Путешествие на Запад. Том 2 - У. Чэнъэнь

из которой вы узнаете о том, как дух Лин-гань послал метель с холодным ветром и как Трипитака, все помыслы которого были устремлены к единой цели, отправился по льду через реку

Итак, жители селения Чэньцзячжуан, почитатели духа Лин-гань, захватив с собой жертвенных животных – свинью, барана, а также Сунь У-куна и Чжу Ба-цзе, с шумом и криками понесли все это к кумирне Лин-гань и расставили там как полагается. Мальчика и девочку поставили впереди. В этот момент Сунь У-кун обернулся и заметил на жертвенном столике среди цветов и свечей золотую табличку с надписью: «Дух великого князя Лин-ганя». Ничего, что говорило бы о присутствии духа, кроме этой таблички, он не обнаружил.

Когда все было надлежащим образом расставлено, присутствующие начали совершать перед алтарем поклоны, восклицая при этом:

– Отец наш, великий князь! В этот час, день, месяц и год, мы, твои почитатели, – Чэнь Дэн и остальные жители селения Чэньцзячжуан, следуя обычаю, преподносим тебе в жертву мальчика Чэнь Гуань-бао и девочку И Чэн-цзинь, свинью, барана – и все, что положено. Умоляем тебя ниспослать нам благодатный дождь, чтобы урожаи наши были богаты и обильны.

После молитвы были сожжены жертвенные животные, сделанные из бумаги, и все разошлись по домам.

– Пойдем и мы домой, – сказал Чжу Ба-цзе.

– А где у тебя дом? – спросил Сунь У-кун.

– Пойдем в дом Чэня и выспимся.

– Опять ты за свое, Дурень, – рассердился Сунь У-кун. – Раз мы дали слово, надо выполнить его.

– Ты как будто не дурак и меня все называешь Дурнем, – сказал Чжу Ба-цзе. – Неужели же ты думаешь, что мы должны принести себя в жертву? Мне казалось, что ты устроил все это в шутку.

– Если быть честным, то до конца, – сказал на это Сунь У-кун. – Мы во что бы то ни стало должны дождаться духа. Иначе он пошлет на эту землю неисчислимые бедствия, и повинны в этом будем мы.

И вот в тот момент, когда они беседовали, налетел порыв ветра.

– Ну, плохи наши дела! – воскликнул Чжу Ба-цзе. – Дух уже где-то поблизости.

– Молчи, – сказал Сунь У-кун. – Разговаривать с ним буду я.

Вслед за тем дверь распахнулась и появился дух.

Шлем золотой на голове блистал,

Переливалась золотом кольчуга,

И пурпур облаков напоминал

Бесценный пояс, охвативший туго.

Сияли очи звездами во мгле,

Как зубья пил, торчали зубы странно.

Пары за ним клубились по земле,

Вокруг курились теплые туманы.

Идя, холодный вихрь он подымал;

Остановившись, веял вредным паром.

Он бога врат лицом напоминал

Иль царедворца перед государем.

Заперев дверь на засов, дух громко сказал:

– Чья же очередь сегодня приносить мне жертву?

– Если позволите, я скажу, – отвечал Сунь У-кун, с трудом подавляя смех. – В этом году настала очередь семьи Чэнь Дэн и Чэнь Цин.

Такой ответ поразил духа.

«А этот мальчуган очень смел, – подумал он, – да и говорит складно. Обычно в таких случаях на первый вопрос ничего не отвечают. После второго от страха теряют сознание, а когда я беру их, они уже почти мертвы. Почему же этот мальчик так смело ответил на мой вопрос?..»

Не решаясь подойти к своим жертвам, дух снова спросил:

– А как вас зовут?

– Меня зовут Чэнь Гуань-бао, – ответил улыбаясь Сунь У-кун, – а ее – И Чэн-цзинь.

– Ну что ж, – сказал тогда дух, – церемония жертвоприношения освящена обычаем. Сегодня настала ваша очередь, и сейчас я должен буду вас съесть.

– Мы не смеем противиться этому, – смиренно отвечал Сунь У-кун. – Поступайте как вам угодно.

Эти слова привели духа в еще большее смущение, и он не осмеливался приступить к делу.

– Хватит разговаривать! – крикнул он. – Обычно я начинаю с мальчиков, но сегодня, пожалуй, изменю своему правилу и начну с девочки.

– Великий князь! – воскликнул тут, придя в смятение Чжу Ба-цзе. – Не нарушайте установленного порядка и делайте так, как обычно!

Но дух без дальнейших разговоров подошел к И Чэн-цзинь и схватил ее. В этот момент Чжу Ба-цзе стремительно спрыгнул со стола, принял свой обычный вид и, схватив грабли, взмахнул ими. Дух бросился было бежать, но Чжу Ба-цзе успел ударить его. Раздался оглушительный треск.

– Я сломал его кольчугу! – крикнул Чжу Ба-цзе.

Сунь У-кун, который тоже успел принять свой настоящий вид, присмотрелся и увидел две огромных рыбьих чешуи, которые по форме напоминали ледяное блюдо.

– Догнать его! – крикнул Сунь У-кун. В тот же миг они подпрыгнули и очутились в воздухе.

Здесь следует сказать, что дух, отправляясь в кумирню, не захватил с собой никакого оружия.

– Вы откуда явились и как смеете оскорблять людей, нарушать обряд и позорить мое доброе имя? – крикнул он.

– Эта низкая тварь не знает, кто мы, – сказал Сунь У-кун. – Мы – ученики преподобного Танского монаха Трипитаки, который по велению китайского императора следует в Индию за священными книгами. Вечером мы пришли в дом Чэней и остановились там на ночлег. От хозяев мы услышали о том, что в этих местах водится злой дух по имени Лин-гань, который требует, чтобы ему ежегодно приносили в жертву мальчика и девочку. И вот мы, по доброте душевной, решили спасти детей и выловить тебя, мерзкая тварь. Если хочешь остаться в живых, сейчас же докладывай, сколько лет ты числишься здесь великим князем и сколько пожрал детей.

Услышав это, дух бросился бежать, и не успел Чжу Ба-цзе нанести ему удар, как он превратился в порыв ветра и исчез в реке, Достигающей неба.

– Гнаться за ним не стоит, – сказал Сунь У-кун. – Этот волшебник живет, видно, где-нибудь в воде. Завтра мы подумаем о том, как выловить его и переправить нашего учителя через реку.

Чжу Ба-цзе согласился, и они вернулись в кумирню. Здесь они забрали свинью, барана и все остальные жертвенные предметы и все это вместе со столами принесли в дом Чэней. И вот в тот момент, когда Трипитака, Ша-сэн и братья Чэнь сидели в зале в ожидании известий, они вдруг увидели Сунь У-куна и Чжу Ба-цзе, нагруженных всяким добром.

– Сунь У-кун, а как же церемония жертвоприношения? – спросил Трипитака.

Тут Сунь У-кун рассказал обо всем, что произошло, и сообщил, что дух скрылся в реке. Хозяева были в восторге и сразу же приказали приготовить лучшие комнаты, постелить там постели и пригласили Трипитаку и его учеников отправиться на отдых. Однако это к делу уже не относится.

Между тем дух, которому удалось