Князь Владимир — создатель единой Руси - Сергей Эдуардович Цветков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выделение Рогволожичей в отдельную ветвь княжеского рода не означало, что полоцкие князя исключили себя из сферы общерусских интересов. Полоцк по-прежнему оставался причастен ко всем политическим, экономическим и культурным процессам, происходившим в Русской земле.
О кончине Рогнеды «Повесть временных лет» сообщает в краткой заметке под 1000 г.: «В се же лето преставися… Рогнедь». Согласно поздней Тверской летописи, перед смертью она приняла иночество с именем Анастасия. В 1866 г. в окрестностях деревни Черница был найден богато убранный склеп, который некоторые историки склонны считать местом захоронения Рогнеды.
Блуд
Воевода князя Ярополка, предавший своего господина
Наличие в древнерусском именослове имени Блуд засвидетельствовано былиной о Хотене Блудовиче и названием Блудовой улицы в Новгороде. Судя по тому, что мать «Хотинушки Блудовича» носит в былине прозвище «вдовы честно-Блудовой жены», имя Блуд не имело скабрезного, отрицательного смыслового оттенка («развратный человек»), а состояло в связи с корнем «блуд» в значении «блуждать, странствовать».
Летопись называет Блуда воеводой Ярополка, наряду со Свенгельдом и еще при жизни последнего. По всей видимости, дело здесь вот в чем. Русские князья всегда чтили и держали при себе «отчих мужей», ближних дружинников умершего отца. Многочисленные примеры тому предоставляет летопись. В 1096 г. великий князь Святополк Изяславич предложил черниговскому князю Олегу Святославичу положить «поряд о Русской земле пред епископы и пред игумены и пред мужи отец наших». В 1182 г. у Владимира Всеволодовича был воевода Дорожай, «отцов слуга» и т. д.
Так и Свенгельд, этот «воевода отень», то есть отцовский (как он назван в статье под 971 г.), в продолжение своей долгой жизни переходил служить поочередно от Игоря к Святославу, от Святослава к Ярополку. Но у последнего был и собственный воевода — Блуд, которого, по всей видимости, приставили к несовершеннолетнему Ярополку при посажении его в 970 г. на киевский стол.
Все дальнейшие известия о Блуде относятся ко временам распри Святославичей (975–978), где ему отведена роль чуть ли не ключевого персонажа.
Успешное продвижение Владимира к Киеву заставило Ярополка затвориться в городе. Владимир встал лагерем под стенами «матери городов русских».
По всей видимости, в намерения Владимира, собиравшегося «восприять» киевский стол, не входило брать город приступом и причинять ему разрушения. Как можно видеть на многочисленных примерах, на Руси Х — ХI вв. противоборствующие князья захватывали собственно власть, а не город, вследствие чего столица не подвергалась разграблению. Победивший претендент вступал в Киев как законный правитель и вел себя соответствующим образом.
Между тем киевляне отнюдь не спешили менять одного князя на другого и твердо держали сторону Ярополка. Тогда Владимир посулил свою милость Блуду, и тот замыслил убить Ярополка. Однако хранивший верность великому князю киевский «полк» (ополчение рядовых горожан) служил Ярополку надежной защитой от любых покушений на его жизнь.
Чтобы оторвать Ярополка от сочувствовавшего ему окружения, Блуд якобы уговорил его бежать из Киева в город Родню, расположенный в устье реки Рось. Войско Владимира обложило его и там. По истечении какого-то времени в городе разразился страшный голод; «и есть поговорка и до сего дня: беда яко в Родне», добавляет летописец. Вот тут-то Блуд и посоветовал Ярополку сдаться на милость брата.
Конец Ярополка, после того как он послушался предательского совета Блуда и вернулся в Киев, описан в «Повести временных лет» следующим образом: «И пришел Ярополк ко Владимиру; когда же входил в двери, два варяга пронзили его мечами под пазуxи. Блуд же затворил двери и не дал войти за ним своим. И так убит был Ярополк». Случилось это 11 июня 979 г.
Блуд, как передает пропавшая летопись, которой пользовался историк XVIII в. В. Н. Татищев, ненадолго пережил своего господина. Вначале обласканный Владимиром, он вскоре навлек на себя гнев князя и был казнен. При этом Владимир будто бы помянул опальному воеводе его недавнее предательство: «Я тебе по обещанию моему честь воздал, как приятелю, а сужу, как изменника государя своего».
«Повесть временных лет» ничего не сообщает о судьбе Блуда, но и не упоминает больше его имени.
Варяжко
Отрок (младший дружинник) и верный слуга великого князя Ярополка
Некоторые летописи называют его княжеским «милостником». Однако это поздний термин, означающий держателей условных феодальных владений, предшественников дворян.
Имя Варяжко образовано от слова «варяг». Относится к «племенным» или «этническим» именам. Между прочим, косвенно оно свидетельствует о том, что варягов в княжеской дружине Ярополка буквально считали по пальцам, коль скоро для того, чтобы отличить их от других дружинников, достаточно было одного их «этнического» имени.
Сведения о Варяжко крайне скудны.
Известно, что когда Владимир осадил Ярополка в Киеве (или, по другой версии, в полулегендарной Родне), и воевода Блуд, вступив в тайный сговор с Владимиром, стал уговаривать Ярополка встретиться со своим братом, чтобы в личной беседе договориться об условиях мира, Варяжко предостерег своего господина от этого шага, уверяя, что на переговорах его ожидает гибель. Вместо этого он советовал Ярополку бежать к печенегам и вместе с ними идти на Владимира.
Но Ярополк не внял совету верного слуги. Варяжко стал бессильным свидетелем предательского убийства Ярополка, и ничем не смог помочь ему, так как Блуд не дал ему и другим членам Ярополковой свиты последовать за великим князем.
После смерти Ярополка Варяжко не смирился со случившимся и поклялся отомстить Владимиру. Он бежал к печенегам и, возможно, получил убежище у того самого хана Кури, который некогда подсидел в днепровских порогах дружину князя Святослава. Мстя за своего господина, Варяжко неоднократно водил печенежские орды на Русь.
В конце концов между ним и Владимиром состоялось примирение. Вероятно, Варяжко увидел, что убийца его господина пользуется любовью и поддержкой киевлян. Владимир великодушно принял своего бывшего врага на службу, взяв с него клятву больше не мыслить зла.
