Наша Маша (Книга для родителей) - Алексей Пантелеев

19.7.59.

Вчера провела день в очень красивом живописном и даже экзотическом месте - на взморье, при впадении Гагарки в залив. Низкий, поросший ольшаником берег, широкая в этом месте река, впадающая в море, длинная песчаная коса или дамба, в отдалении - Кронштадт, а ближе - причудливо изрезанные очертания фортов. На том берегу Гагарки - бело-синий деревянный обелиск, памятник погибшим в Отечественную войну морякам.

Раскладушку поставили в лесочке, в этих маленьких насыщенных птичьим гомоном и пронизанных солнцем джунглях. Спала Машка долго, побила все рекорды: 2 часа 15 минут.

Мама и тетя Ляля купались. Наслаждался, бегал, нырял, приносил из воды палку Синдбад. А Машка ничего этого не видела и не слышала: спала как убитая...

* * *

Вчера вечером Машка спросила у мамы:

- У солнца мама есть?

- Есть, Машенька, да.

- А что она делает?

Машина мама растерялась:

- Я не знаю, Машенька, что она делает.

- А я знаю.

- Ну, что?

- Варенье варит.

Папе это очень понравилось: солнцева мама летним вечером варит малиновое варенье!..

* * *

Читали "Белочку и Тамарочку". На картинке мама этих девочек выглядывает из окна. Маша хорошо знает, чья это мама. Но говорит:

- Это моя мама.

- Как твоя? У тебя же есть мамочка.

- Нет, моя!

- А что же мы будем делать с нашей мамочкой? Белочке и Тамарочке отдадим?

- Нет!

- А как же быть?

Подумала и говорит:

- У меня три мамы.

По-видимому, хотела сказать: две.

* * *

А позже, обнимая маму, сказала ей на ухо:

- Мамсиночка... дружочек мой!..

* * *

Сегодня опять чудесный летний день. Проснулся за окном Машка:

- Па-апа-а-а! Идем гимнастикой заниматься!

Вскочил, откинул занавеску - стоит, задрав головку, голенькая, простоволосая, в одних красных сандаликах.

Через пять минут вышел в сад. Машка бежит навстречу:

- Папа! Папа! Иди, посмотри! Божья коровка!

Действительно, на цветке сидит очень нарядная божья коровка.

И началось:

- А мама у нее где? Мама - корова? Большая? Да?

- Нет, Машенька.

- А где она живет? Она с муками живет? (То есть с мухами.)

20.7.59.

Занимались гимнастикой вперемежку с игрой в прятки. Между прочим, на этой несложной игре проверяется мера Машкиного ума. До сих пор она прячется по способу известной длинноногой птицы, обитательницы пустыни. Та хоть голову под крыло прячет. А Машка закроется каким-нибудь фиговым листком, станет за кустиком или, скажем, за гамаком и кричит:

- Ищи меня!

Всякий раз приходится разыгрывать пантомиму. И всякий раз, когда "находишь" ее и ахаешь, она заливается ликующим смехом.

Игры она меняет на ходу. Сегодня играла в прятки, вдруг выбегает из-за куста, протягивает руку:

- Здрасти.

Я уже понимаю, в чем дело.

- Здравствуйте, Марья Алексеевна!

- Садитесь чай пить.

Я присаживаюсь на корточки, пью понарошку чай. Говорю:

- Сахара мало.

- Нет сахара!

- Как нет?

- Не привезли магазин.

Откуда это? Кажется, это уже давно не проблема - сахар. А в Машкиной игре сахар - дефицитный товар. Говорит:

- Потом дядя привезет сахар. И картошку привезет. И огуйчики привезет. И ягоды привезет.

* * *

Ну, до новой тетрадки, Маша! Доброго тебе здоровьица!

ТЕТРАДЬ ПЯТАЯ

21.7.59. Разлив.

В хороший солнечный день въезжаем мы в новую тетрадку. Только ветерок сегодня - выше среднего.

А вчера день был еще лучше. Ходила - с мамой и тетей Лялей - на взморье. Позже туда приехал на велосипеде и папа. Маша спала в обнимку с мамой - прямо на земле (на одеялах, конечно). Спала сравнительно недолго: минут сорок. Потом они с папой ходили собирать цветы. С наслаждением продирались сквозь пахучие заросли - в этих маленьких джунглях, где под ногами так хорошо хлюпает, где на сочной зелени деревьев и травы так ярко смотрятся цветы и цветы эти так хорошо, крепко и даже удушливо пахнут.

Машка жаловалась, что ее кто-то укусил:

- Земеля укусила!..

Но это была, к счастью, не змея, а слепни, которые, правда сильно, покусали маленькую путешественницу. А Машка путешествовала еще и босиком!

Позже играли с Синдбадом. Кидали в речку палки, и Синдбад кидался за ними в воду и приносил их. Маша тоже кидала, но она еще не умеет - палки у нее летят не вперед, а назад, в лучшем случае, падают у самых Машкиных ног.

Закопали с папой лишнюю бутылку лимонада - чтобы не нести домой. Сегодня раскопаем.

На обратном пути папа немножко вез Машу в седле.

* * *

Обедали в Сестрорецке, в ресторане.

Вела себя там Машка поначалу довольно развязно. Стала было хватать своими проказливыми ручонками большие бокалы, стоявшие на столе. Папа ей сказал: "Маша, оставь" - она не оставила. Но тут подошел старик официант с мохнатыми седыми бровями и очень строго сказал: "Девочка, фужеры трогать нельзя!.."

Она испугалась, смутилась, покраснела, опустила глаза.

Наевшись, ублаготворив себя до отказа, Машка, обнимая мать, спрашивала:

- Мама, что я еще хочу?

Этот странный вопрос она задает довольно часто.

22.7.59.

В Машкиной свите - неожиданное прибавление: мальчик Митя. Это уже совсем взрослый человек, почти старичок: ему семь с половиной лет!

И он очень свысока, снисходительно, почти презрительно обращался с Машей.

Но Машка увлеклась этим бывалым, прожженным парнем.

Только и слышно было:

- Митя! Митя! Где Митя? Митя где?

Играли в мяч. И не в какой-нибудь, а в волейбольный. Играли втроем: папа, Митя и Маша. Правда, Митя то и дело покрикивал на Машу:

- Уйди! Не мешай!

Но Машка не обижалась, - ей, кажется, даже льстило это, то есть то, что к ней обращается сам Митя.

23.7.59.

Сидели с Машей в саду, в гамаке, играли "в маму и сыночка". Я был сыночек, Маша - мама.

Я спросил:

- А где папочка?

- Папа ляботает... писает книгу.

Потом сказала:

- Не кричи. Иди сюда, я тебе сисю дам.

Где она видела, как "сисю дают"?

* * *

На станции Курорт показал ей настурцию. Дал понюхать. Сказал, что цветок называется настурция. Через десять минут мама спрашивает:

- Маша, как называется этот цветок?

- Этот? Настанция?

* * *

Сегодня утром, ласкаясь к матери, сказала:

- Мамсиночка, какой у тебя нос молоденький.

Мама уверяет, что это высшая степень одобрения. Сейчас, в середине лета, Маша то и дело слышит: молоденькая картошка, молоденькие огурчики и так далее. Впрочем, не уверен, что это отсюда...

* * *

- Я в магазин ходила. Купила туфельки.

- Да? И сколько вы за них заплатили?

- Сколько? Три года.

* * *

А вчера Машка задала мне странный вопрос:

- Полюбить можешь?

27.7.59.

Утром сегодня во время гимнастики и после гимнастики подбирала под яблоней раннюю падалицу - крохотные, зелененькие, но уже так хорошо, по-августовски пахнущие яблочки. При этом кричала:

- Как много яблуков на свете!..

Что это? Откуда этот ямб? Не докопался.

А вчера мама сказала, что после обеда папа даст Маше конфету.

- Не жизнь, а сметана! - воскликнула Машка.

Мама мне рассказала об этом в ее присутствии. Стали допытываться: откуда? Кто это так говорил? Ухмылялась, молчала, а потом сказала:

- Аллочка.

На Аллочку (воспитанницу Минзамал) это похоже. Но Аллочка уехала от нас месяц назад - и, значит, целый месяц эта глупая поговорка хранилась где-то на дне крепнущей Машкиной памяти.

* * *

Ездили на велосипеде к тете Ляле и на обратном пути заезжали в переулочек, где папа недавно выследил двух индюшек. Обещал показать Маше и показал индюка-папу и индюшку-маму.

* * *

Кстати... Вопрос о родственных отношениях всего окружающего - не только людей, животных, но и неодушевленных предметов - последнее время почему-то чрезвычайно занимает Машу.

- А мама у них есть? А где папа? А дити есть? А тетя Ляля?

"Тетя Ляля" (как и "тетя Гетта") - это, конечно, не имя, а степень родства.

Спрашивает про соседских девочек:

- А папа у них есть? А мама? А тетя Гетта?

На днях гуляла с мамой и увидела трех уток.

- Эта утка - папа, эта - мама, а эта - тетя Ляля.

Дачная хозяйка - тетя Шура - тоже нечто нарицательное.

Разглядывали картинки в книге про Белочку и Тамарочку.

- А где у них тетя Шура живет?

* * *

Спрашиваю:

- Как зовут твоих дочек?

- Эту зовут - Бася.

- А эту?

- А эту... эту - Пиня.

Откуда это? Сразу два - и таких колоритных, бабелевских еврейских имени: Бася и Пиня.

И ведь ниоткуда, сама выдумала.

* * *

Об отношении Маши к лакомствам.

Даем ей только фруктовые конфеты, карамель. Или мармелад. А шоколад ей, как и многое другое, запрещен врачами.

Вообще-то она не сладкоежка. Но клянчила конфеты постоянно.