Зажги свечу - Мейв Бинчи

Тони тут же схватил выпивку и заплатил за нее. Эшлинг промолчала. Всю дорогу она не сказала ни одному из них ни слова, даже когда Тони нажал на кнопочку и попросил повторить.

Когда они проходили через таможню в Хитроу, Донал грустно сказал:

– Эшлинг, ты так и собираешься молчать? Хочешь испортить нам всем поездку?

– Вот именно! – поддакнул Тони.

– Я впервые за границей. Эшлинг, пожалуйста, перестань дуться, иначе все пойдет псу под хвост.

На глаза Эшлинг навернулись слезы.

– Я такая эгоистичная корова… Вы правы. Тони, извини, что устроила сцену в самолете. Мне и правда искренне жаль… – (Тони уставился на нее в изумлении.) – Нет, вы оба правы. Я плохо поступила. Ты всего лишь хотел выпить, потому что мы были в самолете, и мне следовало быть помягче и тебе уступить. Извини, пожалуйста, инцидент исчерпан, верно?

– Да, конечно, – ответил Тони.

Донал успокоился:

– Ну вы и парочка, скажу я вам! Если ссоритесь, то очень мило миритесь.

Эшлинг чмокнула Тони в щеку.

– В доказательство, что мы помирились, – сказала она и решительно взялась за чемодан. – А теперь, где тут автобусная остановка? Нам нужно показать Лондон Доналу О’Коннору.

Тони и Донал последовали за Эшлинг, которая несла в одной руке чемоданчик, а в другой – завернутую в целлофан одежду на свадьбу: чесучовое платье и пальто изумительного сиреневого цвета. Все в магазине на Графтон-стрит сказали, что наряд выглядит потрясающе.

Эшлинг молилась про себя, чтобы Тони не выпил снова. «Господи, если Ты наблюдаешь за нами, как думает маманя, можешь ли Ты позаботиться о нас прямо сейчас? Мне кажется, нам очень нужно Твое внимание».

* * *

В газетах только и писали про Суэц – гораздо больше, чем дома. Донал сказал, что они явно относятся к вопросу со всей серьезностью.

– Как ты думаешь, они пошлют туда войска? – спросил он у Тони.

– Кто?

– Англичане. Британцы.

– Куда пошлют?

О боже, подумала Эшлинг, неужели опять? «Звучит знакомо до боли, и я уже знаю, куда оно ведет…»

* * *

Все уставились на двух девушек, которые бросились в объятия друг к другу через весь зал. Одна, в зеленом платье и с шикарной рыжей гривой, вскочила из-за столика, за которым сидела; другая, бледная блондинка в черной водолазке и юбке-шотландке, оставила мужчину, с которым пришла. Девушки на мгновение обнялись, затем разжали объятия, с восторгом посмотрели друг на друга и снова обнялись.

И только тогда вспомнили про формальности.

– Эшлинг, это он, счастливчик, Генри Мейсон.

Генри оказался высоким и светловолосым. Он был одет в строгий темно-серый костюм со скромным симпатичным галстуком. В его взгляде читалась нервозность, а на лице словно пряталась улыбка.

– Генри! – воскликнула Эшлинг. – Какой ты красавчик! Лучше не бывает, я просто в восторге!

Спрятанная на лице Генри улыбка прорвалась на поверхность и выглядела счастливой. Казалось, ему совершенно нет дела до глазеющих на них посетителей, смеющихся над слишком бурным приветствием Эшлинг, вполне в ирландском стиле.

– А вы, должно быть, Тони? – вежливо спросил Генри, глядя на стоящего рядом с Эшлинг мужчину.

– О нет, Тони пришлось отойти по делам, а это мой брат Донал. Донал, будь хорошим мальчиком, поприветствуй Генри, прежде чем бросишься на шею к своей любимой Элизабет.

– Рад познакомиться, сердечно вас поздравляю! – Донал пожал руку Генри, а затем, как и предложила Эшлинг, обхватил руками Элизабет. – Я так счастлив тебя видеть! Безумно счастлив! И раз уж ты не дождалась меня, чтобы стать моей женой, то я искренне рад, что ты выходишь за Генри.

Все растрогались и тут же почувствовали себя своими.

– Подождем Тони или закажем что-нибудь выпить? – спросил Генри.

– Давайте закажем, – беззаботно ответила Эшлинг. – Передвижения Тони Мюррея предсказать трудно.

Генри занялся обсуждением заказа с официантом, а потом Донал спросил у него, что он думает по поводу событий на Ближнем Востоке.

– Лично я считаю, что нам туда и близко соваться не стоит, – начал он.

Элизабет и Эшлинг удовлетворенно вздохнули: теперь у них есть возможность болтать часами, если захотят.

– Ты должна рассказать, что от меня ожидается на вашей языческой церемонии завтра. Мне нужно будет отказаться от Бога или еще что-то?

– Эшлинг, где Тони?

– Бухает. Понятия не имею где. Да и черт с ним! Лучше скажи, что от меня потребуется? Мне нужно будет отвечать на вопросы? Я буду свидетельницей на безбожной свадьбе, с ума сойти!

– Эшлинг, перестань называть ее языческой и безбожной. Все приглашенные считают себя христианами… в некотором роде… Послушай, насчет Тони, ты не думаешь, что нам следует…

– Я скажу тебе про Тони, если после этого мы про него больше не будем вспоминать. Когда мы пришли сюда около пяти часов, он сказал, что ему нужно выйти по делам. Какие еще дела, что за бред? Тогда я разрешила ему взять с собой десять фунтов. Он волен потратить их полностью, но в любом случае потери ограничатся десятью фунтами…

– А он что? – в ужасе спросила Элизабет.

– Он ответил, что я недалекая, низкая и мнительная, что никогда никому не верю, всегда вижу в нем только плохое и никогда хорошее. Он намеренно достал все свои деньги и отдал их мне, кроме, как он сказал, десятки, но я-то видела, что на самом деле там две десятки. Потом он поклонился и спросил: «Разрешите идти, госпожа майор?» – и ушел. Это случилось сразу после пяти, сейчас уже восемь, от него до сих пор ни слуху ни духу. И можно даже не ждать. В лучшем случае он вернется после закрытия пабов, пьяным в стельку. В худшем случае – завтра утром, пьяным вдрызг. Но к твоей свадьбе я приведу его в чувство. А теперь, пожалуйста, можно мы забудем про него и поговорим про завтрашний день? Кто придет на церемонию?

Элизабет посмотрела на Генри, который с жаром объяснял, почему он голосует за лейбористов и почему Гейтскелл прав, а Иден – нет.

– Но ты же белый воротничок! Я думал, ты за консерваторов? – удивился Донал.

Элизабет ласково улыбнулась им обоим:

– Ладно, я составлю список…

Времени не хватало ни на что, но было вполне разумно отправить Элизабет домой немного поспать.

– Передай Тони, что мне очень жаль, что мы с ним не повидались сегодня, но мы с нетерпением ждем встречи завтра, – учтиво сказал Генри.

– Разумеется!

Они распрощались в холле.

* * *

– Пойдем прогуляемся в Сохо, я покажу тебе злачные места, – предложила Эшлинг.

– Разве ты не устала? – спросил Донал.

– Я все равно не усну.

– А если Тони