Настоящий полицейский - Иван Прохоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фальшфейеров в отличие от факелов, на площади валялось немного. Джавид с рассветом поручил Джулиске собрать их, но она нашла не все. Один лежал у основания столба, второй на полпути к часовой башне, но с неудачной левой стороны. Еще один валялся перед строем, но Джавид поднял его и сунул в карман. Он был ближе всех – уклоняясь от третьего выстрела Улрича, Игорь делал кувырок в его сторону.
К сожалению, это была как раз та версия, в которой Улрич сносил ему голову.
– Бастион! Встань в строй!
– Начинай! – крикнул Игорь, вальяжно покачивая секирой.
Легко, как будто наотмашь, отбив первую пулю, Игорь дернулся вправо – обманный маневр. Пролетевшая мимо пуля загудела, угодив в металлический щит на церкви.
Игорь уже перекатился в другую сторону, и вытянулся перед Джавидом.
– Простите, Джавид, – сказал он, выхватив фальшфейер из его нагрудного кармана. Через секунду, черные волосы Джавида взметнулись, из виска выплеснулась кровь. Его падения Игорь уже не видел. Он продолжал свой дьявольский поход.
Еще трижды пришлось ему наблюдать смерть Джавида, прежде чем он понял, где совершает ошибку.
Когда в четвертый раз Рауб схватил его за шею, Игорь, державший наготове фальшфейер, вспомнил, как преодолеть разницу в длине рук.
Он улыбнулся. Рауб нахмурился, дернул его на себя и зашипел в лицо:
– Сколько раз ты уже проделывал это? Сколько?!
– Намного больше, чем ты думаешь, – прохрипел Игорь, выхватывая кольцо.
Лицо Рауба мгновенно вспыхнуло красным пламенем. Казалось, будто его страшные глаза тоже излучают этот огонь, после того как Игорь воткнул полыхающий фальшфейер под его подбородок, но потом стало понятно: это не иллюзия, Рауб действительно горел.
Его треугольная голова воспламенилась как пропитанный бензином хворост, а через мгновение его целиком охватил огонь, как какую-то соломенную куклу. Он горел изнутри – из его рта и глазниц вырывались красные языки пламени.
Огонь с жадностью пожирал его. Рауб завизжал каким-то нечеловеческим ультразвуком, взлетел метра на четыре и упал, превратившись в стремительно тлеющую головешку, от которой через несколько секунд осталась только горстка пепла.
Игорь смотрел на останки инспекторов не в силах поверить, что это случилось.
Минутная стрелка над головой с отчетливым цоканьем шагнула к 9:57.
Позади кто-то захлопал в ладоши.
Игорь обернулся, неровный строй детей молча смотрел на него. Постепенно к одиноким хлопкам присоединились другие и, наконец, весь строй взорвался аплодисментами, а следом и ликующими криками, среди которых Игорь разобрал одну фразу: городской страж!
Он посмотрел дальше, на мертвую Лотту и в этот момент раздался оглушительный рев, как от извержения вулкана Кракатау. В небе появилась тень, но он не успел поднять голову – земля заходила ходуном, как от землетрясения. Камень размером с арбуз прилетел с неба, и с чудовищным треском пробил крышу церкви. Следом прилетел еще один, а за ним еще и вскоре падение камней стало походить на град. Бастион увидел, как тьма катится с горной гряды, но приглядевшись, понял, что она не спускается – она просто пожирает ее.
Детские ликующие крики перешли в крики ужаса. Все с визгом разбежались. Кто-то пробежал мимо него. Бастион увидел, что тьма давно уже хозяйничает в городе – она проглатывала постройки вдали за прачечной и неотступным фронтом приближалась к ним.
Инспекторы были правы – комета уничтожит это место. Только что теперь ему до этого?
Игорь чувствовал опустошение и слабость. Он медленно опустился на колени, уперся руками о секиру и закрыл глаза, ощущая, как вздрагивает под ним земля осознающая неотвратимость собственной гибели.
В хаосе громовых раскатов, взрывов, грохота, треска, извержений и криков где-то совсем рядом раздался будничный звук открывающегося замка. Как будто кто-то просто пришел домой – кто-то, кто тебе дорог и сквозь безмятежную полудрему раннего субботнего утра ты пытаешься услышать знакомый голос. Ожившая иллюзия мгновенно потонула в воронке чудовищного хора. Ей на смену пришел звук падения тяжестей и скрип старых тяжелых ворот.
Сидя на коленях, Игорь упирался лбом в ладони, сложенные на рукоятке секиры, которую он поставил на землю, и слегка раскачивался в такт самому глубокому и трудноуловимому подземному ритму. Даже через закрытые глаза он ощущал, как уходит свет. Неясная боль напомнила о том немногом, что он мог еще сделать. О последнем, что он мог сделать. Игорь открыл глаза. В тени на каменистой земле перед ним стояли два кроссовка с черепашками-ниндзя.
Он поднял голову и увидел брата.
***Макс стоял перед распахнутыми дверьми в часовую башню и улыбался – той самой улыбкой, которую Игорь давно уже успел позабыть. Странно было видеть здесь, на краю мира эту смущенную улыбку, в которой больше всего проявлялись его отцовские черты. Но он уже знал, что некоторые вещи способны мгновенно уничтожать парсеки и галактические годы.
Игорь оглядел брата – от кроссовок с черепашками-ниндзя, в которых он покинул дом двадцать четвертого октября девяносто пятого года, великоватых скаутских шорт до синей куртки с изображениями звезд и месяцев и заячьей маски, которую он сжимал в руке. Затем он медленно поднялся, и взгляд Макса сопроводил его движение: от «сверху вниз» до «снизу вверх». Игорь схватил брата за плечи.
– Как же далеко ты забрался, Макс!
Зрачки брата слегка сдвинулись. Он читает по губам, догадался Игорь. Улыбка стала шире.
Игорь потянул его к себе, но в этот момент огромная глыба пробила стену часовой башни, разразившись взрывом гулкого камнепада.
