпуса, с небольшими крылышками в носу и тонкими, как бритвы, рулями; поднятая сильно вверх, выпирающая горбом кабина — как на сверхзвуковом земном перехватчике или древнем Ту-144. Гребень охладителя на спине, симметрично над утолщением брюха реакторного отсека. Треугольники эмиттеров.
Все это стояло на четырех длинных ногах с расширениями на концах — ни дать ни взять копытца.
В анфас яхта напоминала помесь рыбы-молота со скатом — с ее зауженным к хвосту телом, тупым плоским носом, корпусом, плавно переходящим в треугольные крылья-эмиттеры, и далеко выступающей в обе стороны кабиной.
Между прочим, весьма похоже на те машины, что мы видели в хронике, касающейся местных военных игрищ.
Корпус был выкрашен в однотонный черный цвет, общепринятый тут для воздушных судов, равным образом военных и гражданских. Тут уже не один век назад забыли, что такое маскировочная окраска летательных аппаратов. Не от кого маскироваться в империи Таххар, протянувшейся от Меркурия до Плутона.
Сооружение было размером с железнодорожный вагон и на вид было способно летать немногим лучше, чем утюг с крылышками.
— Это армейская машина? — деловито спросил Дмитрий.
— Ну что вы, — махнул рукой плейбой, — я не стал бы выкидывать такие деньги и тратить время на сбор нужных бумаг, чтобы купить армейский глайдер. Это обычная гражданская машина, смонтированная в забракованном армией корпусе, только и всего. Вот тут, — он указал на заслонку, напоминающую гигантское прижатое ухо хищника, — должно было стоять орудие. Теперь тут усиленная радионавигационная станция с привязкой по пяти точкам вместо стандартных трех… — Он пустился в длинное разглагольствование о достоинствах своего глайдера.
Чувствовалось, что на эту тему он может говорить бесконечно. Я невольно вспомнил Сашка, который тоже мог часами вспоминать свою «тачку» — подержанный джип «чероки», взятый им с рук в Турции… Подумал еще, что Хатонар излишним (а может, и необходимым) интеллектом не обременен.
Говорил он важно, будто вкладывая в каждое слово особое значение и время от времени многозначительно поднимая вверх указательный палец, украшенный перстнем с красным алмазом тонкой гравировки.
Прошедшие полсуток прошли для нас с Дмитрием в тяжелых трудах. Напрягая изо всех сил мозги, мы раз за разом перечитывали руководство по управлению гравипланами, записанное под диктовку все того же сантехника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});