Непростое наследство (СИ) - Монакова Ксения

Я отложила учетную книгу, в которой только что сделала отметку об открытой бутылке рома. Капитан Рентье не прочь поговорить, а мне нужно задержать его подольше, как просил дознаватель.

- Разве вы с ним не друзья?

- Партнеры, Сорель, - вполне охотно ответил Кристоф. - Водить дружбу в моем деле не слишком выгодное занятие.

- И чем же вы занимаетесь, капитан Рентье?

Флиртовать и пускать пыль в глаза я не умела. Да и флирт может показаться странным. Но проявить легкий интерес к беседе можно. Дядюшка ведь вел разговоры с гостями, почему бы не взять пример?

- Мне принадлежит грузовое судно, Сорель. «Аванти», не слышала? Я покажу тебе, когда вернусь в следующий раз. Ты ведь не бывала на кораблях? Нет? Так я и думал. И в плаванье никогда не ходила? Тебе понравится в море, обещаю.

- Быть может, - улыбнулась, подумав, что ни разу в жизни не ступала на борт корабля. - Если только не начнется морская болезнь.

- Разве травницы боятся подобной мелочи? - усмехнулся Рентье. - Тебе понравится на «Аванти», Сорель.

- Говорите так, капитан, словно это дело решенное.

- Почему нет? Вижу, ты девица с характером, не из дешевок. Мне нравится. Остается подождать, пока попривыкнешь, подружишься со мной.

- Вы всегда так откровенны с женщинами, капитан Рентье? Сами же говорите, что дружба мешает вашему делу.

Кристоф окончательно развеселился, теряя мрачный вид после беседы с Кеннетом.

- К чему молчать, если в любой момент можно погибнуть? В море шторм, Сорель. А дружбы быть не может там, где кто угодно способен увести выгодный куш из-под самого носа.

Кристоф Рентье, насколько я могла судить, был человеком решительным. Отступать не привык. Не важно, отказывает девушка или деловой партнер. Еще у него отлично подвешен язык, а ром не туманит голову. Кристоф не собирался раскрывать секретов и, хоть и вел беседу свободно, идти на поводу не стал. Я могу сколько угодно хлопать глазами и улыбаться, но вряд ли узнаю, что же связывает их с Кеннетом. Впрочем, и не нужно. Поскорей бы оба убрались из моей таверны.

- Непростая работа, - согласилась я.

Кайра, подошедшая к стойке, забрала поднос и поспешно ушла. Не смела мешать разговору. Капитан Рентье же разглядывал меня предельно откровенно. Дел с моряками я особенно не имела, а потому задумалась, был ли мой отец таким же? Он служил боцманом и ушел в плавание, собираясь по возвращении жениться на матери. После она рассказывала, как каждый день ходила к пристани, когда вышел срок плавания, пока не пришли дурные вести. Корабль отца был захвачен пиратами, из команды никто не уцелел.

- У тебя изменился взгляд, - подметил Рентье.

- Задумалась.

Была ли мама очарована похожим обращением в первую встречу? Или отец не имел с Рентье ничего общего? Думая о них в детстве, я клялась ни за что не связываться с моряками.

- Тяжелые думы тебе не к лицу, Сорель.

Он проговорил это так медленно, что невольно закралась мысль о подозрении. Вдруг Кристоф догадывается, зачем я ходила на кухню к поварихе?

- Значит, дочь Ярсона больна? Плохо. Везти больную девицу на корабль не стану.

- Правильно. Простуда может быть заразной и передаться команде.

- Полезно, когда к миленькому личику прилагается травнический дар. Ты нравишься мне все больше, Сорель.

Не то чтобы я была избалована мужским вниманием, но и в дурнушках никогда не числилась. Мало кто решался на столь откровенный интерес, как капитан Рентье. Быть может, в других обстоятельствах - средь бела дня, в приличном платье, на уважаемом положении хозяйки таверны - симпатия моряка бы польстила.

- А вы все больше меня смущаете, капитан.

Рентье многообещающе улыбнулся и вернулся к своим людям. Их беседа стала такой тихой, что ее заглушали шум дождя снаружи и часы, говорившие о глубокой ночи. Кеннет Ярсон не спешил возвращаться наверх к падчерице. Он был хмурым и злым. Крепко сжимал в руках кружку, сидел, бросая на капитана недовольные взгляды.

Тем временем Кайра поднесла последнее блюдо. Марта, не наготовившая много накануне, успела лишь сделать заготовки на утро. Сейчас все они пошли в ход. Овощи, тушеные в сливках с пикантными травами. Мясо, нарезанное тонкими полосками и поджаренное на умеренном огне, всегда получалось ароматным, нежным внутри, с приятной остротой за счет масла, настоянного на красном перце. Пышный пирог с грибами и капустой, присыпанный семенами кунжута. Все это моряки уничтожили в два счета. И хоть они щедро заплатили, сердце кровью обливалось. Справится ли Марта в одиночку, пусть и с помощниками, если посетителей будет больше?

Прошло еще около часа прежде, чем меня опять начало клонить в сон. Приближался тот невыносимый час перед рассветом, когда тело отказывается принимать мысль об отсутствии сна. Оно слабеет и требует отдыха. Бороться становится слишком сложно.

Кеннет Ярсон, очевидно, был зол еще и от недосыпа. Он нахмурился больше прежнего, сказал несколько грубых слов, а после вовсе послал во тьму. Один из моряков, рыжий и огромный, хотел проучить его, но капитан не позволил.

- Засиделись мы, парни, - проговорил Кристоф, вставая из-за стола. - Благодарю за теплый прием, Сорель. Надеюсь, следующий будет еще теплее.

С этими словами он положил на стол плату. Полагаю, монет больше необходимого.

Моряки, пусть и нехотя, стали подниматься. Ярсон порядком взбесил всех, и команда, быть может, предпочла бы накостылять ему, чтоб со спокойной совестью уйти в море.

- Попутного ветра, капитан Рентье, - проговорила я, мысленно вознося Лорхане молитву, чтоб ветер поскорее унес «Аванти» как можно дальше от Леайта.

- Так и уйдешь? - прорычал Ярсон. - А что же мне?

Он поднялся, упираясь ладонями в стол и, казалось, вот-вот бросится на капитана.

- Твои дела с Далином, - с расстановкой произнес Кристоф. - Не моя забота. Сам заварил эту кашу, Кеннет, сам с ней разбирайся.

- Чтоб тебя тьма побрала, - огрызнулся постоялец. - Катись ты и твоя посудина к подводному богу!

От дядюшки я знала, что такое пожелание среди моряков считается дурным знаком, едва ли не проклятием. Подводный бог обитал в самых темных глубинах океана и забирал тех, кто гневал его или нарушал морские законы.

- А ну иди сюда, ублюдок! - рванулся рыжий моряк, собираясь врезать Ярсону как следует. Товарищи удержали.

- Стоять! - рявкнул Кристоф.

В это же мгновение в дверь постучали. Железное кольцо ударило трижды, обрывая перепалку. Следом раздался голос:

- Госпожа Ирмас, именем короля, откройте!

- Какой еще тьмы? - заорал Ярсон с бутылкой в руке, схваченной в качестве оружия.

Капитан Рентье с командой обернулись на меня, ожидая ответного действия. Кайра прижалась к стене, а Терк ухватился за длинную кочергу, как за единственный предмет, до которого сумел дотянуться.

- Госпожа Сорель Ирмас, требую открыть добровольно, - раздалось снаружи.

Я направилась к двери под вопросительными взглядами моряков. Капитан Рентье выглядел совершенно спокойным, а вот Ярсон зашипел:

- Не впускайте их, - затем накинулся на Кристофа: - Это ты привел сюда ищеек? Ты посмел меня подставить? Сорель, не открывайте.

Он двинулся в мою сторону, но Терк, неведомо как оказавшийся рядом, преградил путь.

- Уйди, старик.

Верный слуга не двинулся с места.

За дверью, как я и ожидала, стоял Реджис Эрван с городскими стражниками за спиной. Он не медля прошел в зал и громко спросил:

- Кеннет Ярсон?

Тишина, а следом голос рыжего моряка:

- Это он, господин. Вот этот паршивый ублюдок.

- Кеннет Ярсон, вы арестованы и проследуете со мной в участок.

- В чем меня обвиняют? - скрипуче спросил Кеннет.

- В контрабанде и незаконной торговле.

- Ложь, - постоялец поставил на стол бутылку, которую до этого сжимал в руке.

Наверное, он обдумывал план побега — взгляд метался по залу в поисках спасения. С особенной надеждой смотрел на Кристофа, но тот сделал вид, что не причем.