Проклятые башни - Кейт Форсит

На ней было грязное и изорванное платье из красного бархата, а лицо закрывали черные волосы. Изабо пощупала ее пульс, который был очень слабым и неровным, потом осторожно перевернула ее, чтобы прочистить нос и рот. Грязные волосы упали с лица, и Изабо пораженно замерла. Это была Майя.

Бывшая банри хрипло дышала, и жабры по бокам ее шеи слабо трепетали при каждом вдохе. Кожа пересохла, мелкие чешуйки были шершавыми на ощупь, тонкие губы посинели. На виске виднелась воспаленная рана, покрытая запекшейся кровью, а подошвы туфель превратились в лохмотья. Изабо пощупала ее лоб, и он показался ей обжигающе горячим. Молодая ведьма в задумчивости прикусила ноготь. Она знала, что должна как можно быстрее опустить Майю в соленую воду, если хочет, чтобы фэйргийка выжила. Она оглянулась на дракона. Эсрок положила огромную угловатую голову на лапы, наблюдая за Изабо загадочными золотыми глазами. Длинный шипастый хвост подергивался из стороны в сторону.

Эсрок, она умрет, если ее не опустить в воду, и быстро. Ты отвезешь нас обратно в долину драконов, чтобы я могла окунуть ее в бурлящие озера?

Принцесса зевнула во всю пасть, изогнув узкий небесно-голубой язык.

Пожалуйста, Эсрок! Я не могу позволить ей умереть!

Почему? — равнодушно ответила принцесса. Это она послала солдат в красных одеждах в нашу долину и ранила моего брата своим отравленным копьем; это она превратила убийство драконов в забаву и награждала тех, кто убивал моих сородичей. Мне будет приятно посмотреть, как она умирает.

Изабо не знала, что сказать. Она знала лишь, что не может позволить Майе умереть. Она все еще думала о ней, как о Мораг, подруге, с которой когда-то гуляла по берегу моря, которая рассказывала ей о песчаных скорпионах, угрях и приливах. Кроме того, Майя была матерью Бронвин, и Изабо не могла оставить малышку сиротой, поскольку сама выросла без родителей и знала, что это такое. Она задумчиво огляделась по сторонам.

Они находились на длинном цветущем лугу, простиравшемся от основания Драконьего Когтя до долины, где Риллстер начинал прогрызать себе дорогу через горы. У Изабо засверкали глаза, поскольку эта местность была хорошо ей знакома. Она снова оглянулась на драконью принцессу и увидела в ее прищуренных глазах опасный огонек. Драконы вовсе не отличались милосердием. Несмотря на столетия дружбы между ее семьей и этими огромными волшебными существами, Изабо не осмелилась еще раз попросить помощи. Она поклонилась и сказала: Мне грустно, что приходится идти против твоей воли, но я не могу позволить ей умереть. Меня всегда учили помогать и лечить, и я поклялась никогда не использовать свои силы во вред другим. Я прошу тебя о снисходительности и надеюсь, что ты простишь меня.

Хвост Эсрок заходил ходуном. Она грациозно поднялась и потянулась, гибкая как кошка, и снова зевнула, демонстрируя ряды очень острых зубов. Моя мать-королева говорит, что я должна позволять тебе поступать так, как ты желаешь, даже если твоя человеческая глупость внушает мне отвращение. Она говорит, что эта фэйргийская королева еще должна сыграть свою роль в этой игре. Так что делай как знаешь, Изабо Ник-Фэйген, и когда ты снова захочешь подняться в небеса, позови меня. Может быть, я приду, если мне будет скучно.

Изабо признательно склонила голову, хотя от холодного тона Эсрок у нее упало сердце. Она смотрела, как золотисто-зеленая принцесса взвилась в воздух, и ее длинное извилистое тело стремительно уменьшалось по мере того, как она поднималась все выше и выше к вершине Драконьего Когтя. Потом Эсрок исчезла, и небо снова опустело. Изабо вздохнула и склонилась над Майей.

Через миг она выпрямилась и огляделась вокруг. Из рощицы на краю леса она силой мысли перенесла упавшие сучья и несколько зеленых вьюнов, при помощи магии сделав из них носилки, на которые осторожно переложила Майю; небольшой деревянный ящичек, лежавший в нескольких шагах, она положила рядом. Потом принялась мысленно прощупывать окрестности, пока не обнаружила стадо горных коз, спускающихся с вершин, чтобы пощипать травку на лугу. Изабо подозвала их и попросила помочь. Они помнили ее еще с давних времен, когда она босиком бегала с ними по камням, и согласились тащить носилки. Используя вьюны вместо упряжи, она запрягла коз, и они повезли раненую по полю.

День уже близился к закату, когда Изабо наконец добралась до каменистого гребня, отделявшего укромную долину Мегэн от внешнего мира. Эта скала была вся насквозь пронизана пещерами. Большая их часть представляла собой неглубокие щели, которые никуда не вели, но некоторые уходили глубоко внутрь горы. Козы помогли ей поднять носилки на гребень, потом ускакали прочь пестрой серой волной, мотая рогатыми головами.

Изабо затащила носилки в узкое отверстие, ведущее в пещеру, потом оглянулась, убеждаясь, что за ней никто не следит. Несмотря на то, что эти горы были дикими и необитаемыми, время от времени одинокий охотник пробирался сквозь лабиринт его ущелий в поисках снежного льва или косматого медведя, а Изабо была с детства приучена ничего не оставлять на волю случая. Но луг внизу был тих, и она протиснулась в темноту.

Хотя Изабо видела, как эльфийская кошка, внутри горы было так темно, что ей пришлось вызвать ведьмин огонь. Он повис перед ней, отбрасывая зловещие голубоватые отблески на фантастические каменные образования, окружавшие Изабо. Здесь были толстые бороздчатые колонны, высотой больше самой высокой башни. Кое-где на земле перламутрово поблескивали кучки жемчужин размером с градину каждая, а со стен рядами свисали тонкие, точно рапиры, каменные ветки. Там и сям виднелись изящные кружевные шали из камня, некоторые тронутые бледным цветом, но по большей части молочно-белые. Иногда с потолка свисали покрытые известковым наростом корни деревьев, зловещие и странные.

Тащить по пещерам носилки было очень неудобно, поэтому Изабо развязала вьюны, которые удерживали на носилках бесчувственное тело Майи. Огромным усилием воли она подняла Майю в воздух, а потом потянула ее за собой, как будто та была лодкой, плывущей по воде. Молодая ведьма никогда раньше не использовала Единую Силу подобным образом, и обнаружила, что вся покрылась испариной, несмотря на то, что в пещерах было прохладно.

Она углублялась в самое сердце горы, часто останавливаясь, чтобы отдохнуть. Некоторые туннели были настолько узкими и низкими, что ей приходилось ползти, другие такими огромными, что она не видела стен. Время от времени откуда-то доносилось журчание воды, а один раз ей пришлось перейти через ледяной ручей, и каменный пол под ногами был таким скользким, что ей стоило огромного труда удержаться на ногах. Вокруг было совершенно тихо, и все окутывала аура векового покоя и таинственности.