Первая экспедиция - Антон Первушин

Плюмбум бросился в кабину экипажа.

— Левон, что случилось?

Летчик оглянулся на него с недоумевающим видом.

— Чертовщина какая-то. Диспетчер мелет чепуху.

— Резервный вариант! — объявил Плюмбум.

— Нам не улететь, — с извиняющейся интонацией сообщил Заварян. — Рулежка перекрыта.

— Я это вижу! Что можно сделать?

— Ничего.

— Короче, люк пока не открываем. Посмотрим, что они предпримут.

— Не наглупи, — предупредил Заварян. — Если будет штурм, тебе вовек не расплатиться.

— Это моя проблема. У богатых, как ты верно заметил, свои причуды. Запускай двигатель. Готовься взлетать в любую минуту. Мы что-нибудь придумаем.

В салоне все сидели притихшие. Только Лёлек достал свой знаменитый коллекционный револьвер «Mateba Model 6» и деловито вертел его в руках, словно примеряясь.

— Нас поймали, — сказал Плюмбум.

— Кто? — тут же спросила Лара.

— Третья сила. Может, четвертая. Какая разница? Это потеря темпа. Пока мы разруливаем, пройдет время. Сдаваться нельзя.

— Что нужно сделать? — спросил Болек; он всё ещё выглядел очень плохо, на опухшей физиономии стала проступать свежая щетина, усиливая сходство профессора с бродягой.

— У меня есть резервный вариант. Десант в Предзонник. Экипаж в курсе, сделают всё чисто. Но нам мешает снегоуборщик. Его нужно как-то… удалить с полосы.

— Я пойду, — сказал Болек, поднимаясь из кресла. — Дайте мне оружие, и через пять минут полоса будет свободна. Прикроешь меня, Виктор?

— Миша, сдурел?! — воскликнула Лара.

Но было видно, что она ошибается. По тому, как резко очертились скулы старого друга, по тому, как он кривил рот, Плюмбум понял: Болек принял решение — внезапное, неординарное, но, возможно, самое правильное в этой ситуации.

— Не хочу десантироваться, — сообщил профессор устало. — Староват я для прыжков. Болит всё, и спать хочу. Может, эти… — он сделал неопределенный жест рукой, — дадут выспаться. Хоть и в кутузке. Знаю я меньше любого из вас в силу объективных причин, поэтому рассказать им мало что смогу.

— Шура, дай пистолет. — Плюмбум шагнул к Шурику-С-Цитатой.

Тот поколебался, но затем, видя решительный настрой друзей, расстегнул поясную кобуру, вытащил свой «ЗИГ-Зауэр» и подал оружие Плюмбуму рукояткой вперёд, не удержавшись, впрочем, от горькой реплики:

— Как говаривал классик, береги его.

— Я подарю тебе новый, — серьёзно пообещал Плюмбум. — Из коллекции.

— О! — Шурик-С-Цитатой посветлел лицом. — Выбор за мной?

— Договорились. — Плюмбум вернулся к Болеку. — Держи!

Лара порывисто вскочила. Неловко обняла профессора, поцеловала в губы, погладила ладонью по небритой щеке.

— Миша, Миша, пожалуйста… — Её голос прервался.

Болек отстранился. Взял пистолет, передернул затвор.

— Всё будет хорошо, — пообещал он. — Мне ничего не сделается. Главное — вы в Зоне не опростоволосьтесь. Вытащите Алину. Слышишь, Виктор? Ты мне за Алину головой отвечаешь! Она моя дочь!

— Мы её вытащим, — уверенно отозвался Плюмбум. — Даже из ада вытащим.

— Верю, — сказал Болек и глубоко вздохнул. — Начали!

Самоходный трап уже встал рядом с самолетом, сумрачные субъекты собрались внизу, совещаясь.

Плюмбум резко распахнул входную дверь самолета, дважды пальнул в воздух из своего «Глока» и прокричал, перекрывая сильным голосом гул турбовентиляторных двигателей, работающих на холостом ходу:

— Всем на землю! Руки вверх! Стреляю без предупреждения!

Люди в плащах замешкались, и тогда Плюмбум прицельно выстрелил под ноги тому, кто стоял ближе остальных к ступеням трапа. Пуля выбила бетонную крошку. Нервы у «таможенников» не выдержали, и они подчинились его приказу, медленно, один за другим, опускаясь на колени с поднятыми руками. Но Плюмбум знал, что поза покорности ненадолго — в терминале сообразят, что пахнет жареным, и пришлют подмогу, и это будут не бакланы в гражданском, а ребята посерьезнее.

— Давай! — сказал он Болеку. — Удачи!

Профессор в один момент скатился по ступеням и сразу, не мешкая, нырнул под брюхо самолета. Плюмбум остался в проеме двери, следя за понурыми «таможенниками». Он представил, как изумится водитель снегоуборщика, когда к нему ворвется Болек — в рваном костюме, опухший после побоев, с седоватой щетиной на подбородке, с «ЗИГ-Зауэром» на боевом взводе, — и невольно усмехнулся. Удачи тебе, Михаил! Ты мужик умный, потянешь достаточно, а там мы вернемся, и я тебя вытащу.

Однако нужно выяснить один немаловажный вопрос.

— Кто вы?! — крикнул Плюмбум и выбил меткой пулей ещё одну лунку в аэродромном покрытии. — Кто вас прислал?

Стоявший ближе остальных «таможенник» поднял голову и прокричал в ответ:

— Свинцов, сдавайтесь! Это в ваших интересах! Мы не причиним вреда!

— Я задал вопрос!

— Спускайтесь! Поговорим!

— Я задал вопрос!

— Мы ответим! На все вопросы! Спускайтесь!

Двигатели самолета оглушающе заревели, меняя режим. «Ан» сдвинулся с места. Значит, у Болека получилось. Отлично! Плюмбум захлопнул дверь, повернул запорную рукоятку. И сразу прошел к экипажу.

— Взлетаем?

— Отвали, Виктор, — откликнулся Заварян. — У нас работа. Лучше иди в салон и пристегнись. Взлетать будем резко.

Экипаж из трех человек действительно был очень занят. Летчики обменивались мудреными фразами в духе: «Гидроусилители включены», «Транспарант горит», «Прогресс-данные идут» — перебрасывали тумблеры, нажимали кнопки, в голосах слышалось напряжение. Плюмбум понял, что он здесь лишний, и, тихо пятясь, покинул кабину. В салоне он согнал Артура с насиженного места, сел у иллюминатора, оценивая обстановку. Заметил быстро уезжающий в сторону ангаров снегоуборщик — к машине уже бежали люди в темно-зелёных спецовках.

«Ан» выехал на рулежную дорожку и опасно сблизился с двигающимся к взлетно-посадочной полосе «Боингом». Плюмбум даже на мгновение напрягся, когда увидел, как огромное крыло старого «777» быстро и неумолимо надвигается, однако пилот «Боинга», похоже, сообразил, что имеет дело с сумасшедшими: притормозил и отвернул, уступая место. «Ан» вырвался на простор, оставляя терминалы аэропорта позади. Ещё один поворот, тряска усилилась, потом земля провалилась вниз, а дыхание перехватило от легкой перегрузки.

Друзья сразу повеселели. Лёлек спрятал револьвер, которым игрался даже во время взлета. Только Лара продолжала кусать нижнюю губу.

— Виктор, что будет с Мишей? — спросила она.

— Да ничего особенного с ним не будет, — ответил Плюмбум. — Сейчас дам распоряжение своей службе безопасности. Они наймут в Киеве частников-детективов и юристов. Вытащат. Придумают отмазу. Дескать, испугался, решил, что самолет хотят захватить сомалийские пираты, потерял контроль над собой…

— А пистолет?

— А что пистолет? Выхватил у пирата. Ни разу из него не выстрелил, кстати. И экспертиза это подтвердит. Помнишь, как нас повязали миротворцы в двадцать первом, когда мы с Болеком из Зоны «чёрную медузу» волокли? Ещё и при оружии. По пять лет светило. Отмазались!

— Ага, — сказал Лёлек скептически. — Пришлось за каждого по сотне выложить. Вот так вы и отмазались.

— Да, заплатить придётся, — согласился Плюмбум. — Но как раз это не проблема.

Хлопнула дверца, и в салоне появился командир экипажа.

— Мы будем над целью через двадцать минут, — объявил Заварян. — Начинайте готовиться. Как и договаривались, опущу рампу на высоте пятисот метров. Сначала идет груз, потом вы. Дополнительного предупреждения не будет, круга почета тоже. Всем удачи.

Высказавшись, летчик величественно удалился.

— Вопросы есть? — спросил Плюмбум у друзей. — Нет? Тогда приступаем.

— Как говаривал классик, уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи, — вставил неизбежную реплику Шурик-С-Цитатой.

Все сразу засобирались. В первую очередь достали парашюты и принадлежности. Привалов нахлобучил шлем, вдел руки в лямки, застегнул карабины на груди, поясном и ножных обхватах, подергал за пряжки, убедившись, что подвесная система подошла под размер, и начал укладывать свой унибук и «Звезду Полынь» в специальную сумку с вшитыми амортизаторами. Лара несколько замешкалась, Плюмбум помог ей. Тут он заметил, что Артур сидит в кресле и пялится на окружающих испуганными глазами.

— В чем дело? — спросил Плюмбум. — Чего ждем? Решил остаться?

— Нет, — выдавил молодой человек через силу. — Я просто… — Он гулко сглотнул. — Я никогда не прыгал.

— Как говаривал классик, — тут же ввернул Шурик-С-Цитатой, — всё когда-нибудь приходится делать в первый раз.

— Выбора у тебя нет, — сказал Плюмбум твердо. — Ты нам нужен у Ковша. Поэтому придётся прыгнуть.