Жемчужина дракона (СИ) - Лакомка Ната

— Все знают, что драконы прокляты за их злые дела, — сказала я непреклонно.

— Нет, — возразил он, — все дело в женщинах. Это они измельчали. Я не получил ни одной достойной. Была одна, да и та выбрала другого. Но ты мне нравишься…

Я оглянулась, и, наверное, в моих глазах отразился такой ужас, что король хмыкнул и отошел:

— Будь ты породовитее, я бы тебя взял, — сказал он без обиняков. — Но зачем королю дочка каких-то пустородных графов?

— Благодарю вас за это, — сказала я совершенно искренне.

— Не стоит, — ответил он. — Ты же монашка? Лучше помолись, чтобы небеса послали мне плодовитую жену, благородной крови и красотку.

В голосе его сейчас не было властных ноток, а только лишь горечь, и это было еще удивительнее того задания, что он мне поручил.

— По-моему, вы слишком многого хотите, — сказала я, испытывая и жалость, и отвращение к этому бесчувственному и бессердечному животному. — Не в женщинах дело. Пока вы не найдете причины в себе, небеса вам точно не помогут. Скорее, вы увидите зеленый солнечный луч на закате.

Мои слова произвели впечатление. Несколько секунд король смотрел на меня, и глаза его горели такой яростью, что я едва не попятилась, испугавшись, что он убьет меня прямо здесь.

— Я бы тебя утопил тут же, у скал, — сказал король почти ласково, и я вздрогнула, потому что обещание очень походило на правду. — Но жаль терять такого талантливого шпиона.

Значит, все таки шпион…

Вот кем привелось стать дочери графа де Лален.

Сначала прозябание в монастыре, а потом игрушка для дракона. Если лорд Тристан хоть немного похож на старшего брата, мне и правда придется выбирать между позором и смертью.

Разве я не думала, что смерть лучше позора?

Я пересилила себя, подошла к краю и посмотрела с обрыва вниз, где о камни с яростью бились морские волны, вспениваясь белыми шапками.

Гордость и страх за собственную жизнь боролись во мне. Казалось так легко — шагнуть со скалы, и никто больше не посмеет унизить меня. Но это «легко» означает черноту, забвение, холод. Я не верила, что попаду в рай. Я ничего не совершила, чтобы попасть туда, даже в молитвах не была достаточно усердной. Вот так отказаться от жизни, к которой я стремилась три года? От моря, от лавандовых полей?..

— Вы для этого привели меня сюда, ваше величество? — спросила я. — Чтобы припугнуть, а потом отправить шпионить за вашим родственником? Все это можно было сделать и во дворце. К чему было утруждать коней?

— Не только для этого, — король опять приблизился и положил мне на плечо тяжелую, как камень, руку. — Вот там, — он указал вперед, где в море, почти у горизонта, темнела скала, — стоит дом, где живёт мой племянник, и там есть дерево. Если разузнаешь что-нибудь, повесь на него в полдень красный шарф.

— Но у меня нет красного шарфа, — покачала я головой.

И тут же мое плечо прикрыла легкая, почти невесомая ткань. Длинный газовый шарф лился с моего плеча до самых колен.

— Теперь есть, — сказал король.

Он прихватил даже красный шарф. Знал, что я не откажусь.

Я медленно стянула с плеча подарок, комкая нежную ткань безо всякой жалости.

— Если договорились, то идем вниз, — сказал король. — А то можешь остаться.

Разумеется, оставаться я не пожелала, и поехала вниз так же, как прибыла сюда — на королевском плече.

Глава 6. Подарок особого назначения

Слепому лорду Тристану были отведены комнаты на третьем этаже. Здесь не было охраны, и дверь нам с королем открыла Милдрют. Она поклонилась без подобострастия и взглянула на меня недовольно, но повела рукой, приглашая, и король первым прошел в смежную комнату, откинув легкую занавесь, повешанную в дверном проеме.

Я вошла следом и огляделась. В этой комнате все было устроено непривычно, но так, видимо, было удобно хозяину комнаты. Не было столов, стульев и лавок, и даже постель располагалась на полу, а вместо подушки был твердый валик. На постели полулежал лорд Тристан, при нашем появлении он повернул голову на звук шагов, и я вздрогнула, когда его белесые глаза остановились на мне. Он был одет странно, но очень удобно — в белую длинную рубашку, какие одевают, отправляясь спать, но из-под нее виднелись шелковые синие штаны с тесемками у щиколоток. Поверх рубашки был наброшен шелковый халат с длинными широкими рукавами, без пояса. Халат был пурпурный, и этот цвет еще больше подчеркивал странность и необычность и этой комнаты, и этого человека.

— Здесь его величество, — сказала Милдрют, — и одна из невест вашего брата.

— Здравствуй, племянничек, — сказал король и плюхнулся на низкий диванчик напротив постели. — Можешь не вставать, я нанес визит по-родственному, — он тут же сгреб все подушки себе под локоть и указал мне сесть рядом.

Я села, облизнув пересохшие губы.

Непростое дело — предложиться сиделкой брату герцога. Как будто он нуждался в сиделке!

— Здравствуйте, дядя, — лорд Тристан кивнул, чуть улыбаясь и глядя перед собой — то есть в пустое пространство между мною и королем.

Улыбка лорда Тристана была совершенно неуловима — вот она притаилась в уголках губ, вот исчезла, а вот опять появилась, обозначив ямочки на щеках. Я поймала себя на мысли, что слишком пристально смотрю на мужчину. Пусть он и слепой — все равно не следует разглядывать его так беззастенчиво. Тем более, Милдрют, заметившая мое внимание, подозрительно прищурилась. Она села прямо на ковер, на пятки, и сложила руки на коленях, ладонями вниз. Все это напоминало какой-то странный ритуал.

— Вы прибыли не один, — продолжал тем временем лорд Тристан. — Милдрют сказала, с вами девушка?

— Изабелла де Корн, — пояснил король и налил в бокал вина, не дожидаясь, пока предложат, и залпом выпил, крякнув от удовольствия. — Привез ее тебе в подарок. Леди умна, благородна, образована, умеет готовить, даже в травах разбирается. Лучшей сиделки не найти. Притом, девица, — добавил он многозначительно. — Если решишь использовать ее не только как сиделку, она будет рада.

Я так и подскочила, но промолчала. Ведь об этом и был уговор — молчать и подчиняться. Милдрют тоже промолчала, но стала красная, как вареный рак, и только лорд Тристан не изменился в лице, удерживая легкую улыбку, да король смотрел на него поверх бокала.

— Это имя мне знакомо, — сказал младший дракон мягко. — Но разве брат выбрал не ее? Мне казалось, девушка очень понравилась Ланчетто, — слово «очень» он выделил особо.

Было ли это намеком на то, как герцог утащил меня, намереваясь изнасиловать? Или лорд Тристан считал, что я сама решила уединиться с герцогом, позволив ему слишком многое?

Король осклабился, как будто похожие мысли посетили и его, и ответил:

— Ланчетто передумал. Сказал, что девица слишком дерзкая, слишком горячая, как норовистая лошадка. А ему некогда ее объезжать. Она и рыжая притом, — король бросил на меня взгляд и усмехнулся. — Сразу видно, что не монашка — огонь!

Я стиснула зубы, чтобы не ответить колкостью. Сидеть вот так и слушать, как тебя расхваливают, словно кобылу на продажу? Пусть даже это король. Я не кобыла, и не подарок. И не монашка.

— Значит, вы решили отдать мне то, что не понадобилось Ланчетто? — спросил лорд Тристан, и что-то в его голосе заставило короля подобраться, как перед схваткой.

— Если честно, я немного его вразумил, — сказал его величество. — Де Корн слишком уж ему понравилась. Но я приберег ее для тебя.

Мне пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не встрять в разговор. Но лорд Тристан повернул голову в мою сторону и склонил голову к плечу, прислушиваясь:

— Девушка молчит, — сказал он, — она здесь? Вы говорите так при ней?

— Конечно, здесь, — подтвердил король. — Слышит все от первого до последнего слова. Но не возражает. Она сама просилась к тебе, можешь не волноваться…

— Просилась сама? — перебил его лорд Тристан. — Леди, вы и в самом деле пришли ко мне по собственному желанию?