Тайпэн. Оскал войны - Сергей Девкин

— О чем ты?

— Подумай еще, вспомни последние несколько лет. Что было бы, если бы планы Старшей Сестры и ее подруг не срывались бы постоянно одним одаренным молодым глупцом? Закат Империи охвачен войнами с кочевниками и карабакуру, юг увязан в бесконечных сражениях с Юнь, центральные провинции сражаются между собой из–за переворота Мори, на севере вновь начнут шевелиться ракурты. Это была бы бойня всех против всех. Кланы, гильдии, купеческие дома и отдельные армейские отряды режут друг друга и рвутся к крупицам власти. Всеобщий голод, дороги забиты беженцами, ломящимися стадами от одного пепелища к другому, разнося страх и болезни. Повсюду озверевшие мародеры и доведенные до отчаяния крестьяне. Идеальный момент…

— … чтобы ударить по Единому государству, добив его окончательно, — прошептал Ли, не замечая удовлетворенной улыбки, расплывшейся по лицу Императора.

— И этот удар будет куда страшнее Юнь или тиданей. Я знаю, кто это будет, и очень боюсь, что даже сейчас, несмотря на везение, подвернувшееся Империи в твоем лице, у нас не хватит сил, чтобы их остановить. Впрочем, мои душевные терзания могут окончиться одним стремительным ударом цзун–хэ. Но опять же с одним условием, Ли. Мое место получишь право занять только ты. Ты ведь к такому уже готов?

С каждым новым словом, произнесенным Императором, разум Ли Ханя как будто погружался в горячий густой кисель. То, что предлагал нынешний властитель Империи, было настолько бессмысленно либо противно для Ли, что эмоции рвались из него, желая выплеснуться наружу безудержным стоном. Оставлять этого ублюдка на троне было нельзя, но по всему выходило, что он прав, и лучшего кандидата на роль спасителя Единого государства просто не существовало. Ни одного. Кроме лишь бывшего дзи, не понимавшего, как не сломаться под тем грузом ответственности, что налагает на него это решение. И тем более, Ли совершенно не мог себе представить, что следует делать, окажись он действительно сам на месте этого толстого узурпатора. Раскол и внутренние войны неизбежны, и как бы ни были велики статус и слава тайпэна Ханя, он не сумеет подчинить своей воле всех своенравных и жадных гордецов, даже собрав под свои знамена тех, кто еще помнит, что такое честь и Служение. На это уйдет много времени, и прольется немало крови, а если новый удар, к которому только готовили почву кумицо, состоится вот–вот, то…

— Выбор за тобой. Да, я сократил число вариантов, — пожал плечами человек на троне, — но созданием других тебе стоило озаботиться раньше. Так что вперед.

Эти две минуты были вечностью, самой страшной и невероятной для Ли. Ласковое солнце, светившее в большое окно, играло бликами на лакированной мебели и золоченой отделке, но атмосфера легкости и простой человеческой радости навсегда покинула кабинет Императора. Можно ли решить судьбу государства лишь одним словом или поступком? Можно ли предугадать все последствия своего выбора? Как определить судьбу почти сорока миллионов людей, совершенно не знаю, что ждет их в будущем? И применимы ли в этом решении принципы «меньшего зла» или «верности добродетелям»?

Пальцы Ли Ханя медленно потянули клинок из ножен, но задрожали, едва лезвие вышло наполовину, и, остановившись, разжали украшенную рукоять.

— Лицемерный подлец, — опустив взгляд, выдавил из себя тайпэн Империи. — Демоны с тобой и твоими погаными планами. Делай, что должен. В этот раз, я уйду с твоего пути.

— Благодарю за согласие, — самодовольно хмыкнул правитель Единого государства. — Но этого недостаточно. Видишь ли, при всех моих возможностях и связях, с учетом внезапной смены верховной власти, Империи и ее войску будет необходим символ порядка, доблести и того, что все остается как прежде, и что нефритовая пирамида все также незыблемо стоит на своих былых идеалах.

— Чего ты хочешь? — наступая на горло собственной ярости, хмуро спросил Хань.

— Твое имя, твою славу и твое всеобщее уважение. В моем новом правительстве пока еще свободна должность военного советника, и нет лучшей кандидатуры на пост тайпэнто, чем прославленный и благородный Ли Хань, спаситель сотен тысяч жизней, покоритель карабакуру, друг степняков и ночной кошмар всего царства Юнь.

— Встав рядом с тобой, я покажу всей Империи, что доверяю новому Императору.

— А если ему доверяет такой благородный и смелый воин, то этот Император, возможно, не так уж и плох, — закончил мысль узурпатор. — Не ради меня, не ради себя, а ради всех.

Стоило ли отступать теперь, когда первый шаг в пропасть был уже сделан? Бывшему дзи, когда–то пошедшему против всего, что было для него нерушимой догмой, как ни странно, было трудно сделать это еще раз. И все–таки, он ведь мог отказаться…

— Я буду следить за тобой, всегда буду рядом, и если мне вдруг, хотя бы покажется, что ты отступаешь чуть в сторону от того, каким должен быть Император для своего народа…

— Моя толстая шея всегда к услугам твоего вострого ножа, — смотреть на победоносную улыбку Единого государя было непросто, но Ли пересилил себя.

— Слов о личной верности в моей клятве не будет, только о том, что касается Империи и ее простых обывателей.

— Но ведь Избранник Неба и есть воплощение Империи? — заливисто рассмеялся толстяк, но тут же вскинул руки, показывая, что пошутил. — Согласен, клянись, чему хочешь. Мое официальное возведение на Нефритовый трон состоится через два дня, после этого свадьба с бывшей Императрицей. Это окончательно закрепит за мной все эти новые права и обязанности, а вот моей нынешней жене придется довольствоваться «пособием по разводу». Церемонии клятвы вассалов пройдут на третий день, тогда же я провозглашу тебя военным советником и подтвержу должность Джэнг Мэя.

— Я могу покинуть столицу до начала торжеств?

— Конечно, можешь. Правда, мне кажется, ты найдешь, чем заняться в городе эти два дня.

— О чем ты?

— Еще один милый сюрприз.

Император откинулся обратно на спинку трона и щедрым жестом махнул в сторону окна.

— Посмотри сам.

Подозрительно покосившись на Мао, Ли неторопливо двинулся в указанном направлении. Отсюда открывался хороший вид на маленький ухоженный сад, располагавшийся на несколько этажей ниже и огороженный стенами со всех сторон. Уютное место было надежно спрятано от посторонних глаз, при этом журчание рукотворных ручье, шум древесных крон и пение птиц полностью заставляли забыть о том, что посетители сада находятся в самом сердце Золотого Дворца.

Внизу по аллее, выложенной деревянными шестигранниками, прогуливалось несколько человек. Внимание Ли сразу привлек небольшой крепкий бутуз с сосредоточенным видом топавший по дорожке в направлении ближайшего розового куста. Замерев перед одним из цветков, малыш несколько секунд всматривался в изгибы бутона, а затем осторожно коснулся невесомых лепестков и радостно засмеялся. Сопровождавшее мальчика взрослые тоже весело переглянулись, а взгляд Ханя неожиданно зацепился за лицо молодой женщины, что стояла впереди всех.